наконец, под колесами накатанную колею. Создалось впечатление, что только видимую с большой дороги часть оставили в неприглядном виде, вероятно для того, чтобы не привлекать внимание к ожившему храму.
Наконец нам удалось благополучно миновать все препятствия, и путь магбилю преградил зловещий храм, черной громадой потушивший звезды на доброй половине неба. Я присвистнул. Не слабые апартаменты отгрохали для кровожадного Чернобога. Азар, не доезжая с четверть мили до храма, на подходящем пяточке развернул магбиль и пятился задом, пока тень от нависшей скалы не сделала магбиль практически невидимым.
Потянуло сыростью, в воздухе повис какой-то знакомый, но не поддавшийся с ходу опознаванию запах. Где-то я с таким сталкивался, вот только где?
— Здесь жди, — сказал Азар, выбираясь из магбиля. — Роксану сюда приведу, ты сразу по газам и ходу.
Я молча кивнул. Вся операция по спасению ведьмы была не раз обговорена и расписана до мелочей, так что Азар дает указания скорее от волнения, чем по необходимости. Тем временем тролль стал избавляться от лишней одежды. Сквозь простую стену он может проникнуть хоть в шубе, а вот путешествовать в гранитных стенах храма лучше налегке. На заднее сидение магбиля полетела кожаная безрукавка, к ней присоединились сапоги, тролль задумчиво отряхнул широкие штаны, но снимать их не стал.
— Голый приду – Роксану испугаю. Так, да? Скажет шайтан за мной пришел. Визгу будет!
Возможно. Роксану трудно назвать ханжой, но кто заранее скажет, что придет в голову ведьме, столько времени протомившейся в неволе, да еще и в столь мрачном месте.
— Правильно, — поддержал я Азара. — Рисковать не стоит.
Тролль кивнул, рука-лопата махнула на прощание, и он отправился к храму. Я не без труда, просто зная, куда смотреть в следующий момент, проследил за его фигурой, кляксой перетекающей от одной чернильной тени до другой, до самой стены храма, к которой тролль подобрался по-пластунски. Вот не думал, что при таких габаритах можно стать до такой степени незаметным на открытой местности. Думаю, даже мой шеф, мастер мимикрии, остался бы доволен. Азар осторожно поднялся, и нагретая за день стена впитала его, как промокашка кляксу.
Хуже нет, чем ждать и догонять. И как меня угораздило выбрать себе профессию, состоящую в основном из чередования этих неприятных состояний? Не мог попроще работку найти? Ныряльщик за жемчугом, шахтер, воспитатель в детсаду – замечательные профессии и все намного легче моей.
Хотя насчет воспитателя я погорячился. В голове сразу возникла картинка: я со всех сторон обвешан вопящей и шмыгающей носом малышней, использующей меня в качестве карусели. Нет уж, с чернокнижниками бороться все же попроще, так что зря я ропщу.
Рука невольно потянулась к карману, но я вовремя опомнился. Я специально, во избежание соблазна оставил сигареты дома. Не хватало еще глупой вспышкой поставить всю операцию под угрозу. Организм же, убедившись, что не получит очередной порции никотина, запротестовал: уши начали опухать, в горле пересохло и мучительно запершило.
Это что же получается, я стал рабом собственной привычки? Собственный организм подводит меня, не получив привычной дозы едкого дыма? Всё! Бросаю курить! Никогда и ни от чего я не буду так мучительно зависим! Не дождетесь!
Пока я одерживал разгромную победу над самим собой, мои глаза продолжали до боли всматриваться в стену, поглотившую тролля, в ожидании хоть какого-то движения. Разумом понимаю, что вынырнуть тролль может в любом месте, и взор время от времени пробегает по всей видимой стене, но с упрямым постоянством возвращается к начальной точке. Время тянется мучительно медленно, воображение рисует картины катастроф, постигших Азара: вот он застрял в стене, неожиданно потеряв дар, и медленно задыхается, зажатый в гранит. Или стена попалась слишком тонкая, не способная скрыть его широкие плечи, его заметили и выдернули из стены. Такого лазутчика в камеру бросать не будут, без толку, постараются на месте уничтожить.
Успокаивает одно – в храме по-прежнему тихо. Доносятся унылые песнопения, навевающие похоронные мысли, изредка, когда похожие на истуканов стражники сменяются на карауле, в темной арке входа мерцает факел.
Где же Азар?
Наконец, когда от мучительной тревоги свело скулы, от стены храма отделилась тень, тут же распластавшаяся по земле. Одна тень. И сколько я не напрягал зрение, вторая тень так и не появилась. По спине поползли мурашки, между лопаток мерзкой змейкой скользнул холодный пот.
Не вышло…
Слегка запыхавшийся тролль вынырнул из ближайшей тени и, настороженно поглядывая в сторону храма, подошел к магбилю. Я, вглядываясь в виноватое лицо, с тревогой спросил:
— Ну, что? Что случилось?
— У меня две новости, — ответил Азар с горькой усмешкой. — Как водится, хорошая и плохая. С какой начинать?
— Давай плохую, — решил я, глядя ему в глаза.
— Я не видел Роксану, — тихо ответил Азар, разводя руками. — Веришь, как крот облазил все стены, заглянул в каждую коморку. Нет её нигде.
— Т-а-а-к, — протянул я. — Но Будимир четко сказал: храм Чернобога. Может, какой другой храм есть?
— Э-э! Не спеши. Я же не сказал, что её здесь нет. Я сказал, что не видел её.
— Хорошая новость? — догадался я. Тролль кивнул.
— Да. Нашлась одна каморка, в которую я не смог заглянуть. На её стены заклятие наложено, сквозь которое мне не пройти. У других камер охраны нет, на запоры надеются, а на дверях этой запоры такие, что проще взорвать, чем открыть и плюс охрана сидит. Роксана наверняка там. Снять бы те чары… Увели бы Роксану из-под самого носа той охраны.
Я заскрипел зубами. Ну, конечно! Скорпио прекрасно
