ступила в центр развалин графского поместья. На большой поляне перед ней горело сразу несколько больших костров. Это вызвало в памяти неприятные воспоминания о том, как горело это поместье, когда сама она корчилась, умирая, у подножия зеркала, позже ставшего тюрьмой ее души.
Но теперь все осталось в прошлом. Она наконец получила новую телесную оболочку, и все благодаря этой юной ведьме Агате.
Екатерина, улыбаясь, то и дело рассматривала свою тонкую девичью фигурку, новые руки с гладкой нежной кожей, свое молодое тело. Пусть спустя столько лет и таким странным способом, но она все же исполнила свою заветную мечту – вернула себе молодость. Теперь оставалось помочь сестре, Порфирии, а затем сделать так, чтобы эта молодость осталась с ней навечно. Для этого следовало завершить прерванный ритуал. Тогда обе сестры исполнили бы свои мечты.
Ночь стояла безоблачная, и луна ярко сияла на небе, совсем как тогда, двести лет назад. Но теперь ее сияние освещало не богатый дом, а зловещие развалины.
На черной земле перед руинами белым толченым мелом были нанесены многочисленные оккультные символы, призывающие и удерживающие силу, необходимую для темного ритуала. Когда-то они с сестрами начали его в церемониальном зале своего особняка. Но теперь дом был уничтожен, и на месте зала образовался пустырь, заросший кустами. Но в той же самой точке, что и двести лет назад, в центре большого круга, был начерчен идеально ровный треугольник. В двух его углах стояли гробы – старый и полуразвалившийся, принадлежащий Порфирии, и поновее, в котором покоилось тело Магдалены. Порфирия еще была жива, хоть жизнь едва теплилась в ней, но Магдалена ушла безвозвратно. Лишь искры былого величия – ее сила, частица ее магии – еще тлели в трухлявых останках. Но и эти крупицы могли сегодня пригодиться, чтобы завершить начатое двести лет назад.
В центре треугольника было вбито три толстых столба, а перед ними на массивной подставке стоял котел, под которым жарко горело пламя. Густые клубы дыма и пара поднимались над кипящим в котле зельем, которое готовилось в ожидании последнего, самого главного ингредиента. К столбам были привязаны три пленника, приготовленные для жертвоприношения. Их фигуры постепенно заволакивали клубы зеленоватого пара.
Графиня Екатерина удовлетворенно ухмыльнулась, взглянув на них. Какое завораживающее зрелище! Обессиленные тела, повисшие на толстых пеньковых веревках. Парень и девушка, разыскивавшие старинное зеркало, и с ними – еще одна девушка, к которой Наследник испытывал романтические чувства. Ее недавно схватили вместе с остальными детьми из лагеря, когда квест привел их к провалу в земле. Всех других заперли в подземелье, но эту девчонку притащили сюда. Именно на нее указала Агата.
– Возьмите ее, и Наследник исполнит все, что вы от него потребуете, – сказала она.
И теперь девица была привязана с другими друзьями юного потомка Иллариона Чернорукова.
Екатерина снова вспомнила свою прежнюю жизнь в этом самом месте, которое тогда выглядело совсем иначе. Сколько молодых крестьян они принесли в жертву своим темным богам! Каким могуществом они обладали! Эти силы давно были утрачены, но теперь настало время их вернуть.
Графиня медленно двинулась в центр круга. У меловых линий замерли вурдалаки. Все они были здесь – новая армия, готовая исполнить любой приказ своих господ. Многочисленные костры отражались в их безумных выпученных глазах. Инферы и берсеркеры стояли, не двигаясь, в ожидании новых указаний. Армия, умеющая только подчиняться.
Агата и Гектор Сэнтери стояли чуть в стороне, наблюдая за происходящим.
– Я готова, – сказала Екатерина. – Мы можем приступать. То, что было начато два века назад, должно быть завершено.
– Да будет так, – с улыбкой кивнул ей Гектор Сэнтери.
Трое пленников смотрели на воскресшую графиню с нескрываемым ужасом в глазах. Покопавшись в памяти своей носительницы, Екатерина узнала их имена. Антон Василевский, Татьяна Пожарская и Настя Михайлова. Пусть боятся, она это просто обожала. А чтобы не мешали ей своими воплями, рты им предусмотрительно заткнули кляпами.
Екатерина подошла к большому камню, на котором лежало три ритуальных черных ножа с длинными лезвиями. Это были они, те самые клинки, которые они с сестрами использовали двести лет назад. Пособникам «Черного Ковена» пришлось немало постараться, чтобы отыскать их. К счастью, ножи уцелели даже спустя столько лет.
Гектор сделал знак своим помощникам, и в круг вступили четыре вурдалака из его ближайшего окружения. Лысые, ссутулившиеся, облаченные в черные похоронные костюмы, облегавшие их костлявые тела. Вурдалаки приблизились к гробам и аккуратно сняли с них крышки. Тело Магдалены покрывала черная шелковая простыня. Порфирии помогли сесть, подложив под ее спину несколько подушек.
– Приветствую тебя, сестра. – Екатерина отсалютовала ей черным ножом.
– И тебе привет, сестра, – медленно кивнула Порфирия. Ее голову покрывала мантилья из багровых кружев, из-под которой выбивались седые локоны. – Прости, пока не могу прижать тебя к груди… Я даже на ногах стою с трудом. Но скоро все изменится. Закончи начатое. Верни мне силы и молодость. И тогда мы вместе будем править этим миром.
Екатерина двинулась вдоль меловой линии. Один ритуальный нож она положила в гроб Магдалены. Второй – на колени Порфирии, и та тут же сжала его рукоятку тощей бледной рукой. Третий нож Екатерина взяла себе и заняла свободное место в третьем углу треугольника.
Древнее заклинание призвало необходимую силу, и костры вокруг пентаграммы заполыхали еще ярче. Три черных ножа начали светиться ярко-алым светом. Екатерина торжествующе расхохоталась и, продолжая читать заклинания, подняла клинок над своей головой.
Глава 48
Сияющий треугольник
Татьяна резко вздрогнула и пришла в себя, словно очнувшись от ночного кошмара, и тут же поняла, что действительность, в которой она сейчас оказалась, гораздо страшнее любого самого жуткого сна.
Она была привязана толстыми веревками к деревянному столбу, врытому в землю в центре огромного мелового круга, вокруг которого полыхало несколько костров. Прямо перед ней в огромном котле клокотало какое-то варево, источающее омерзительную вонь. Рядом к точно такому же столбу был привязан Антон. Глаза у него были вытаращены от страха, рот заткнут кляпом, как и у нее самой. К третьему столбу по другую сторону от Тани была привязана Настя Михайлова. Взгляд у нее был таким же остекленевшим, как и у Антона.
А вокруг них просто кишели вурдалаки.
Татьяна шумно выдохнула, силясь успокоиться и унять бешеное сердцебиение. Она уже немало пережила и всегда считала себя сильной и хладнокровной. Всегда и во всем старалась сохранять спокойствие и руководствоваться здравым смыслом, а не эмоциями.
