начал задавать ей вопросы, но она не знала на них ответов. Тимофей же не спускал с нее глаз, пристально следя за мимикой и жестикуляцией. Алиса казалась ему искренней. Не мог человек лгать с таким невинным выражением лица, особенно людям, которых когда-то пытался убить. Никто точно не знал, что случилось с ней после Багровой ночи, но эта девушка и правда лишилась памяти и всего, что делало ее Алисой Василисиной.
Вскоре Егор Зверев понял, что все его усилия пробудить какие-то проблески воспоминаний у Алисы бесполезны, и отступил.
– Похоже, зря мы на что-то надеялись. Придется вам и правда показать ее специалисту по гипнозу, – расстроенно сказал он доктору Сикорскому. – Я знаю, что иногда это единственный выход.
– Мало кто находит выход, – пробормотала вдруг Алиса с невозмутимым лицом. – Некоторые не видят его, даже если найдут. А многие даже и не ищут…
– Что? – не понял Тимофей.
– Кажется, это из «Алисы в Стране чудес», – удивленно проговорил Зверев-старший.
– Ее любимая книга в нашей библиотеке, – пояснил Анатолий Андреевич. – Кстати, раз уж вы здесь, может, поделитесь с нами информацией? Кто ее родители? Есть ли у нее другие родственники?
– У нее никого нет, – ответил Егор. – Был только брат, но он погиб не так давно. Своих родителей они не знали. Жили в общежитии при нашей академии, о них практически ничего не известно.
– Брат, – задумчиво повторил доктор Сикорский. – Нужно это запомнить для последующей терапии. Как его звали?
– Стас, – ответил Тимофей и печально вздохнул. – Стас Кащеев.
Парень, которого он помнил очень веселым, начитанным, обожающим спорт и приключения. Талантливого художника и хорошего друга, которого силой заставили стать тем, кем он становиться не хотел. Что в итоге его и сгубило. А виноваты во всем были эта проклятая Алиса и сумасшедшая бабка Устинья.
Он уже не мог видеть эту девчонку, ему не терпелось поскорее отсюда уйти. Да, сейчас она ничего не помнит о своем прошлом, и это практически другой человек. Но все же это Алиса, и его кулаки сжимаются сами собой от одного взгляда на нее.
Когда они уже направились к выходу из камеры, Тимофей напоследок обернулся. Девушка опять смотрела в стену, не шевелясь и никак не реагируя на их уход. С прежней Алисой ее объединяло лишь одно – внешность.
– Какую компанию представляет этот ваш специалист по гипнозу? – спросил у Сикорского Панкрат.
– «Сефира», – ответил Анатолий Андреевич. – В Европе эта компания хорошо известна. Ее интересы представлены в самых различных областях…
Тимофей вышел из камеры первым. Остальные двигались за ним.
Навстречу им по коридору двое крепких вооруженных охранников почти силком тащили очень странного человека. Тощий – темно-серая пижама болталась на нем, как на швабре, – мужчина с абсолютно белой кожей и длинными, всклокоченными белыми волосами отчаянно упирался, шипел и вращал жуткими красными глазами. Страшнее всего выглядели его зубы – редкие и острые, обточенные, как клыки у акулы.
– Да не дергайся ты, Казеин, а иначе снова дубинкой схлопочешь! – злобно прикрикнул на него один из полицейских конвоиров.
Казеин?! Тимофей озадаченно нахмурился. Что за имя такое? Кажется, это что-то, связанное с молоком…
В этот момент Казеин вдруг вырвался из рук охранников и, прежде чем кто-либо успел его остановить, бросился на опешившего Тимофея.
– Свежее мясо! – злобно взвыл альбинос. – Новая душа, новая сила, новая энергия!
Он с разбегу сшиб парня с ног. Тимофей треснулся спиной о стену с такой силой, что от него полетели едва заметные огненные искры. К счастью, никто этого не заметил. Горячее звериное дыхание опалило лицо Тимофея, остро заточенные зубы клацнули в сантиметре от левого уха. Казеин разинул пасть, готовясь впиться клыками в его щеку.
Все замерли от неожиданности. Тимофей первый спохватился и резко отпрянул, оттолкнув сумасшедшего альбиноса. Тот снова рванулся к парню, и тогда Тимофей ударил его ногой в грудь. Вышло сильнее, чем он планировал, но тут уж было не до соблюдения норм безопасности. Казеин с визгом отлетел почти на три метра, зацепил охранников и сшиб обоих с ног. Тут уже подскочили санитары, доставая на ходу наручники и дубинки. Вскоре плюющегося и брыкающегося альбиноса скрутили и утащили прочь.
Тимофей перевел дух. Сердце бешено колотилось в его груди. Самым неприятным было то, что процесс его превращения в Огненного волка почти начался, а это точно не стоило видеть доктору Сикорскому и Панкрату Легостаеву. Ему пришлось собрать все свои силы, чтобы остановить трансформацию и обратить ее вспять.
– Господи! – испуганно воскликнул Анатолий Андреевич, всплеснув руками. – Как хорошо, что ты не пострадал! Вот поэтому мы и стараемся не допускать в клинику посторонних… Наши пациенты действительно опасны для окружающих.
– И почему все они хотят меня сожрать? – тяжело дыша, спросил Тимофей.
– Некоторые из них ничем не отличаются от диких зверей, – удрученно развел руками Сикорский. – Взять хотя бы этого Казеина. Безумец, настоящий маньяк. Бывший клоун из цирка «Иллюзион».
– Клоун? – недоверчиво переспросил Егор Зверев. – Эта бледная поганка? Да он больше похож на ожившего мертвеца.
– Альбинос, – пояснил доктор Сикорский. – Клоун и фокусник. Говорят, его любили зрители, но он хотел быть не таким, как все. Мечтал выделяться из сотен других фокусников! На этой почве у него крыша и поехала, а потом с ним что-то случилось, и он стал таким… Один из самых опасных питомцев в нашем «зверинце». Видели его зубы? Он сам это с собой сделал. Еще раз приношу вам свои извинения…
– Ты как? – тихо обратился к Тимофею Егор, положив руку ему на плечо.
– Почти в норме, – признался парень. – Жить буду. Только испугался немного. Все произошло так неожиданно…
– Я могу вам чем-то помочь? – забеспокоился доктор Сикорский. – Вы только скажите, я в лепешку расшибусь, чтобы загладить свою вину.
– Можете, – взглянул на него Егор Зверев. – Сообщите мне, если вам удастся что-либо выудить из Алисы. Буду вам очень признателен. Ну а если ваш приглашенный специалист не справится, мы поможем вам найти другого.
– Разумеется! – просиял доктор. – Обязательно сообщу, если оставите мне номер вашего телефона.
Он настороженно покосился на Панкрата Легостаева.
– Господа, а теперь я вынужден просить вас удалиться. К сожалению, больше не могу уделить вам время, скоро у нас очередной обход пациентов.
– Мы уже уходим, – спохватился Панкрат. – Мне тоже пора возвращаться в город.
Напоследок доктор Сикорский все же выпросил у Егора автограф. Зверев-старший расписался в блокноте Анатолия Андреевича, затем там же написал номер своего телефона, и доктор был на
