нравятся коты. Особенно такие классные, как Акелла.
Быстро объяснил всё Руслану, и вместе мы решили, что всё же стоит сходить к ректору. Сегодня было уже слишком поздно, вернее, слишком рано, первый час ночи, а вот заявиться перед началом учёбы будет самое то. Правда, не факт, что Пётр Алексеевич окажется на месте. Но попытка не пытка.
Ребята ещё раз попробовали погладить Акеллу, но он категорически отказывался подпускать к себе посторонних. Елена не получила новых царапин, а вот Руслан был помечен на славу. Обе руки обзавелись десятком воспалённых полос. Но он всё никак не хотел успокаиваться. Сказал, что утром Павлова исцелит его за пару минут. Даже пришлось немного надавить страхом. Только после этого отстал, и мы все отправились спать. По своим комнатам, конечно.
Пришлось закрыть Акеллу у себя, чтобы не убежал. Потом совершенно не хочется ловить его по всей академии. А когда он сам решит вернуться неизвестно.
Утром взял кота в охапку и двинулся к Башне Годуновых, где меня пропустили без всяких вопросов. Просто сказал, что Пётр Алексеевич меня ждёт и никто даже не усомнился в этом. Странно, конечно, что вот так легко можно попасть к ректору. Наверное, они так реагируют, из-за того, что Годунов действительно сказал, что ждёт меня. Он по-любому должен знать, что я сегодня приду. Да и с какой целью так же.
Акеллу я всю дорогу нёс на руках, поэтому привлекал к себе всеобщее внимание. Но если ученики не могли долго смотреть, спешили на занятия, как и преподаватели, то вот обслуживающий персонал ни отказывал себе не только в том, чтобы посмотреть, но и задать пару вопросов. Отвечал всем, что наколдовал себе кота. Нельзя было тратить время, мне и самому сегодня ещё предстоит сдавать зачёт профессору Мичурину. Совершенно не хочется потом отстать от группы. Кеша смог научить нас довольно быстро.
После вынужденного общения с тётей я решил кардинально изменить свою жизнь. Раз выпала возможность возвыситься гораздо быстрее и без посторонней помощи, то обязательно ей воспользуюсь. И для этого я должен научиться управлять своим даром. Очень хорошо управлять. Так, чтобы мог на равных разговаривать если не с сильнейшими одарёнными империи, то с очень сильными точно. И я обязательно этого добьюсь. Вот пройдёт два месяца, а там посмотрим. Григорий Константинович уже предлагал мне продлить наш договор. И сейчас я всерьёз задумался над его предложением.
Проведя три недели в академии, я понял, что необходимо обучаться управлять даром. И обучаться у лучших преподавателей, которые, безусловно, работали в академии Годуновых. Но на эти размышления у меня ещё много времени, а вот встреча с ректором состоится прямо сейчас.
У Петра Алексеевича даже не было секретарши. Оказавшись на последнем этаже шпиля, я увидел единственную дверь без каких-либо табличек. Да и зачем они нужны? Кто ещё, кроме Годунова, может сидеть в этом кабинете? К тому же зайти туда и застать врасплох хозяина не получится.
Хотя мне показалось, что именно так и вышло, когда я открыл дверь и оказался внутри просторного кабинета, с огромными окнами до пола, массивной мебелью, парой книжных шкафов и Петром Алексеевичем, глядящим в окно. Даже сбоку он выглядел невероятно уставшим, словно всю ночь так вот и просидел.
Акелла с чего-то решил, что ему надоело сидеть на руках, вырвался и встал рядом, глядя на меня, словно приглашая идти к ректору и представить его. Так я и сделал. Подошёл и остановился в метре от стола, но Пётр Алексеевич не обратил на меня внимание, пришлось немного покашлять, и только после этого ректор повернулся. Удивлённо посмотрел на меня, затем перевёл взгляд на Акеллу.
— Это ещё, что такое? Кто разрешил? — спросил ректор, словно он и не знал о том, что я должен прийти и прийти с Акеллой.
Очень странно. Я уверен, что глава рода Годуновых знает обо всех событиях, что происходят на территории академии. Да и в её ближайших окрестностях, а выходит, что нет. Объяснить иначе его реакцию я не могу.
— Это Акелла. — начал я и кот мявкнул, явно поздоровался. — Он вчера ночью пришёл. Пришёл из столицы. Сам меня нашёл. А как утро настало, я сразу к вам. Можно его оставить? Он очень умный кот. Ест мало, гуляет много. Мышей ловит и птиц. А ещё.
— Погоди. — остановил меня жестом ректор и его глаза заволокло белой пеленой.
Буквально на пару мгновений. Стоило только ему прийти в норму, как раздался звонок телефона. Но Пётр Алексеевич не стал снимать трубку, уставившись мне в глаза. Сразу стало очень неуютно. Словно меня сейчас будут отчитывать за шалость, которой я не совершал. Это самое отвратительное, что может быть. Пострадать, ничего не совершив.
Гляделки продолжали ещё секунд десять, после чего Пётр Алексеевич досадно цыкнул, ударил ладонью по столу, так что Акелла моментально юркнул мне за ноги, спрятавшись, и теперь с опаской, выглядывал оттуда, затем ректор снял трубку, продолжавшего трезвонить телефона.
— Приведите гостей в мой кабинет и постарайтесь сделать так, чтобы их никто не видел. — трубка легла на место, а ректор обратился уже ко мне. — Не ожидал я, что это произойдёт так скоро. Готов встретиться с самым близким человеком на этом свете?
Ответить я ничего не успел, как ощутил довольно странное чувство, что исходило от Охранителя. Словно он встретил своего старого хозяина, но хочет меня защитить от него. Не допустить нашей встречи.
Тьма моментально заволокла кабинет Петра Алексеевича, уничтожая весь свет на своём пути. И сделать с этой тьмой я ничего не мог. Она защищала меня, только точно не стоит делать этого в отношении Григория Константиновича. Он не причинит мне вреда. Как не причинит и Виктор. Мне уже доводилось пару раз с ним общаться, нормальный парень. Никогда не отказывал в помощи. Ведь это он самый близкий мне человек на этом свете.
— Александр, что ты делаешь? Убери свою силу. Здесь тебе точно ничего не угрожает. — произнёс Пётр Алексеевич, даже не пытаясь ничего предпринимать.
— Это не я. Это мой Охранитель так отреагировал на ваши слова. Я не понимаю, как его теперь успокоить.
— Не нужно его успокаивать. Охранитель защищает своего хозяина. Выполняет функцию, для которой и был сделан. И, похоже, он решил, что мы представляем для тебя опасность. — эти слова принадлежали Григорию Константиновичу.
Понятия не имею, как он
