отнесла его и забрала деньги со столика, где сидела меланхоличная особа.
Затем она поглядела на часы над дверью, ведущей на кухню: только что пробило 15:00. Оставалось еще целых пять часов до момента, когда можно возвращаться домой. Бесконечных пять часов…
Асия встряхнулась. Конечно, она имела право грустить и оплакивать свою семью. Это ее право и, может быть, даже ее обязанность. Но она не могла сдаться. Ее задача заключалась в том, чтобы держать голову высоко; она должна справиться.
Стиснув зубы и стряхнув подкрадывающуюся усталость, Асия вернулась к Констанции. Веселый детский голосок разносился по залу, заглушая их разговор. Констанция наклонилась, чтобы сказать:
– Я не думаю, что тебе следует быть одной сегодня вечером. Хочешь прийти ко мне?
– Нет, – ответила Асия, даже не подумав. – Я тронута, правда, но… я не хочу выходить из дома. Не после того, что случилось прошлой ночью. Я предпочитаю оставаться там, чтобы убедиться, что никто не попытается проникнуть в дом снова.
Констанция погладила ее по руке.
– С другой стороны, – заставила себя сказать Асия, – я бы хотела, чтобы вы пришли. Наверное, пустой дом вам покажется странным…
– Нет, для меня это не проблема, уверяю. Я встречу тебя около 20:30, хорошо?
– На ужин паста болоньезе, – пробормотала Асия. – Боюсь, больше ничего нет.
Констанция улыбнулась:
– Я люблю макароны. Я также воспользуюсь этой возможностью, чтобы извиниться перед Элен. Она сказала, что пригласила тебя сегодня днем…
Асия почувствовала, как щеки покраснели от стыда. Она совершенно забыла об Элен и ее приглашении на чай. Асия пообещала себе отменить встречу заранее.
Что оказалось худшим в их разговоре? Асия больше не была так уверена, что Элен немного сошла с ума. То, что сказала Констанция, объясняло реакцию Элен: Асия хотела продать поместье Рэйвенов их давним соперникам, тем, кто был свидетелем, пусть издалека, смерти двух сестер…
Алек, должно быть, знал об этих трагических обстоятельствах. Было ли это причиной его доброты? Он, очевидно, чувствовал вину и не знал, как ее унять.
Асия предпочла бы оставаться в неведении относительно того, что случилось с ее семьей. Продолжать обманываться простой автомобильной аварией лучше, чем думать об обрыве, с которого они сорвались, об этом падении…
– Можете ли вы извиниться за меня перед Элен? Когда я говорила о продаже дома, ее реакция показалась мне необоснованной. И от этого мне не сильно хотелось идти к ней в гости…
Насколько сильно Асия теперь ненавидела Форсайтов, настолько она хотела подружиться с Констанцией. Не из обязательства ценить друг друга в память о матери и тете, а потому, что они понимали друг друга с полуслова, и потому, что Асия инстинктивно знала, что Констанция сделает все возможное, чтобы помочь в ее горе.
Констанция грустно улыбнулась, как будто поняла мысли Асии. Махнув на прощание, она покинула чайную.
Незадолго до закрытия Бен зашел посмотреть, как Асия со всем справляется.
В зале оставался единственный посетитель, студент со шрамами от прыщей, сгорбившийся над разбросанными вокруг листами конспектов. Чтобы все это помещалось перед глазами, студент сдвинул два столика, и Асия, учитывая отсутствие других посетителей, решила не препятствовать. Он усердно работал и заказывал чашку чая каждый раз, когда богато украшенные часы пробивали час, по-видимому опасаясь, что его выгонят.
Асия отдала Бену дневную выручку и рассказала о своей идее поставить грифельную доску на улице, чтобы привлечь больше посетителей. Она также подумала, что было бы неплохо переделать меню – красивое, да, но старомодное и потрескавшееся за годы. Может быть, они могли бы обновить некоторые пирожные, чтобы адаптировать их к современным вкусам.
Бен не сказал ни да ни нет, но когда Асия закрыла магазин, обнаружила, что лицо хозяина расслабилось. Часть тяжести, осевшей в животе с тех пор, как Констанция рассказала о гибели семьи, рассеялась в ночном воздухе.
Констанция прибыла на улицу Тийоль с большой корзиной, в которой лежали чай, грибной пирог, большая миска салата, фрукты и чипсы. Они сели на деревянной террасе за домом, и Констанция, затянувшись длинной, пахнущей ладаном сигаретой, сказала:
– Если хочешь, я принесу инструменты для уборки сада. Отсюда плохо видно, но где-то в этих джунглях прячется сарай, в котором есть все, что нужно для садоводства.
– Если я решу искать соседей по дому, – сказала Асия, – они должны будут указать в своих резюме навык «садоводство», чтобы я их выбрала. Растения – не моя стихия…
Заходящее солнце играло на ее лице. Вечер становится хорошим, когда ты сыт и проводишь время в приятной компании. День закончился намного лучше, чем предполагал сначала.
– Асия, ты засыпаешь, – наконец тихонько окликнула ее Констанция.
Асия ответила, что пойдет наверх, или ей показалось, что она так сказала.
Асия слегка пошевелилась, потому что ее что-то беспокоило. Потребовалось мгновение, чтобы понять, что это восходящее солнце играло на ее лице. Она приподнялась на диване, все еще сонная. Гостиную заливал свет. Асия не помнила, как добралась сюда. Констанция, должно быть, помогла ей дойти и укрыла одеялом, взятым из комнаты.
Асия потянулась и обдумала возможность перевернуться на другой бок и снова заснуть. Она схватила телефон и увидела, что уже 10:30 утра! Времени хватало только на то, чтобы собраться и выйти.
Она прошла на кухню, где нашла записку от Констанции: «Мы с Анри – мсье Арланом – и Элен хотели бы зайти к тебе завтра вечером, во вторник, если ты не против. Анри или я можем остаться на ночь в доме. Напиши, что думаешь».
Возможно, на нее повлиял теплый солнечный свет снаружи, но Асия гораздо меньше, чем прошлой ночью, боялась одиночества. Случай с грабителями, казалось, наполовину стерся, как будто произошел за несколько недель, а не за двадцать часов до этого.
Днем в чайную зашел человек, чтобы принести большую грифельную доску, которую Асия установила на улице, мелом написав на ней названия их фирменных блюд. Диана, повар, появилась между тринадцатью и пятнадцатью часами, все еще не очень разговорчивая.
Перед уходом Асия убрала все столы – даже те, что стояли на втором этаже, куда она никогда раньше не обращала особого внимания, – вымыла пол, выбрала из оставшихся тортов те, которые унесет домой, закрыла прилавок и убедилась, что все в порядке.
Вернувшись домой, она мысленно поблагодарила Констанцию за оставленную еду. Какое облегчение, что больше не нужно есть макароны на обед и ужин! На столе в гостиной Асия заметила выцветший конверт с гербом полиции. Боевой
