Глава 1
Модель заклятья была сложная, студент нетерпеливый, а книга, которую вообще-то должен был читать Скай, оказалась нудной, как подвывание болотного упыря. Если бы волшебник был в библиотеке один, он бы, пожалуй, еще сумел одолеть зевоту и заставить себя конспектировать это порождение чужих страданий: раз уж подрядился написать собственный научный труд – изволь изучить все, что понаписали по этой теме до тебя, и зацитировать с должным уважением. Только после этого можешь приступать к описанию собственных предположений и выводов. Неплохо бы еще добавить экспериментальную проверку, да вот беда – разрешение Гильдии Волшебников на массовое убийство, чтобы пронаблюдать появление разлома, предположительно ведущего в Темный мир, не получить никак. Что, пожалуй, и неплохо. А уж явление из этого разлома почти мифического чудовища – совсем недопустимая для честного волшебника «роскошь». Вот и приходится работать с ветхими историческими источниками, а собственная работа почти сплошь состоит из «возможно» и «предположительно». Когда в студенческие годы Скай мечтал о славе и открытиях, он определенно представлял себе совсем не это.
Тем временем рыжий взъерошенный студент, которого судьба в лице усталого невзрачного библиотекаря усадила за соседний со Скаем стол, закончил свою работу и блаженно потянулся. Волшебник, наблюдавший за ним уже с четверть свечки, не удержался:
– Не сработает!
Студент изумленно уставился на Ская.
– Почему?! Все же сошлось!
– Спорим, там ошибка? – усмехнулся волшебник.
Студент тоже оказался азартным.
– Спорим! А на что?
– На конфетку, – подмигнул Скай, жестом контрабандиста вытянув из кармана краешек маленькой жестянки с леденцами.
Еда в библиотеке была запрещена. Любая, несмотря на то что леденцы никак не могли повредить драгоценным фолиантам. И, конечно же, вечно голодные студенты-волшебники тайком протаскивали сюда не только безобидные конфетки и сушеные яблоки, но и липкую пастилу, крошащееся печенье и даже жирные бутерброды. За последние, правда, можно было на долгие месяцы лишиться права посещать библиотеку, что порождало множество серьезных проблем, но трусы ведь великими волшебниками не становятся.
– Согласен! – кивнул студент. – Но у меня уже с собой ничего нет. Если найдется ошибка, с меня кувшин взвара в студенческой таверне, идет?
– Идет, – согласился Скай. – Проверь третью силовую линию. Какой там знак?
Студент уставился на сплетенную из тоненьких серебряных проволочек, подкрашенных синим и красным, модель заклятья и задумался. Даже пальцы начал загибать, подсчитывая коэффициенты силы.
Скаю хотелось уже ткнуть его носом в тот узелок, где притаилась ошибка, но он терпел. Пусть мучается. Если сейчас парню подсказать, то он только то и запомнит, что бывают незнакомые добрые волшебники повнимательнее, чем он сам. А вот если найдет и исправит – есть шанс, что в следующий раз будет перепроверять тщательнее. Лучше, конечно, было бы вообще не вмешиваться. Для практического обучения профессора редко выбирают заклятья, способные в случае ошибки причинить серьезный вред, так что это сторожевое заклятье не убьет незадачливого взломщика Грозовым ударом и даже не спустит тетиву самострела. Скорее уж обольет ледяной водой или, что куда унизительнее, фиолетовой, плохо смываемой краской.
Кстати, неужели кто-то еще, кроме дядюшки Арли, использует для обучения Сторожевые заклятья? В стандартную программу они не входят. Или здесь, в ларежской Школе Волшебства, другие программы обучения?
– Вот леший! – выругался студент, наткнувшись наконец на узел, где синий отрицательный коэффициент никак не мог смениться на красный положительный.
Скай улыбнулся. Расставаться с «контрабандными» леденцами он и не планировал.
– Теперь отсюда все пересчитывать, – посетовал студент. – Давай через пару свечек на обед пойдем? Тогда и отдам твой честный выигрыш! Я, кстати, Линт.
– Скай.
– Ты, наверное, выпускник? Так ловко ошибку засек!
– Нет, я уже давно отмучился, – признался Скай.
Линт посмотрел на него с подозрением и, кажется, не поверил. На свои двадцать пять Скай не выглядел, бороды – непременного атрибута солидного мага – не имел, да и разве будет взрослый серьезный волшебник нарушать правила и протаскивать тайком конфеты в обитель знаний, занудства и бумаг? Да, студенческого шейного платка на нем не было, ну так его и потерять недолго. Или попросту дома оставить. Это младшекурсники ужасно гордятся знаками причастности к волшебному братству, а к выпуску у половины студентов шейный платок уже мало отличим от носового.
– Если отмучился, то что здесь делаешь? – Линт окинул взглядом стол перед Скаем, заваленный томами и свитками.
– Ну ладно, не совсем отмучился, – признал тот. – Кто ж знал, что без цитат и списка использованных источников героями не становятся!
– А ты хочешь быть героем? – рассмеялся Линт.
– Уже не хочу, – сознался Скай. – Но если сейчас брошу, дядюшка меня не поймет.
– А-а-а, ну у меня тоже все семейство ждет моего гильдейского знака больше, чем я сам, – понимающе кивнул Линт. – Надеюсь, хоть после выпуска пилить перестанут.
– И долго тебе еще?
– Восемь лет отмучился, еще два осталось, – вздохнул студент и обреченно повернулся к проволочной модели.
Две свечки до обеда Скай честно конспектировал соображения Горта Несокрушимого о родственной природе Дыхания Стража, Моряниц и Пляшущей Смерти. Теория была совершенно точно ложной, но совсем не упомянуть ее было никак нельзя. Как и десяток других, порой совершенно неправдоподобных гипотез. Скай морщился, страдал, но писал. В конце концов, если бы к ученым мужам на конференцию завалился лично Подземный Страж и заявил, что хочет прочитать почтенной публике доклад о своих особенностях и образе жизни, даже от него наверняка потребовали бы предоставить список литературы не менее чем в полсотни наименований. Иначе осмеяли бы за несерьезность и не допустили до трибуны. Может, поэтому он и перестал являться к людям на самом деле?
Скай уже тоже готов был удалиться в какую-нибудь пещеру и закрыться там, но обещания он привык держать. Как его угораздило пообещать дяде Арли подготовить доклад на весеннюю конференцию, он и сам не понял: видимо, возвращение к цивилизации после темных пещер и холодных скользких горных склонов помутило его рассудок. А уж о том, что вот это сидение в библиотеке еще и издевательски называется отпуском, лучше было вообще не думать, не то захочется податься в злодеи уже не по секретному заданию Тайной Службы, а искренне и добровольно. Очень уж это утомительно – быть добропорядочным волшебником.
Взгляд Ская помимо его воли снова ускользнул от пыльных страниц к разноцветному переплетению проволоки на соседнем столе. Моделировать потоки силы в сложных заклятьях с помощью проволочек гораздо интереснее и нагляднее, чем пытаться вычертить их на плоскости. К тому же, по серебру можно пропустить немного силы, чтобы пронаблюдать весь процесс почти по-настоящему.
Линт как раз закончил расчеты и сосредоточился на модели. Запитал контур так, что проволочки заметно засветились, потом потянулся к нити, отпирающей замок… С трех концов, которые в реальном заклятье вели бы к пусковым механизмам
