– Что, никак не можешь решиться?
– На что?
– На личное участие в бою.
– И без меня справитесь. Тем более что сразу отправлюсь на свою родину, не хочу мешаться у вас под ногами. – Заметив, что на него смотрят с сомнением две пары глаз, демон улыбнулся, полез внутрь одного из своих многочисленных карманов и достал пару ракушек несколько иной формы и с насыщенной, ярко-зеленой пятнистой расцветкой. – Вот, вручаю тебе одну сразу. Это переговорные амулеты, у меня всего последняя пара осталась. Вдруг нам понадобится во время проникновения в этот… как его?..
– Бублград, – подсказал Загребной. – Слишком здание на кучу бубликов похоже… О! Работает! – Он проверял работоспособность подаренного ему магического аналога мобильного телефона. – Но в любом случае нам следует двигаться единой группой. А вот уже после отправки тебя на родину… Кстати, ты так и не сказал, какие шансы на выживание будут у тех, кто атакует бестелесного демона?
– Ну… как тебе сказать…
– Честно!
– Немного. Ну и самое плохое, что они лишатся своего бессмертия. А возможно, и всех магических сил. То есть станут самыми простыми и обычными обитателями мира Изнанка.
Семен переглянулся обеспокоенно со своей любимой и увидел в ее глазах неизменную решимость, а на изогнутых в улыбке губах – полное презрение к будущей потере того, чем она и так не успела насладиться. Имелось в виду нежданно обретенное бессмертие. Ну а в потерю своей силы шабена она не верила изначально.
– Ну с этим ладно, – продолжил Загребной. – А вот как с выживанием вообще?
Демон пожал своими огромными плечищами:
– Скажем так: шансы есть. Главное, действовать, атаковать как можно быстрей, чтобы бестелесный враг не успел сконцентрировать вокруг себя максимальные силы защиты.
– И откуда ты знаешь все эти тонкости? – допытывался Семен.
– Еще от своих создателей… или кто они там были?
– Почему же раньше не воспользовался такими ценными сведениями?
– А где бы я взял троих бессмертных?! Да еще таких ушлых, которые смогли бы пробраться в это месиво из молний и сырости?! Мне ведь мои… э-э-э… похитители так и не сказали, что на этом плоскогорье творится, да и сам пересказ о возможном факте развоплощения Сияния на три тысячи лет в младенца я услышал и запомнил чисто случайно. Ну и насколько я понял, ты ведь не сомневаешься в собственной решимости. А значит, готов и жизнью пожертвовать ради спасения своих детей?
– Несомненно! – С ответом человек не промедлил и мгновения. Что еще больше заинтересовало его союзника.
– То есть когда у разумного человека имеются собственные дети, у него пропадает инстинкт самосохранения?
Загребной снисходительно улыбнулся:
– Ты не совсем верно понимаешь отношение родителей к своим детям. Да это и понятно, семьи у тебя пока нет, родственные чувства тебе недоступны. А вот когда взрастишь детей, то уже и задумываться об этом вопросе не будешь. Их жизнь, а в итоге и продолжение твоего собственного рода – это гораздо более ценное, чем жизнь собственная. А уж если как сейчас, когда на кону стоит жизнь и будущее всех моих детей да плюс ко всему миллионы других жизней, то никаким колебаниям просто нет места.
– Вот оно как… – протянул демон, пораженный тем, что в словах человека не прозвучало и оттенка лжи. – Ну а если тебе представится выбор: рискнуть жизнью одного ребенка ради спасения остальных?
– О таком даже спрашивать подло! – вскипел землянин. – И предстать перед таким выбором даже своему злейшему врагу не пожелаю! – Затем чуть остыл, подумал немного и добавил: – После такого события я бы не смог прожить на белом свете и дня.
Некоторое время молчали оба, осмысливая и переживая о делах семейных. Но именно эти мысли навели Семена на определенные мысли, и он поделился ими с Люссией и союзником:
– А ведь мы сейчас совсем рядом с моими детьми! – О продвижении армий они узнавали от многочисленных агентов Асмы, которые подробно информировали своего покровителя. – Скорее всего, все императоры уже сегодня сосредоточат армии возле границ Сапфирного, а завтра начнут атаку. Но зато сейчас не помешает мне попробовать с ними связаться, вдруг да получится.
Люссия интенсивно кивнула, готовая поддержать всеми силами эти попытки. Все равно пока времени для настаивания отвара, а потом и для впитывания его в кожу у них было предостаточно. Пусть и неудобно, но землянин улегся на плоском валуне и отправился в ментальную атмосферу планеты, выискивать эмоциональные следы своих любимых деток. Увы, первый час ничего не принес.
За это время окончательно наступил день и настоялось варево. Все, кто собирался отправиться в тучу, разделись и намазали пахучим составом свои тела толстенным слоем. Ну и пока панацея против молний впитывалась кожей, Загребной продолжил попытки связаться с детьми. И на втором часу повторных попыток это ему удалось! Но не с сыновьями, а с дочерью. Тем более, как оказалось, она стоит буквально в нескольких метрах от границы с Сапфирным, смотрит с ненавистью на вражескую территорию, а у нее за спиной армии производят последние перестроения для атаки! Оказалось, что она прибыла к цели раньше всех и теперь была готова воевать на сутки раньше всех предположений и расчетов.
Этого допустить нельзя было ни в коей мере! Начавшееся сражение, вернее, даже сам переход границы армиями империи Зари уже даст возможность Сапфирному Сиянию уничтожить всех, кто на тех территориях будет находиться. Это доставит ему настолько огромный всплеск силы, что он тогда сможет дотянуться и до остальных армий, даже не дожидаясь их перехода через границу. Наверняка для гарантии и собственного усиления он сразу же уничтожит и всех обитателей в самом Сапфирном королевстве.
Но уже одна только возможность уловить эмоции дочери заставила Семена сконцентрироваться на дальнейшем усилении контакта. Хотя всех его сил для этого не хватало. Императрица находилась в угрюмой сосредоточенности и никак не отзывалась. В какой-то момент он вырвался из транса и прохрипел Люссии:
– Помоги! Как шабен помоги!
Тотчас ладошка демонессы опустилась на его левое плечо, вливая все возможные для триясы силы. Через несколько мгновений другая, но уже огромная ладонь легла и на правое плечо землянина. Бессмертный Асма тоже решил поделиться своей магической мощью.
И эти совместные усилия принесли свои плоды. Зыбкий, неверный эмоциональный поток от дочери вдруг трансформировал пусть и в короткий, шаткий, но четкий канал связи. В нем как бы появилась возможность видеть глаза собеседника и слышать его мысленный голос. И когда Виктория услышала у себя в голове голос отца, она в первый момент вздрогнула и стала озираться, ничего не понимая.
