Посоветовала я. – Много. И иди домой. Человека, который принес выпить, в России не бьют.
– Думаешь? – он с сомнением покосился на меня.
– Зуб даю. – Мисс Хайд удалось кивнуть, сохраняя серьезное выражение лица.
А что? Уж если веселиться, то от души.
– Ладно, уговорила.
В кафе я, как и положено приличной девушке, опоздала. Хотя это было не свидание, а встреча двух уже абсолютно чужих людей с общим прошлым.
– Привет! – я, помедлив, обняла Аскера. Ну, не руку же мне ему жать?
– Привет, Сайчонок! – воскликнул он, окунув мое сердце в кипящую боль – так меня называли только двое – он и Глеб. И очень сомневаюсь, что у бывшего есть на это право. – Волшебно смотришься!
– Спасибо. Ты тоже. – Я села за столик.
– Да ладно! – он махнул рукой. – Куда уж! Растолстел, волосы растерял, постарел, знаю.
Аскер был прав, он изменился – лицо стало шире, появились залысины на лбу, но глаза теплого карего цвета по-прежнему горели отсветами внутреннего огня, который когда-то меня и привлек к нему. А какая улыбка расцвела на его губах, когда он показывал на сотовом фото сына и новорожденной крошки-дочери!
Я успела дважды выпить кофе с блинчиками, пока слушала его рассказ о жизни. Остановить язык не поворачивался – приятно было смотреть на кипящего энергией мужчину. Я помнила его другим, в ломке – потухший безразличный взгляд, почерневшее лицо, худоба до уровня скелета, вечно дрожащие руки и скрипение зубами, которым он и меня доводил до зубовного скрежета.
– Саяна, давно хотел попросить прощения – за все, что заставил тебя пережить. – Аскер покаянно посмотрел в мои глаза. – Прости, если сможешь.
– Давно простила, не переживай.
– Я только недавно узнал, что две последние клиники не были бесплатными, как ты говорила. Мать рассказала, что ты оплатила мое лечение. Я верну тебе деньги.
– Не нужно.
– Нужно. – Он помолчал. – Я вылез из той ямы, только когда понял, что потерял любимую из-за проклятой наркоты. Своим уходом ты спасла мне жизнь.
– На это и был расчет.
– Извини, я все о себе трещу. Ты писала, что хочешь о чем-то спросить.
– Да. Тебе что-нибудь говорит имя Махван Херештак?
– Скорее, Маван Хрештак.
– Возможно.
– Это не имя. Можно перевести как Ангел Губитель.
Перед моими глазами встала старая Баба-Яга, шамкающая беззубым ртом. «Губительница!»
– Было, кажется, какое-то древнее пророчество. Группа армян, если не ошибаюсь, их называли Архангелитами, верила, что придет этот Маван Хрештак и откроет дорогу на землю демонам.
– Опять апокалипсис?
– Он самый. Ты, кстати, пришла по адресу – это пророчество мало кто знает, а мне как раз бабушка рассказывала, у нее пра-пра-прадед Архангелитом был.
– А ты всегда был ходячей энциклопедией. – Я через силу улыбнулась. – Спасибо за информацию, Аскер. Если еще что-то вспомнишь, сообщи, пожалуйста.
– Конечно.
Мы обменялись адресами, телефонами и распрощались. Я гуляла по городу, пока не заболели ноги, пообедала в кафе, читая книгу, купила всем подарки на новогодние праздники, побаловала себя сережками в комплект к медальону, заплатила за кофе, наконец-то вспомнив, что за нами с Алексом долг с того дня, как мы убежали ловить Наринэ, сходила к часовне Ксении Петербургской, как давно хотела, и поужинала с отцом. Приятно было провести время, как нормальный человек. Хотя на самом деле я лишь убежала на день от своих проблем.
Но шамкающий рот старухи, выплевывающий мне в лицо «Махван Херештак! Губительница!», забыть все равно не удалось…
Когда я вернулась поздним вечером, меня встретила вусмерть пьяная троица. Сеня предпочел действовать наверняка и приволок сразу ящик дорогущего коньяка. Судя по пустой банке, эти гады использовали в качестве закуски то, что было в холодильнике – и уничтожили подчистую мои любимые соленые огурчики от Саввы.
«В живых» числился лишь глава клана – по крайней мере, только он сохранял вертикальное положение – сидел у столика. Арсений и Алекс в обнимку дрыхли на диване.
– Коньяк закусывать соленым огурцом? – я подошла к самому стойкому солдату. – Драган, серьезно?
– Прости, родная. – Он поднял на меня пьянущие глаза.
– Сколько пальцев? – я выставила вперед ладонь.
– Не знаю, – прошептал он, поймав руку. – Но каждый пальчик хочу поцеловать.
– Ясно. Встать можешь?
– Хороший вопрос.
– Вот заметь, никто тебя не потащил на кухню и не стал отпаивать горьким до ужаса кофе.
– Злая.
– В твоих интересах самому подняться наверх, логичный мой.
– Я скептически посмотрела на двухметровый кипарис, что качался, будто в штормовой ветер. – Или будешь спать между Охотником-берсерком и Арсением.
– Ни за что! – глава клана нетвердой поступью двинулся к лестнице.
Но едва я подумала о волшебной силе правильной мотивации, как пьяное «тело» забуксовало на первой же ступеньке.
– Завис?
– Наверное.
Хорошо, тогда в ход пойдут запрещенные приемы. Мисс Хайд понравится.
– Идем в спальню, милый. – Я встала на ступеньку выше, и с улыбкой поманила его к себе.
Глядя в мои глаза, глава клана героическим усилием сделал шаг.
С трудом, но мне удалось довести его до комнаты и усадить на кровать. Пиджак и ботинки снялись легко.
– Я так тебя люблю… – уткнувшись лбом мне в грудь, прошептал Горан, когда мои пальцы начали расстегивать рубашку. – Родная… – стальное кольцо сомкнулось за спиной.
– Ну что с тобой делать. – Я погладила мужчину по волосам. Он застонал. – Ложись, пора спать.
– Если бы ты знала… как мне жаль, любимая! Прости, умоляю!
– Не до этого сейчас, поверь. Давай спать.
– Хорошо. – Не разжав рук, он рухнул на спину и увлек меня за собой.
Изворачиваясь ужом, я выползла из его медвежьей хватки. Похоже, сегодня моя очередь спать в кресле.
– Где, кстати, кровать? Которую ты обещал купить? – спохватилась я.
– В углу. – Пробормотал санклит, ткнув пальцем в потолок.
Понятно. Все в наличии, только в упакованном виде. Обещал – сделал. А насчет собрать указаний не поступало. Паразит!
Брюки снимать с главы клана не рискнула даже мисс Хайд. Так что, накрыв хорвата одеялом, я спустилась вниз, похихикала над трогательными обнимашками санклита с берсерком, сняла их на сотовый и отправила фото Савве. Надеюсь, он не настолько
