мне так внезапно, что я вздрогнул, когда её рука опустилась на моё плечо.
– Не делай так больше, пожалуйста, – попросил я.
– Не буду, – пообещала она. – Но ты можешь не переживать: живых, кроме нас с тобой, не осталось. Я проверила.
– Умничка. – Я показал на поверженные тела: – Знаешь, кто это?
– Не знаю, но догадываюсь, – кивнула она.
– Кто?
– Это не солдаты, не учёные и не мутанты. Других, кроме ушкуйников, здесь не бывает. Вот только странно, что они ввязались с нами в бой, – задумчиво произнесла Лиза.
В этот момент я принялся обшаривать тело одного из мёртвых и довольно быстро нашёл хотя бы частичный ответ на так мучивший нас вопрос. Во внутреннем кармане покойника отыскалась моя фотография, и я даже знал, где она была сделана: судя по планкам с указанием роста на заднем плане, сделали её в полиции.
Душу неприятно резануло. Даже здесь я в большой опасности. Выходит, мои прежние подвиги по-прежнему дают о себе знать. И охота за мной уже переступила границы Большой земли и теперь ведётся на землях вокруг «Объекта-13».
Лиза поняла всё с одного взгляда.
– Кому ты так успел насолить, Лан?
– Похоже, что слишком многим, – вздохнул я, а потом, не обращая внимания на трупы поблизости, привлёк гибкое тело женщины к себе и прижал с такой силой, что из груди Лизы вырвался стон.
– Лан! Ты чего, Лан! Отпусти, задушишь! – скорее для проформы стала сопротивляться она.
Наши взгляды встретились. В них не просто горела, а полыхала безумная, животная страсть.
– Не отпущу!
– Дурак! – засмеялась она.
– Дурак, – легко согласился я.
– Дурачок! – нежно прошептала она.
Я был согласен и на такое. Даже на «дурашечку», как в анекдоте из той жизни.
– Ты забыла сказать главное: теперь я – твой большой должник, – произнёс я, впиваясь в её губы. А когда отстранился, добавил: – Только запомни: не в моих правилах долго ходить в должниках.
Мы остались без колёс. Наш героический багги приказал долго жить. Даже будь я механиком от бога, вряд ли бы сумел что-то исправить, уж очень сильно пострадала машина. Тут нужна хорошая ремонтная мастерская, которой неоткуда взяться посреди территорий Зоны.
Я с тоской погладил крыло столько раз выручившего нас автомобильчика. С машинами надо обращаться как с людьми. Так научил отец, который, как мне иногда казалось, любил свои джипы больше, чем меня.
– Спасибо тебе! Прости, что бросаю! – прошептал я, чувствуя, как под рукой тёплой волной отзывается лёгкий металлический сплав.
Багги понимал, что умирает, и тоже по-своему прощался со мной.
К горлу подступил комок, дыхание на секунду спёрло.
– Ты был умничкой, служил нам верой и правдой. Надеюсь, ты попадёшь в свой механический рай.
Я редко бываю столь сентиментальным, но сегодня мне было на редкость трудно сдержать нахлынувшие чувства. Всё-таки мужчины и техника – мы словно созданы друг для друга.
Лиза стояла в сторонке, деликатно отвернувшись, – тот редкий случай, когда понимают тебя и твои чувства.
Я оторвался от багги и, взвалив на себя мешок со всем полезным, что мог утащить, подошёл к спутнице.
– Пойдём.
– Куда пойдём? – вздохнула она. – До базы далеко. У нас почти нет шансов туда добраться.
Она явно упала духом. А ведь ещё каких-то десять минут назад Лиза отдавалась мне в порыве неудержимой страсти и просто кипела энергией. Женщины переменчивы, как питерская погода.
– Пойдём по следам ушкуйников, – пояснил я.
– Хочешь попасть в их лагерь? Не советую. Встреча не будет тёплой, особенно если они узнают, что мы прикончили полудюжину их парней. А они обязательно об этом узнают, – заволновалась Лиза.
– Ты меня неправильно поняла. Их лагерь интересует меня меньше всего. Просто я крайне сомневаюсь, что они добирались сюда пешком. Наверняка на чём-то приехали, на каком-то транспорте. Нужно найти, где они его оставили, и попытаться завести.
– А ты неплохо соображаешь для своего возраста, – улыбнулась Лиза. – Приятно слышать слова не мальчика, но мужа.
– Я рано стал мужем, – хмыкнул я.
Макар-следопыт из меня был так себе. Надо полжизни прожить в тайге и быть хорошим охотником, бьющим белку в глаз с одного выстрела, чтобы читать следы как открытую книгу.
Но даже городские парни кое-что умеют. Пришлось вспомнить то, чему нас учили в учебке. По притоптанной земле, сломанным веткам, окуркам сигарет я быстро вычислил то место, где шайка киллеров разделилась. Часть залегла на одной стороне, другая – напротив. Нас брали в клещи, и просто чудо, что у них не получилось.
Нет, кто-то определённо каждый день возносит за меня молитвы! Иного объяснения тому, что мы с Лизой по-прежнему живы и здоровы, нет. Но и самим надо прилагать все усилия, чтобы ситуация разворачивалась в этом русле.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – сказала Лиза.
Я с важным видом кивнул, хотя на самом деле не был в этом уверен. Лиза не должна видеть даже тени сомнения на моём лице, иначе возможно всё, вплоть до паники, а паника в нашей ситуации – верная смерть.
– Вот тут они разделились на две группы, – стал объяснять я. – А сюда они попали вон оттуда, – я рукой указал направление.
Мои слова, а главное, тон, с которым я их произносил, произвели на спутницу впечатление. Она бросила на меня уважительный взгляд.
С преувеличенной бодростью я пошагал в указанном направлении, не забывая держать палец на спусковом крючке трофейного автомата. Памятуя о проблемах, какие могут возникнуть при возвращении на базу, бросать казённую штурмовую винтовку не стал, хоть без патронов она превратилась в бесполезную палку. Не хватало ещё загреметь под трибунал за потерю оружия, мне уже одного раза с беготнёй и поисками хватило за глаза и за уши.
Ушкуйники оказались ребятами осторожными. Мы прошли пару километров, прежде чем наткнулись на лагерь, в котором они ожидали нашего возвращения.
Завидев в отдалении несколько палаток и железного коня – БТР одного из первых поколений, наверняка из партии списанной, а потом восстановленной техники, Лиза радостно взвизгнула и резво прибавила темп. Она чуть ли не побежала, однако я вовремя сумел остановить её и охладить её пыл.
– Стой, Лиза! Не так быстро!
– А что такое? – недоумённо хлопая ресницами, спросила она.
– Ты же не хочешь взлететь на воздух?
– Я… на воздух? – Лиза опешила.
– Да. Ты же не думаешь, что ушкуйники оставили всё вот так, на произвол судьбы? Наверняка подступы к лагерю заминированы, и надо быть крайне осторожными, чтобы не налететь на растяжку, – на пальцах пояснил я.
– Прости. Как-то даже не подумала об
