на тех, кто выше меня, я не умею.
— Да, — неожиданно кивнул сокольник.
Что?!!
— Что?!! — я замер, собственно, не зная, как реагировать. Что он вообще имеет в виду? Нет, надо себе шпагу завести, чтобы в таких случаях за нее хвататься.
В здешнем мире дворяне не были двинуты на том, чтобы постоянно таскать с собой колюще-режущий холодняк. Их оружие — Слово, и оно всегда при них.
— Сдается мне, Варфоломей…й, что ты — боярин. Или сын боярский.
Я, наверное, побледнел. Меня что, раскрыли? Может, сокольник и вовсе по мою душу явился?
— С чего… с чего ты взял?
Сокольник, по прежнему люто серьезный, сощурил глаза:
— Повеление боярское. В кабаке английском. Ты ему не подчинился.
То есть?
— Я же вышел.
— Со второго раза. А все остальные — сразу же вышли. И все, что в руках было или там при себе — оставили. А ты — пиво допил. Не подчинился ты Повелению.
Ну и манера. Говорит, как будто гвозди забивает.
— Так я с первого раза не расслышал.
— Когда боярин говорит — выйти, все выходят. Даже глухие.
— Парализованные тоже? — не удержался я. Нервное напряжение, похоже, дурацкими шуточками выходит.
Сокольник Петр яростно сверкнул глазами:
— Бывает, что и выходят.
Я развел руками:
— Ничего я про свои боярские корни не знаю. Причин сомневаться в супружеской верности моей мамы у меня нет. Дворянин я, из рода Краучей, сын Бартоломью Крауча. Любого у нас, в Нортумберленде спросите.
Сокольник качнулся туда-сюда, с пятки на носок, но промолчал. Я развернулся и пошел вдоль улицы, чувствуя спиной его пристальный взгляд.
Нет, нафиг, нафиг, надо срочно добираться до Источника и валить из Мангазеи прочь, как можно дальше. Я тут всего ничего, а уже успел вляпаться в такую кучу дурнопахнущих куч.
Агент английской Звездной Палаты, в поисках какой-то экспедиции.
Пропадающие люди, связанные с местным погибельным старостой.
Терки Морозова с царским соколом.
Сам Морозов, который, похоже, спать не будет, пить-кушать не сможет, захворает, если не отыграется за свое унижение хотя бы на случайном свидетеле. Мне.
А теперь еще и сокольник, который явно меня в чем-то заподозрил. Возможно, в том, что я как-то связан с родом Морозовых.
Нет-нет-нет, Источник — и нафиг отсюда!
* * *
Говорят, любой план хорошо, пока не начнешь его выполнять.
Вот, например — едет морозовский слуга на повозке, бочка с рыбой на ней стоит. Аглашка выбегает, слуга отвлекается и гонится за ней, выскакивают мои девчонки…
А как онибочку с повозки сгрузят? Она килограмм двести весит, если не больше. Втроем — не осилят. Почему втроем? Потому что я — в бочке, а Аглашка от слуги убегает. Ну ладно — сгрузить, сгрузят, предположим. А обратно бочку со мной как затаскивать? Нанять каких-никаких грузчиков? Ага, это в Мангазее-то, где все друг друга знают, и уже завтра весь город будет в курсе про подмену бочек. А послезавтра — Морозовы.
Задачка.
Но, сами понимаете, любая задача нужна для того, чтобы ее решать. А не для того, чтобы бить себя ушами по щекам и причитать: «Что же делать? Ох, что же делать?».
Мы придумали.
* * *
— Ах ты ж… тьфу!!!
Второе яблоко, метко пущенное Аглашкой, угодило морозовскому слуге в лицо. Причем не простое яблоко, а из тех, что после коней остаются. Сам понимаете, он теперь ни о чем другом больше не думал, кроме как — поймать и покарать.
— Убью!!!
Детина в оранжевом кафтане, вытирая на ходу лицо, бросился за наглым «мальчишкой», бросив в проулке и лошадь, и повозку, и бочку с рыбой. «Мальчишка», то бишь Аглашка в образе, ради которого она опять обрезала еле-еле отросшую косу — когда поняла, что нравится мне любой — хохоча и крича обидные дразнилки, припустила вдаль. Выглянула из-за угла, показала длинный нос пятерней и снова сбежала.
Морозовский слуга понесся за ней, грохоча сапогами, как танк по полю боя.
— Дяденька, я постерегу!!! — крикнула ему вслед Клава, сидевшая на куче сена, сложенного у забора. Какое там. Только полы кафтана мелькнули.
А теперь — понеслась!
Сено отлетает в сторону, из-за угла выбегает тетя Анфия с досками наперевес. Взмах ножа, веревки, которыми привязана бочка, разлетаются в стороны, толчок — бочка, поддерживаемая девчонками, медленно скатывается по доскам — и катится в сторону кучи сена. Из-под которого выкатывается вторая бочка, наша, «заряженная». Вкатить ее вдвоем они не смогут, слишком тяжела, но это и не требуется. Бочка остается лежать под повозкой, а бочка с рыбой накрывается сеном, поверх которого усаживается Клава. Тетя снова исчезает.
Быстро сработано. Даже слишком быстро. Возчика пришлось ждать еще минут десять.
— Это что такое?! — слышу я рев.
— Дяденька, у вас бочка упала.
— Сам вижу, что упала! Как это? Да как же это?!
Причитающий возчик снова исчезает, искать, кто поможет ему затащить «упавшую» бочку обратно.
А зачем нам напрягаться, если за нас все сделает наш же противник, верно?
Но вот грузчики найдены, бочка качнулась и покатилась.
Нет, это неудобство я, конечно, предполагал, но все равно — неудобно! То Настя на меня навалится, то я на нее…
Откуда Настя?
Помните, я говорил про хорошие планы? Так вот — в середине я осознал, что без Насти и Изумрудного Венца могу тупо пройти мимо Источника, так и не узнав, что это он и есть. Я ведь не знаю, как он выглядит.
В итоге — в бочку нам пришлось лезть вдвоем. И если я один в ней помещался с трудом, но относительным комфортом, то вдвоем мы в нее влезли, как те самые селедки в ту самую бочку.
Я сверху — Настя снизу… Я снизу — Настя сверху… Я сверху — Настя снизу…
Уф. Остановились. Настя сверху. Это хорошо. Я боялся, что ее придавлю. Хотя и сама Настя вовсе не пушинка, навалилась на меня сверху, и лежит.
Качнулись. Тронулись. Поехали.
В бочке душно, темно, тесно — и такое ощущение, что с каждой секундой становится все теснее и теснее. Как будто я увеличиваюсь в размерах. Да еще и Настя сверху на мне лежит… Прижавшись своим… мягким… горячим…
И тут я почувствовал, что действительно некоторым образом увеличиваюсь в размерах…
Вроде бы — все вышли. По крайней мере, не слышно никаких звуков снаружи бочки. Вылезать?
