— Я приказываю, ввиду абсолютно безнадежной ситуации и бессмысленности сопротивления, капитулировать! — Повысив голос, сказал Диксон.
— Вот так мы все решили полюбовно. Посмотрим, как они будут сдаваться.
Дух конфедератов и так был уже сломлен, и они массово прекращали сопротивление. Упрямые даги и часть противостоящих России рас наоборот дрались до конца. Правда, такой вид жизни как клейкие медузы, довольно быстро поднял лапки вверх, так же как и сагиххи растения семейства кольцевых кактусов. Остальные пошли в прорыв, разрушая звездолеты, но уйти, удалось очень не многим. Их преследовали, уничтожали, а в азарте погони даже с ходу атаковали несколько планет.
— Не увлекайтесь слишком сильно. Возможна засада! — Предупредил генерал Голиков. Битва заканчивалась очередной победой русского оружия. Но в одном месте последовала попытка контратаки, был уничтожен крейсер и два фрегата.
— Прекрасно! Враг добит, а наши потери еще не слишком велики! Как я опасался, что будут больше! — Отметил генерал галактики Иван Орловский. — Теперь война вступает в решающую фазу, когда дорог буквально каждый солдат. Впрочем, мои парни и девушки всегда мне милы, и каждая их смерть оставляет шрам в моей душе.
— Вы выиграли сражение?! — Сделал запрос маршал Филини.
— Тотально товарищ маршал! Слава российской науке! Сделанное по вашему приказу усовершенствование парализовало волю врага.
— Ты нам не поверишь, но саму идею так разгонять реакторы, подала нам кандидатская диссертация двух юношей Ивановых.
— Юношей? — Удивился Орловский.
— Да, они еще совсем подростки. Сейчас мы их ищем, чтобы представить к награде!
— Талантливая молодежь подрастает! Я думаю, пройдет не так много времени, как наше технологическое превосходство позволит завоевать вселенную.
— И не одну, ведь их количество бесконечно.
— Выходит и профессия солдата будет вечной! Но вот трудно представить, как одна вселенная будет воевать с другой.
— Очень просто, будет изобретена специальная фаза гипернуль-перехода! Я уже читал об этом в романе «Война в антимире!».
— Это пока фантастика, но интересная идея, но когда-то процесс завоеваний должен кончиться.
— Теоретические расчеты показывают, что никогда, так общее количество вселенных не имеет никаких ограничений. Вот представьте себе цифру, включающую такое огромное количество нулей, что для того чтобы ее записать, понадобился многотомник, который образовал исполинскую стопку длиной с нашу галактику. Так истинное количество вселенных будет несравнимо больше.
— Ты прав этого нельзя вообразить, но в таком случае мы можем столкнуться с мощью цивилизации, чей путь эволюционного развития равен бесконечности и тогда она поработит или уничтожит.
— Очень даже может быть, но большинство фантастов считает, что при таком высоком уровне технического развития, они должны быть очень нравственны и должны уважать другие разумные формы жизни. Возможно, даже они уже следят за нами и ждут когда пройдут миллиарды лет, и мы достигнем их уровня развития.
— И не будем вести больше войн, как скучно!
— А мне лично и самому надоело смотреть на горе и страдание разумных существ, пусть будет мир.
— Ладно, сколько можно убивать, от насилия устают, когда мы добьем конфедерацию, то будем отдыхать от войны тысячу лет!
— Я тогда думаю, нам разрешат жить дольше и может мы, еще увидим другие вселенные, я в подробности хочу рассмотреть, мечтаю побывать девятимерном пространстве, в частности мне кажется то, что показывают про него, на гравиовиденье блеф.
— А как можно показать, то о чем имеешь лишь смутное представление.
Два командира еще долго вели разговор, в частности о дамах, а также коснулись щекотливой темы, может ли женщина быть главой государства. После краткого обсуждения пришли к выводу, что это непосильная для нее ноша.
Тем временем мальчик Янешь с наслаждением ловит сообщения конфедератов, об очередной взбучке устроенной ими со стороны российской армии. Он даже пробрался к форточке и смотрел сквозь щель почти прямую трансляцию боевых действий. Гравиовизор показывал это объемно и красочно.
— Вот это да! Молотят их наши, так разфотониили, и заквазарили янки и дагов, видно дают лазером под хвост. Будут знать, как нейтроны под кварк гнать. — У мальчишки на душе стало весело, и снова стал сочинять. При этом «Звездный Гаврош» ломал антенну, лишая противника последней связи. Его уста тихо шептали.
Был воин хоть и юных лет,
За Родину меж звезд сражаюсь!
Россия дарит мирам свет,
Я в восхищенье поражаюсь!
Тоска мне сердце сильно жмет,
Кругом лишь смерть — страх пустоты!
Но крепче сжал я лучемет,
Рубясь с врагом, мы воплотим мечты!
Планеты содрогнулись, рухнув в прах,
Огонь пылает, взорвались ракеты!
И вспоминаю русский гордый флаг,
Героям лихо пляшут вальс кометы!
Бросок на монстров в дикую толпу,
В крови российский витязь весь изранен!
Но свято я отчизну сердцем чту,
И пусть навечно будет путь наш славен!
Закончив, юный поэт, сделал дразнящий жест, как раз появилась голова часового, он что-то проорал, вскинул автомат. Мальчишка поклонился, словно извиняясь, и выстрелил ему в голову.
— Не обижай маленьких! — Подколол сорванец. Затем парнишка спрыгнул и побежал между крыш. Сзади послышалась стрельба, возле виска Янеша откололся камень, ударила довольно крупная пуля.
— Ну и ну! Моя голова не тыква! — Мальчик резко прибавил ходу.
— Но это не реально. — Робко возразил Артос.
— Для нас все реально!
— Люди не захотят меня слушаться.
— Заставим! — В голосе махаона звучала ужасающая твердость.
Артос был не глупый юноша и почувствовал зловещий оттенок в словах столь красивого насекомого.
— Так принимаешь наше предложение? — Спросила представительница расы Караморгана.
— Надо подумать. Может, дадите время? — Юноша понимал, что в случае отрицательного ответа его ликвидируют, причем весьма болезненным способом.
— Только не слишком долго, мы уже начали собирать наш флот в несокрушимый молот.
— Но ведь это ответственное решение, да и достоин ли я такого? — Артос смутился.
— Ты достоин, у тебя прекрасная генетика. Кроме того, в этом случае ты сможешь и братьям своим помочь, а также тем людям, что тебе дороги. В будущей империи они займут высокие места.
