Баба с громким плюхом, как глиссер, проехалась по земле, качественно смазанной навозом, и успокоилась возле ног лягающейся лошади, в опасной близости от ей же выкованных подков.
Народ загомонил, заорал — женщины прыгали на месте и свистели, засунув пальцы в рот, как завзятые фанаты «Спартака», а Лера, тяжело дыша, наблюдала, как баба с трудом поднимается с земли. Она молча подлезла под ограждение и пошла к Лере, ожидающей продолжения банкета.
Подойдя, баба остановилась, помолчала, посмотрела на Леру свинячьими глазками и сказала:
— Ситра. Ты первая.
— Чего первая? — не поняла Лера, следя за движениями противницы настороженным взглядом.
— Ты первая меня победила. Никто больше не может. Старею, что ли… все-таки уже пятьдесят! Ты кто?
— Я Лера. Меня еще зовут Одуванчик.
— А! Слышала про такую. Так бы и сказала. Слыхала, как ты мудрых с лестницы спустила. Уважаю. Видишь, вон две свинячьи морды сидят — это торговки лошадьми. Пойдешь к ним разговаривать — скажи, Ситра велела хороших лошадей дать, без подвоха. И подешевле. А если фиговых дадут — я сама на них, как на лошадях, скакать буду! Запомни, что я сказала. Ну, ты и сильна, не ожидала! Рада познакомиться, Одуванчик! — Ситра обернулась к воительнице, ошеломленно наблюдавшей за инцидентом, крикнула: — Эй, ты, порождение тьмы, позор воительниц! Иди, договорим нашу тему. Ты что думаешь, я бесплатно работаю? Или ваши мать-перемать игры с палками мне нужны? Три серебреника! Да засунь их подальше! Да ты…
Лера не стала слушать живое общение клиента и мастера, пошла к лошадницам, сидящим за столиком под навесом. Они были настолько увлечены разговором, что заметили девушку только тогда, когда она с ними поздоровалась.
— Приветствую вас! Мне сказали, что у вас можно купить приличных лошадей?
— А сколько тебе надо? О! Ты десятого ранга! Такая молодая? Наверное, денег много, да? У мамы…
— Сколько денег надо, столько и есть! Вы будете продавать лошадей или мне к другим пойти?
— Будем, как не будем! Пойдем! Покажем тебе самых лучших! — Женщины заторопились к загону и, встав возле забора, начали живо рекомендовать животных: — Вот эта, серая, ох как хороша! Выносливая, сильная! Всего тридцать золотых! Вот эта — блеск! Вороная! Сорок! Смотри, какие великолепные животные!
Торговки воодушевленно вещали, вращая глазами и надсаживаясь, и Лере очень захотелось заткнуть им рот:
— Меня Ситра прислала. Сказала, если вы мне завысите цену и дадите хреновых лошадей, так она сама на вас, как на лошадях, скакать будет!
Торговки сразу поскучнели, одна из них быстро сказала, что вороная стоит десять золотых, а серую она ей не продаст — она уже оставлена для другой воительницы — просто продавщица запамятовала!
Через десять минут Лера договорилась, что две лошади, которых она выбрала, будут ждать ее до завтра, когда она придет с деньгами в это же время, если не придет — тогда ее задаток в десять серебреников пропадает, а лошади уйдут тому, кому продавщицы их продадут. Деньги из пропотевшего мешочка перекочевали в руки лошадниц, а Лера пошла разыскивать свою непутевую подружку.
Нашлась та буквально через сто метров — подруга бежала вприпрыжку и, увидев Леру, завопила:
— Ну всегда, всегда я не успеваю! Стоило мне отойти, как самое интересное произошло! Ты Ситру побила?! Тут вся ярмарка на ушах стоит — говорят, маленькая девчонка с белыми волосами метнула Ситру метров на пятьдесят! Кстати, с каждым рассказом метраж броска увеличивается! Мне прямо плакать охота! Пропустить такое зрелище?! Ой, ужас…
— А ты-то как сходила? Кто там приехал? Ты же хотела посмотреть на их мужчин? Посмотрела?
— Посмотрела! — оживилась Хагра. — Есть великолепные экземпляры — задницы аппетитные, а остальное! Как подумаешь — дрожь берет… А один, один — эх и монстр! Правда, мужских достоинств не видать — в набедренной повязке ходит. Кстати, отдельно ходит от всех мужчин, и как это ему женщины позволяют?
— А чего в нем монстроидального? — равнодушно спросила Лера, прикидывая, что сейчас нужно будет шагать километра три до дома, скорее бы! В тенек, попить, душик принять…
— Да чего — он мускулистый, как баба! Худой, жилистый, а высоченный — мы с тобой только до плеча ему достали бы! Ручищи… ладони — как лопаты! Ходит не как мужчины — они вечно семенят, как цыплята, а этот как зверь ходит, а взглянет — прямо прожигает! У меня просто внутри все задергалось, когда представила себя в его руках!
— Задергалось, говоришь?! — внезапно охрипшим голосом сказала Лера и больно уцепила подругу за руку. — Веди меня к нему! Где он сейчас! Скорее!
— Ты чего, спятила? Нас к нему не допустят! Совсем баба без мужиков спятила, озверела! Говорила тебе — сходи со мной в Мужской дом! Вдарили бы тебе хорошенько, и не бесилась бы так сейчас! Не пойду я никуда, сумасшедшая!
— Веди, говорю! — Лера едва не зарычала от сдерживаемого нетерпения. — Веди! А, хрен с тобой, сама найду! — И она быстрым шагом, почти бегом, пошла вперед, к только что прибывшим кланам, которые разворачивали свои шатры.
Слава задумчиво прохаживался возле установленных шатров. Его все раздражало, было тоскливо и жарко. Он хотел тут же побежать в город клана Зерехт, но глава его остановила:
— Это вызовет скандал и свалку! Не вздумай! Сейчас все движение застопорится — побегут смотреть на тебя, соберутся все вокруг! Тебе это надо? Погоди, попозже, стемнеет, наденем на тебя чего-нибудь, чтобы не было видно, что ты мужчина, и сходим, разведаем, узнаем. Зайдем к главе, поговорим, найдем эту девушку. Мужчины не ходят в этом мире одни! Не надо дразнить людей и соблазнять их сокровищем, прогуливаясь под их голодными взглядами! Понимаешь?
Слава понимал. И потому, сжав челюсти так, что заскрипели зубы, остался на месте. Все-таки этот клан его принял, отнесся к нему по-человечески — зачем создавать излишние трудности? И действительно — ждал месяц, подождет еще пару часов.
Вокруг была суета и беготня, все что-то обустраивали и делали по хозяйству. Не обходилось и без происшествий: то столкнутся телеги с припасами и возницы отборной бранью отхлещут друг друга, то подвыпившие на радостях воительницы, шатаясь, полезут к красным мужским шатрам: «Ну д-д-дай… д-д-дай… я хоть глазком погляжу… ик!»
Глава выстроила вокруг красных шатров несколько нарядов воительниц в полном боевом вооружении, а также с палками и плетьми в руках. Все, кто подходил к красным шатрам меньше чем на пять метров, удостаивались окрика, а если продолжали продвигаться к заветной цели, получали палкой по башке или плеткой поперек голой спины. Удары были такой силы, что их чувствовали даже одурманенные алкоголем.
