хрипло, со стоном задышала. Тур изумленно поглядел на успевшего подняться на четвереньки Татльзвума, и толстые бычьи губы растянулись в зловещей усмешке, открывая волчьи зубищи.
– Ну да, пришлый… – ухмыльнулся тур… и замахнулся, пнуть Татльзвума ногой в живот.
Тот перекатился по палубе, уворачиваясь от удара. Не встретив сопротивления, тур провалился в собственный удар. Кто-то пнул Тата под зад, снова выталкивая на середину, но он стремительно изогнулся и вскочил. Стиснул кулаки. Что может этот тупой бык противопоставить настоящему воину-дракону? Превратиться бы… он даже замешкался на мгновение, представляя как вспыхивают под его огнем жалкие лодчонки и мечутся, вопя, здешние твари…
Летящий ему в голову кулак быкоголового он заметил в последний момент. Увернуться уже не успевал, лишь отдернул голову. Удар прошелся вскользь, но даже от него повело в сторону и зазвенело в ушах.
– Бей его, тур! – заорали из толпы. – Бей! Бей! Бей!
«Ах вы ж… человечки! И прочие!» – захлебываясь яростью, Тат кинулся на тура.
Тур раскрыл лапищи – каждая как бычий окорок – и принял противника в объятья.
Татльзвум почувствовал как плечи его точно в тисках зажали. Захрустели ребра. Под напором бычьих лап плечи сдвигались все ближе и ближе…
– Ах ты ж… – только и смог прохрипеть Тат и… резко развел руки.
И чуть не заорал от восторга: драконий облик он, может, и утратил, но крылатые змеи всегда были сильнее людей… и сильнее тварей Прикованного… и сильнее всех… Под напором Тата турова хватка разомкнулась. Тат ударил коленом. Попал куда-то в живот, тур захрипел и даже пошатнулся…
– Нечестно! Не по правилам! – заулюлюкала толпа.
«Тут мои правила!» – выдохнул Тат, глуша поганого быка кулаком по затылку…
Тур резко вскинул башку. Острый рог пропорол Тату руку. Брызнула кровь, он заорал, отшатываясь. Выставив рога, тур ринулся на него. Тат метнулся в сторону, спасая живот от нацеленных рогов. Вопящая толпа метнулась в сторону – лодка резко качнулась. Подскочивший Тат попытался отвесить туру пинка – перелетит через борт и все будет кончено…
С неожиданной для такой туши скоростью тур повернулся. Нога Тата врезалась в подставленную ручищу, тур ухватил его за ступню… рванул. Змей хрипло завопил, не пойми каким чудом сумел кувыркнуться… чтобы следующий удар нагнал его в кувырке. Громадный кулак возник откуда-то сбоку, медленно, словно пробиваясь сквозь вязкий кисель, пошел навстречу… врезался в живот, заставляя сложиться пополам. С хрустом Тат рухнул на плетеный настил… попытался вскочить…
Громадная ножища поднялась над ним и… с размаху опустилась на спину. Точно на незаживающую рану в позвоночнике. Тат закричал – страшно, пронзительно. Острая, кинжальная боль раскатилась по позвоночнику, отдалась в пятки и выстрелила в голову. Под черепом точно колокола зазвенели и жуткая, оглушительная слабость накрыла его, позволяя только слабо подергивать руками и ногами.
Подскочивший тур сгреб противника в охапку и… поднял над бортом.
Черная жижа вскипела, оскалившись множеством зубастых челюстей. Тур расхохотался и…
– Летят! – пронзительно заорал кто-то. – Летя-я-ят!
Тур разжал руки, роняя Татльзвума на палубу, и заорал еще громче:
– Лодки под деревья! Быстро-быстро! Кто замешкается – сам утоплю!
Его громадные лапищи исчезли из поля зрения, плетеная палуба задрожала от топота множества ног, лодка закачалась.
– Митроха! Скоре… кхе-кхе-кхе… Скорее! – где-то над головой прохрипела Ашша.
Резко скрипнула уключина закрепленного на носу шеста, лодка снова дрогнула и дерганными рывками двинулась куда-то. Тат застонал и перевернулся на спину. И прежде, чем лодка нырнула под кроны торчащих из воды низкорослых деревьев, успел увидеть, как в вышине на фоне багрового закатного неба неспешно плыл драконий клин. Внутри него все скрутило от боли, только вот болели не раны и не разбитый живот.
– Эх ты, дурень! Как есть дурень! – над головой закачались ветки, руки старой никсы ухватили его подмышки, хвост обвился вокруг пояса, и Ашша снова поволокла его на тюфяк. – Лечила тебя, лечила, а ты вот опять… Меня спасть кинулся. – она смущенно хмыкнула и погладила его кончиком хвоста по щеке. – Надо же!
«Тупая недозмея! – хотелось заорать ему. – Мне огнем чихать на тебя! Слышишь, чихать!»
Но никса уже привычно ворочала его с боку на бок, перетирая что-то между пальцами… Он во все глаза уставился на рассыпающиеся в труху крылышки зеленых мертволесских мух!
– Зачем… это? – прохрипел он.
– Думаешь, чем я тебя лечила? – точно также в ответ прохрипела Ашша. – Травами… и вот этим! – и она принялась размазывать давленных мух ему по животу. – Опухоли вытягивает, синяки… Повезло нам, когда они на нашем болоте плодиться стали. – она потерла выпачканным в мухах пальцем ссадину на его скуле. Позвала. – Митроха, иди сюда! Погляжу, что у тебя там со спиной!
– Занят я! – пихая перед собой туесок, Митроха заполз под крышу. – Чуть не потоптали все, твари ногастые, еле спас. – он запустил пальцы в короб, вытаскивая оттуда горсть червяков. – Держи, Аш…
Тат резко сел на постели. Выдохнул, пережидая короткий всплеск боли. Протянул руку… и сцапав с ладони Митрохи червей, сунул себе в рот.
– Эй, ты что делаешь!
Татльзвум молча отпихнул сунувшегося к нему мальчишку, вырвал туесок у него из рук, и мрачно нахохлившись, принялся жадно пожирать все, что там было. Внутрь он старался не смотреть, только запускал пятерню раз за разом, и жевал, жевал…
– Ты! Лизун! Гад такой! Отдай! Это Ашшино! – надрывался Митроха.
– Оссставь. – мучительно сглатывая, едва слышно прошипела старая никса. – Он выздоравливает. Ему нужны силы.
«Да. – скребя пальцами по пустому дну туеска, думал Тат. – Мне нужны. Мне.»
– Залезай. – скомандовал Татльзвум.
Криза остановилась, тупо глядя ему в спину. Спроси ее, сколько они шли – час, или два, или три, она бы не ответила. Идти оказалось неожиданно тяжело. Невероятно тяжело. Черная грязь липла на подошвы, ботинки быстро отяжелели, и отдирались от тропы с громким мерзким чвяканьем. Скоро она начала пошатываться, а пару раза нога сорвалась с тропы. До сих пор горло пересыхало от страха, стоило вспомнить как алые глазки живущих в болотной жиже тварей двинулись в ее сторону. Оба раза Татльзвум, не оглядываясь, будто видел спиной, выдергивал ее обратно. Но темп не сбавлял, заставляя Кризу с колотящимся от ужаса сердцем вприпрыжку бежать за ним. Выходит, потеряв драконий облик, силу и выносливость он сохранил? Она с любопытством глянула ему в затылок… и поняла, что смотрит уже в лицо – Татльзвум обернулся.
– Залезай, кому говорю! – нетерпеливо повторил он и видя, что она все также непонимающе смотрит на него, подхватил за талию. Криза коротко взвизгнула… и поставил на дно узкого легкого челнока. –
