него аж пиво из рук выскочило, как он это услахал. А сам подскочил такой резко и говорит:
— Как так?
— Да вот так.
— Не может такого быть, — говорит папа и качает головой, тип, не верит, — что б у моего сына и не было сверхспособности?
— Ладно, что ты так расстраиваешься.
Он, значит, весь раскис, как хлебный мякиш, и повалился в кресло, и за голову схватился, будто я помер вообще.
— Пап, ты че?
— Ступай, — говорит, — горе мне это пережить надо.
Вот это горе: сын обычный.
— Пап, а дневник посмотришь? — говорю я. «Мож, хоть так его растормашу, — думаю. — Эмоциональная встряска какая-никакая».
— На что мне твой дневник? — говорит. — Ты ж обычный, наверняка, там двойки одни.
И снова качает головой.
«Ну ладно, — думаю, — раз такое отношение, то и в комп можно будет подольше поиграть, а то я ж теперь обычный».
Ну и пошел я к себе в комнату, переоделся и сел за комп. Не шибко-то, часто я вообще в комп играл, но иногда-то можно было. В танчики там одни любил рубится по сетке. Хорошо получалось, главное. Медалей полно было и других всяких наград.
Ну и вот, короче, врубил я комп, захожу в эту игру. Выбрал танк, карту, загрузился и поехал. Проехал метров пять и меня тут же загасили. И знаете, че я услышал? А услышал я такой тоненький, чуть ли не девчачий голосок. Этот голосок сказал мне: «Женя 2475, ну ты и школота!». Прикиньте? Какой-то шмакодявочный ободранец назвал меня школотой. Меня, естественно, сильно бомбит, и я хочу в ответку что-нибудь сказать, а то че, оборзели же совсем. Но только я начинаю говорить, как меня выкидывают в ангар. Я вообще офигел. Ничего-то сказать даже не успел, сразу бан, значит.
«Ладно, — думаю. — С кем не бывает». Взял я другой танк, пониже уровнем. Загружаюсь. Интернет немного тормознул, и я на пять секунд долше грузился. Подождал, загрузилось, смотрю, а танк уже горит. «Что за ерунда?» — думаю. Ну и начал я следить за другими танками. Мне аж дурно чуть не стало после увиденного. А что там такого было? Ну, начнем с того, что около десяти танков просто-напросто летали в небе, как самолеты какие-то и стреляли друг в друга. Еще там был один танк, который по-тихому так заныкался за зданием, а потом он просто стрельнул, и снаряд полетел прямо, а затем повернул направо. Реально, направо, под девяносто градусов, снаряд этот, и подбил другой танк. Другие там через стены стреляли или прям под землю уходили, типа, кроты какие-то, а потом вылазили на другой стороне карты. Некоторые, вообще, невидимыми могли становится. А с какой скоростью они ездили, я ж офигел. Формула 1 позавидовала бы. «Что за читы такие дикие-то?» — думаю. — Совсем меры не знают. Ладно там стрелялка какая или стратежка, но танчики. Это ж почти история-то».
Ну, в общем, что-то меня всё это дико разозлило. Я комп просто из разетки выдернул и всё. И знаете, че я сделал тогда? Сам даже не верю. Книгу взял, короче. Представьте, как они меня все довели. До ручки дошел. А мне эту книжку мама положила, типа, что б я просвещался. Намек такой тончайший, что я как бы туповат.
Лег я, значит, на кровать и начал читать эту какую-то стихотворную муть про своего теску. А он еще тем гадом оказался. Главное же, увлекся даже, интересно было, но все равно заснул где — то на середине.
Просыпаюсь я такой, а на улице темно уже. «Ничесе, — думаю, — поспал». Смотрю на часы — еще четыре только. Бац — снова солнце засветило. «Вот дундуки, делать им, что ли, больше нечего?»
Вышел я из комнаты и слышу, что мама уже пришла, и они с папой что-то там очень рьяно обсуждают. «Меня, наверное, а кого ж ещё. — подумал я — Это я ж всегда у них плохой и во всем виноватый».
Хотел я, вообще, на кухню идти, но че-т на глаза не хотелось им раньше времени попадаться, а то, как обычно, началось бы. Ну я и решил к мелким сначала зайти, проверить, что там с ними. Поэтому я постучался в их дверь.
— Да, — говорит деловая эта колбоса, то бишь сестренка моя. — Войдите.
Вхожу я, значит, а Надя сидит на кровати и читает книжку, да, так внимательно еще, как будто понимает, что там написано.
— Ты че, читать умеешь, что ли? — спрашиваю я у нее.
— Да, конечно, — говорит она, как ни в чем не бывало, типа, вообще, с пеленок умеет читать.
Ну да, правда, глупый вопрос этот. Раз с котом разговаривает, так и читать умеет в 5 лет- то.
— Че читаешь?
Она мне показывает книжку, которую я только что читал. Совсем взбрендила. В таком-то возрасте и такую муть читать.
— Взяла, — говорит, — пока ты спал. Если ты не против?
— Не против, но тебе рано еще такое читать, — говорю я и выхватываю у нее книгу.
— Мямамяма, — начинает она канючить, — отдай, интересно мне.
— Сиди, — говорю, — мелкая, не вякай.
Она сразу надулась вся, как эта рыба-еж, короче. Руки свои мелкие сложила на груди и в сторону отвернулась. Дудка такая, видишь ли.
— Ладно тебе, — говорю, — я тебе другую книгу потом принесу. Хорошо?
Она дуется и не отвечает. Характер показывает.
— Надя, Надя, Надька, — говорю я и начинаю её шикатать в боках.
Она извивается вся, но все равно, типа, дуется.
— Хватит, — говорит, — щекотно.
Я не перестаю, и она смеяться начинает.
— Ты не дуешься на меня? — спрашиваю.
— Нет, — говорит она и сразу добавляет: «Почти».
— Ну и то хорошо, — говорю я. — Что у тебя там в садике сегодня было?
— Рисовала, — говорит она, да так, типа, скромно, — хочешь посмотреть?
— Ну давай.
Она обрадовалась, соскочила с кровати, залезла в свой мелкий портфельчик и протягивает мне альбом. Я открываю его, и у меня опять шары выкатываются из моих бедных глазниц. Смотрю, короче, на рисунок, а там Барсик сидит на фоне какого-то леска и поля. Чистой воды кошачья Мона Лиза. Главное, он довольный такой, что и не поймешь, то ли он улыбается, то ли нет. И смотрит так на тебя, что аж стремно становится.
— Ну как? — спрашивает меня сестра.
Я сижу, молчу. Глазам не верю. Такие линии, цвета, тени и все прочее.
— Женя?
— А да, да. Натурально, — говорю такой и глаз че-т дергается. — Когда ты так научилась рисовать?
— Я всегда так умела! — гордо она так восклицает.
Ага, это она-то. Во дает. До этого, неделю назад, показывала мне рисунок, типа, нашей семьи. Палочки одни
