Узел на сердце - Ольга Корвис

На поминки Тёмный решил не ехать. Дождался, пока Грача опустят в могилу. Бросил горсть земли, прощаясь с охотником. Он слышал, как Коршун сказал, что нелепая у Грача вышла смерть, неправильная. Как будто она может быть правильной. Умом Артём понимал, о чём говорили другие охотники. Завалить столько нечисти и погибнуть, потому что какой-то мудак вместо дороги смотрел в телефон, виделось несправедливым что ли, может, даже нелепым. Но смерть она такая — приходит и не спрашивает. Забирает и на пешеходном переходе, и из когтей чудовища. Да и мёртвым уже всё равно. Это живые будут обсуждать.

Как назло, пока Тёмный стоял в сторонке, и смотрел, как на могилу укладывали свежие цветы, мимо прошли Роха и Косой — с той же пластинкой про заслуженность и справедливость.

— Тупая смерть, — обронил Косой. — Я понимаю, если бы на задании, а так…

— А что, если сдохнуть на выезде, вместе с гробом выдают медаль за отвагу и персональный чартер на тот свет? — вдогонку едко спросил Тёмный.

Охотники остановились. Переглянулись между собой.

— А ты можешь не плевать ядом хотя бы на похоронах? — ответил Косой. — Ты же понял, о чём я.

— Нет, не понял. Но если Роха отъедет на задании, то ты точно сможешь объяснить его жене, почему такая смерть лучше, чем у Грача. Возможно, она тебе всего лишь плюнет в рожу, а не спустит с лестницы.

— Да пошёл ты, Тёмный! — огрызнулся Косой. — Сейчас объясню, чтоб ты херни гнал поменьше.

Роха тронул его за предплечье.

— Ладно, хер с ним, пойдём, — он сделал шаг в сторону и потянул напарника за собой.

Косой зло зыркнул на Артёма, но отступил. Тёмный проводил взглядом охотников. Все медленно расходились по машинам и автобусам. Дольше всех возле могилы задержались сын Грача, жена и мужчина лет шестидесяти. На последнего Тёмный обратил внимание, ещё когда приехал на кладбище. Тот словно искал кого-то, растерянно разглядывая всех, кто пришёл на похороны. Искал и не находил.

Артём пошёл к машине. По дороге взлохматил отросшие волосы. Меньше всего хотелось возвращаться домой. После кладбища квартира встретит особенной, пронзительной пустотой. Не то чтобы его так сильно впечатлила смерть Грача — никто из них не был бессмертным. Но на душе поднималось горькое, злое — то, что он старательно затаптывал и заглушал работой. Тёмный заглянул в салон внедорожника и завёл двигатель. Закурил, пока тот прогревался. Выдыхая сигаретный дым, размышлял, куда рвануть, чтобы не сожрали собственные демоны, и чтобы не пришлось их снова топить в бутылке. Артём вспомнил про Горьковское водохранилище. Слишком часто там стали тонуть люди. Причём в одном и том же месте, аккурат рядом с понтовой турбазой. Её хозяин выл белугой, бизнес быстро загибался. На хозяина Тёмному было глубоко насрать. На людей в целом тоже, но хватало ума не говорить об этом вслух. Особенно в присутствии шефа. На нечисть Тёмный охотился ради себя, чтобы ненадолго заполнить чувство пустоты в душе.

Краем взгляда он заметил идущего к нему шефа.

— На поминки поедешь? — поравнявшись с ним, спросил Васильич.

— Нет, — покачал головой Артём. — Нет желания.

— Значит, езжай домой, — глядя на него в упор, произнёс шеф.

Тёмный неопределённо дёрнул плечом и сделал вид, что не заметил намёка, но Васильич на его молчание не повёлся.

— Я серьёзно. Хватит. Ты на износ работаешь.

— Не стеклянный, не сломаюсь, — мрачно выдохнул вместе с дымом Артём.

— Ты уже сколько раз положил на мой настойчивый совет сходить в отпуск? Раза три? Больше? Тогда слушай последнее, китайское предупреждение. Объявишься в штабе — уволю к едрене матери, если по-хорошему не понимаешь. Чтобы я тебя две недели даже близко возле штаба не видел. Понял?

— Как уж тут не понять, — процедил сквозь зубы Тёмный. — Умеешь ты, Миш, поднять настроение.

— А для настроения ты йогой займись, — неожиданно добродушно добавил Васильич, хлопнул его по плечу и зашагал к отъезжающим автобусам.

Артём несколько секунд смотрел ему в спину, выругался и, бросив на землю недокуренную сигарету, сел в машину. Вот он и съездил на Горе море нечисть пошугать. Нутром чуял, что в этот раз ему не спустят с рук, если он снова в одну рожу начнёт проверять штабные наводки. Тёмный тяжело вздохнул и поехал домой.

По дороге он заметил увязавшийся за ним серый легковой “лексус”. Судя по манере езды, водитель не пытался быть незаметным — для него важнее было не упустить машину Тёмного.

“Как бабка из автошколы,” — хмыкнул про себя Артём.

Он слегка поигрался с преследователем — ушёл вперёд, перестраиваясь по полосам. Позади почти сразу кто-то загудел клаксоном. В зеркале заднего вида Тёмный увидел, как “лексус”, пытаясь за ним успеть, опасно подрезал ещё одну машину. Артём сбавил скорость и подождал попутчика на светофоре. Ему стало любопытно, кто же там был настойчивый и, главное, зачем сел ему на хвост. “Лексус” ехал за ним до самого дома. Во дворе Артём запарковал “паджеро” на привычное место, вышел из машины, сунул ключ в карман джинсов. Прислонился бедром к разогретому крылу внедорожника и снова вытащил сигареты, дожидаясь, когда “лексус” доползёт следом. Легковушка остановилась в паре метров от “паджерика”. Из неё выскочил мужчина — тот самый, которого он видел на кладбище. Он выдохнул с явным облегчением и поспешил к Тёмному.

— Здравствуйте! Вы простите, пожалуйста, что я за вами ехал… — он резко умолк и прижал ладонь к груди.

Его лицо на мгновение исказилось гримасой боли. Мужчина шумно вдохнул, убрал руку и торопливо продолжил.

— Позвольте мне всё объяснить…

Руки он старался держать на виду, чтобы не провоцировать и не нервировать. Выжидающе посмотрел на Артёма.

— Неужели навигатор заглючил? — с усмешкой спросил Тёмный.

Мужчина слабо улыбнулся и покачал головой.

— Я с вами ещё на кладбище после похорон хотел поговорить, но вы с кем-то разговаривали. Потом отвернулся. На минуту всего! А вы уже уехали. Меня Алексей Романович Север зовут, я в МГУ преподаю.

Он болезненно поморщился и снова потёр грудь.

— Сердце… Не то уже… — сбивчиво объяснил он. — Ну да бог с ним. Вы