Месть Осени - Надя Хедвиг

© Хедвиг Н., текст, 2024

© Оформление.

ООО «Издательство «Эксмо», 2024

* * *

Вера

Пикник – Разноцветные ленты

Miravi – Воля

Вера / Зимняя Дева:

Aneya – Я не упаду

Антон

Канцлер Ги – Разными дорогами

Дима Билан – Океан

Многоточие – В жизни так бывает

Антон и Вера

Polnalyubvi – Твои глаза

Маша Шейх— Скучаю за тобой

Mona Songz – Салют, Вера

Аскольд

Drummatix – Горький туман

Polnalyubvi – Девочка и море

Draconian – Death, come near me

Танец Темной Персефоны

Beats Antique – The Allure

Осень выдалась бурная, с ураганами и ледяным ветром, со слякотью в начале сентября и заморозками – в конце. По сравнению с ровным и безжизненным августом, о котором в одной газете написали как о самом странном месяце за последние десять лет, она была мощной и угрожающей – как если бы ею управляла живая эмоциональная женщина.

Женщина, потерявшая свое дитя.

Иногда, наблюдая в окно за очередным ливнем, я думала: мне стоит всерьез опасаться гнева Осенней Девы. Антон несколько раз говорил, что я в безопасности, но в подробности не вдавался и на большинство вопросов не отвечал. Что, если Дарина все же узнает правду? Или первого декабря я проснусь по уши в снегу? Где гарантия, что Тёма забрал с собой силы Дев? И что теперь будет с сезонами?

Прошло три месяца с тех пор, как Смотрящий вручил мне письмо от Лестера. За это время я успела поработать репетитором, продавцом в магазине одежды, сиделкой для собак и окончательно увериться: без высшего образования нормальную работу мне не найти. Так что большую часть времени я разбирала варианты ЕГЭ прошлых лет и не позволяла себе даже думать, что могу не сдать экзамен.

Я сидела в кафе «У Оскара» – том самом, где работал Смотрящий. За минувшее время здесь ничего не изменилось: те же мягкие кресла с подлокотниками, круглые столики на двоих и панорамные окна. Сумерки просачивались в зал сквозь толстые стекла, но их рассеивал свет от неоновых ламп. Столики с красными салфетками украшали разноцветные вазочки. В преддверии вечера в них горели маленькие белые свечи, отбрасывая блики на лица посетителей. Судя по количеству людей – в центре сидела мама с ребенком, в углу парень в больших круглых наушниках, – дела у кафе шли не ахти.

Я выбрала место у двери – то самое, где мы в последний раз говорили с Антоном. Посидела с минуту, размышляя, не подойти ли к барной стойке, но тут над ухом прошелестела бумага.

– У нас очень вкусный кофе, – произнес знакомый голос, и на лакированную поверхность шлепнулась папка с надписью «Меню».

Передо мной стоял накачанный темноволосый парень в фирменном фартуке поверх черной футболки. Если бы не лукаво изогнутый уголок рта, можно было подумать, что он искренне рад меня видеть. Антон как-то сказал, что Смотрящие неопасны. Но у парня в глубине глаз клубился самый настоящий туман, а от его улыбки под свитером расползались мурашки.

– Сообщите, когда будете готовы сделать заказ, – приветливо сказал он.

– Я готова. То есть… у меня есть вопросы.

Густые черные брови дрогнули.

– Я так понимаю, не про кофе.

– Не про кофе.

Я завороженно наблюдала за туманными всполохами в его зрачках. Неужели никто этого не замечает? Никто не смотрит ему в глаза?

– И ты думаешь, я на них отвечу? – мягко уточнил Смотрящий.

Чем дольше он улыбался, тем отчетливее у меня было ощущение, что я говорю с куклой-роботом, которая по чьему-то указу растянула губы и никак не может их сомкнуть.

– Я должна тебе что-то взамен?

Ребенок на руках у матери захныкал, и Смотрящий обернулся в их сторону. Сверкнула одинокая сережка-капелька в ухе, изогнулся большой рот, и ребенок замолчал.

Смотрящий сложил на груди мощные руки, и бицепсы размером с плафоны люстры над нами напряглись.

– Люди так боятся друг друга, – задумчиво произнес он, – что пытаются спрятаться за правилами вроде «ты мне – я тебе». Но это так не работает.

Я открыла меню. Картинок в нем не было, цены показались до смешного низкими. Хоть кофе-то у них настоящий?

– А как это работает?

– Это и есть твой вопрос? – Смотрящий подмигнул мне. Я вернула ему прямой взгляд и закрыла меню.

– Мне капучино с двойной пенкой, пожалуйста.

Он ухмыльнулся:

– Ваш заказ принят.

И ушел.

Пока его не было, я успела пожалеть о своем визите. Все равно он ничего не расскажет. Но вернувшись и поставив передо мной черное блюдце с такой же маленькой черной чашкой, Смотрящий вдруг заявил:

– Я выиграл спор. Брат ставил на то, что ты придешь после наступления зимы. Я – что до. Теперь он мне кое-что должен, так что можешь задать свой вопрос. Но только один.

Я глянула в окно. Темнота стремительно наваливалась на верхушки деревьев, хотя на часах еще не было и четырех. Про зиму я все равно вот-вот узнаю.

– Тёму можно было спасти? – спросила я чуть охрипшим голосом.

Лоб мне прожег внимательный взгляд – если можно назвать взглядом то, что полыхает туманом. Я сцепила руки перед собой.

– Я имею в виду… в нем же все время был тот, кого я придумала. Эдгар. Ты, наверное, не знаешь…

– Знаю. Я все знаю.

– Получается, если бы не Эдгар, то есть… если бы не я, – я сжала одной рукой другую, боясь, что она задрожит, – он бы не натворил всего этого. Верно?

Смотрящий глядел на меня так долго и пристально, словно я была картиной да Винчи и он вознамерился запомнить каждую деталь.

– Разве ты не хотела, чтобы он унес с собой твою силу? – Лицо и глаза его были серьезны, но в уголке рта по-прежнему таилась усмешка. – Все твои силы?

В горле стало очень сухо. Не в состоянии ответить, я кивнула.

Смотрящий наконец отвел от меня свои странные глаза. Неслышно развернувшись на пятках, снова куда-то ушел, но почти сразу вернулся. Под мышкой у него торчала черная папка – в похожей я хранила старые варианты ЕГЭ. Он молча протянул мне