тебе и твоей дочери в доме и содержании. Насколько я помню, отец оставлял тебе приличное приданое, если, конечно, ты его не проиграла, оно поможет вам выжить.
Лицо супруги резко побледнело, губы затряслись. Прежде чем Майра успела выдавить слезы и устроить истерику, он добавил:
— Этим ты только ускоришь процесс, — отворачиваясь к столу, закончил он. Напротив Леди в красном тасовала карты, делая вид, что не подслушивает. — Но если хочешь — вперёд, разве я вправе удерживать тебя от возможности оказаться на улице? Уверен, твои замечательные друзья не оставят в беде.
Побагровев, Майра резко поднялась на ноги и приказала слуге подать её карету. Сидящие рядом игроки, чуть побледнев, бросали в его сторону настороженные взгляды, не зная, как реагировать на некрасивую сцену. Одна только Леди в красном, отложив колоду, беззвучно поаплодировала. Рубиновые губы улыбались.
— Право, я ожидала истерики, — произнесла она, раздавая карты.
— Простите, что не оправдал ваших надежд, — накрывая свои карты, ответил он, пытаясь рассмотреть её глаза под вуалью.
— Что вы, напротив, — улыбка вышла многообещающей. — Люблю властных мужчин.
Ставки росли. Стараясь сохранить баланс между выигрышами и проигрышами, Дэймос следил за Каймом. Старый паук и Морис больше не появлялись, а хозяин поместья старательно доливал в бокалы гостей паршивенький коньяк.
Убрали несколько столов, так как карманы гостей опустели и те выходили из игры. Часть разъехалась по домам, оставшиеся, разбившись на группы, восседали на кожаных креслах, дымя сигарами, или наблюдали за игрой.
Кайм, будучи радушным хозяином, не позволял гостям заскучать. Помимо пустых разговоров, дешёвого пойла и гадких сигар, в зале появились женщины, свободные от социальных ограничений. Зал всё больше напоминал кабак.
— Я пообщался со своим адвокатом, — заговорил Кайм, когда во время одной из игр они оказались рядом. — Он запросил выписку, и выяснилось, что дом и земля принадлежат вам и не могут быть отчуждены, несмотря на долги мадмуазель Дэшвуд.
— М-м-м, кто бы мог подумать, — без эмоций отозвался Дэймос, карты лежали на столе, прикрытые здоровой рукой.
Леди в красном сидела за соседним столом, Дэймос же оказался достаточно близко, чтобы видеть резко очерченный профиль. Присутствие дамы распаляло мужчин, делая их смелыми и безрассудными, чем она пользовалась, обыгрывая простаков.
— Позвольте уточнить, кем вы приходитесь мадмуазель Дэшвуд? — продолжал Кайм, наклоняясь ближе и жестом приказывая слуге наполнить бокалы. — Нет, не подумайте, я вовсе не желаю лезть не в своё дело, но с упомянутой мадмуазель меня связывает тесная дружба. Я беспокоюсь о ней.
Вместо ответа Дэймос поднял глаза. Таланта ни мистического, ни актёрского не понадобилось. Кайм не выдержал прямого, молчаливого взгляда и, замешкавшись, сбросил карты раньше времени. Дэймос забрал выигрыш.
— И не боитесь после в одиночку возвращаться домой? — спросил кто-то за соседним столиком. — Вдруг какие-нибудь лихие люди решат забрать выигрыш?
— Кто сказал, что я пойду домой одна? — ответила Леди в красном с лукавой улыбкой на устах. — Ой, кажется, я опять выиграла.
Ещё один стол собрали и вынесли из зала. Не считая рассеянного света настольных светильников у кресел, горела одна лампа над последним столом. За ним и собрались все, кто умудрился не проиграться.
Рядом с Дэймосом уселся Фиар. Бросая странные взгляды на Леди в красном, он ёрзал и каждую секунду поправлял то волосы, то воротник.
По левую руку оказался Кайм. Нарочито улыбчивый, он изо всех сил отыгрывал роль радушного хозяина. За ним Корин, что так и не потрудился снять брошь с медным аспидом.
Перед Дэймосом на стул опустилась Леди в красном. Расслабленная поза, пренебрежительное молчание, которым она встречала всякого, кто пытался навязать ей своё общество, красный бархат платья. Она словно намеренно пыталась выделиться, привлечь к себе внимание. Дэймос с удивлением отметил, что она появилась на публике без украшений. При столь ярком образе это даже странно.
Началась игра. В этот раз сдавал один из слуг, взяв на себя роль крупье.
— Я планирую снести старые усадьбы и выстроить там доходные дома, — поделился Кайм. — Полагаю, вас может заинтересовать данная затея. Как насчёт партнёрства? Вы сдадите мне землю в наём и будете получать процент.
— Считаете, что вам удастся их заполнить? — внезапно вмешалась в разговор Леди в красном. — Много ли народа спешит отдохнуть на этом ветреном камне? Признаться честно, если бы не уговоры друзей, я выбрала бы любой другой город на побережье.
— С каждым годом всё больше людей предпочитают провести сезон у нас! — воодушевлённо отозвался Кайм, задетый её тоном.
Даже наполовину скрытое вуалью лицо не смогло скрыть сомнений, вызванных подобным утверждением.
— Что город может предложить отдыхающим? — спросил Дэймос, отвлекая внимание от карт. Расклад ему выпал препаршивый, и, прижимая карты к столешнице, он думал сбросить карты, пока сумма ставки относительно невелика, или блефовать.
— Сейчас в это трудно поверить, но сезон у нас самый долгий и ласковый на всём южном побережье, — запел соловьём Кайм, но Дэймос почти сразу перестал его слушать.
Сложно сосредоточиться на чужом вранье, когда чувствуешь, как женская ножка скользит по голени. Леди в красном слушала речь хозяина поместья с заметной скукой. Затянутая в узкую перчатку рука придерживала карты прижатыми к столу, второй рукой она изящным жестом подпирала подбородок. Открытые миру кончик носа и губы ничего не выражали. В то же время пальчики её ноги дошли до его колена, скользнули по внутренней части бедра и настоятельно потёрлись.
Настроение — да и не только — заметно поднялось. Он чуть сжал бедра и почувствовал, что, помимо тонкой женской ступки, что-то ещё упирается в кожу. Чуть отклонившись назад, сделал вид, что достаёт часы из кармана жилета. Между пальчиков оказалась зажата бумага. Маленький квадрат плотной бумаги, что ощущался даже через ткань брюк.
Убедившись, что он заметил послание, женщина разжала пальцы и убрала ногу. Точнее, попыталась. Успев перехватить узкую голень, Дэймос провёл пальцами по подъему стопы. Леди в красном пришлось прикрыть пальцами губы, чтобы скрыть улыбку.
Тонкий шёлковый чулок ласкал кожу, а Дэймос тонкую женскую ножку. Увлекшись, он упустил момент, когда можно было безболезненно выйти из партии.
— Ответите на ставку? — спросил Корин.
Едва заметное движение пальцев Леди в красном, и хмурый Фиар занервничал ещё больше. Похоже, она опять втянула мальчишку в какую-то авантюру. Рука его то и дело дёргалась к фишкам, но, вняв тайному знаку нанимательницы, осталась лежать в стороне.
— Я пас, — вскрывая карты, буркнул он.
Карты были неплохие, но собственное тело выдавало его с головой.
— Поддержу, — рука в перчатке бросила несколько фишек в общую кучу.
— Поддержу, — вторил ей Дэймос, проводя пальцем по голени.
Чуть дрогнув,
