сдал себя, несмотря на обстоятельства.
— Тот пейзаж дикого пляжа со скалой в море. Решил доказать, что ты не страдаешь хе…й, а действительно работаешь.
В какой момент их обсуждение перешло на меня? И зачем было прыгать за ним? Он же намок и превратился в салфетку. Продолжая смотреть на мужчину в море, увидела, как тот вдруг ускорился и начал стремительно приближаться к яхте.
Яхта, оказывается, развернулась боком к нему и встала на якорь. Капитан и матрос не зря едят свой хлеб. Не представляла, что нужно было сделать, чтобы она остановилась в открытом море с бушующими волнами.
— Когда начался ураган?
Серж отвлекся от наблюдения за другом. Помотал головой, приходя в себя.
— Это разве ураган? Всего лишь легкий бриз.
— Если это бриз, то тогда какой настоящий шквалистый ветер?
— Лучше нам с ним не сталкиваться. Недалеко берег и повсюду рифы и скалы. Даже моя яхточка с высокой посадкой может столкнуться с ними, — любовно он о ней говорит, словно о дорогом существе.
Хотя и немудрено, кто-то любит свою машину, а Серж неравнодушен к своей яхте. Пропустила момент, когда Михай догнал яхту. Мужчина уже взбирался по канатной лесенке на нижнюю палубу, Альбинос помогал ему. С обоих ручьем стекала вода.
Пришло осознание, что капитан намочился там, на нижней палубе, так как в других местах яхты было сухо. Палуба не была заполнена водными потоками, как при урагане. Получается, нас настиг действительно легкий ветер и опасно только ближе к воде. Приглядевшись к волнам, поняла, что они не достают до нашей палубы, лишь накатывают на площадку, предназначенную для стыковки с лодкой.
И когда мокрая фигура с легкостью преодолела расстояние до нас и показалась рядом, поняла, что в спасении он сам приложил руку или ногу, или, скорее, какую-то нечеловеческую силу.
В его руке был зажат лист бумаги, причем совершенно сухой. Получилась сюрреалистичная картина: мокрый мужчина и сухой рисунок. Отшатнулась к перилам, ища опору. В чувство привели не их голоса, а вдруг отчетливо послышавшийся шум мотора. Причем раньше его не было слышно, яхта до этого плыла тихо.
Посмотрела на губы Михая, пытаясь уловить слова. Они стали разборчивыми неожиданно. Вздохнула и прислушалась.
— Прости, это я виноват, что он улетел в море.
Не нашла ничего лучше, как попытаться заверить его.
— Не стоило, еще нарисую.
Он вдруг оказался совсем рядом. Я почувствовала холод морской воды и характерный запах соленых водорослей. Вжалась спиной в перила.
— Стоило. Он великолепен.
Я не задавала вопросы, обуревавшие меня, а молча смотрела на него. Мгновение молчаливого разговора длилось целую вечность. Отчетливо улавливала непроизнесенные слова его, свои.
«— Я заслужил поцелуй в награду.
— Вот еще, сам решил сплавать, причем здесь я?
— Маленькая лгунья, ты же сама хочешь подарить его мне.
— Вот еще!»
Он мгновенно приблизился вплотную, подхватил меня на руки и понес вниз, подальше ото всех. Мамочки! Кажется, я попала, сама не подозревая ни о чем.
Он прижимал меня к себе, пытаясь отгородить ото всех. А я находилась в какой-то прострации, смирившись с неизбежным.
Михай опустил меня на кровать, прямо на покрывало. Почувствовала, как на нем остаются мокрые следы, причем не мои. Мужчина не высох по мановению волшебства, вода хоть и перестала стекать с него ручьем, но он по-прежнему был весь мокрым.
Посмотрела на него, чтобы увидеть задумчивое выражение лица. Он размышлял, и следующие слова подсказали о чем.
— Я тебя всю намочил. Может, отнести тебя в душ?
— А как же ты? — проговорила несмело, видя его замешательство, повторила уже смелее, — лучше приведи себя в порядок. Прими горячий душ, поменяй одежду. Если бы искупался днем, а ведь ты искупался в холодном море.
Он словно что-то понял или решил для себя, кивнул мне и молниеносно переместился к двери. Это, надо понимать, было прощание или согласие с моими словами. Через другой миг дверь тихо закрылась за ним.
Меня знобило от пережитого, волнение этого дня не лучшим образом отразилось на моем восприятии действительности, тело предавало. Мне бы тоже не помешал душ, да погорячей, чтобы привести себя и мысли в порядок. Но душ был один, а дожидаться, когда мужчина его освободит, не было сил, поэтому встала легким порывом, скинула влажное покрывало, проверила — не просочилась ли влага на одеяло и простынь.
Удовлетворенно хмыкнула, приходя в себя. Постель осталась сухой, не придется ее менять. Повесила покрывало на кресло у окна. Затем сменила свою одежду и отправила ее тоже подсыхать. Забралась под одеяло, свернулась в комочек, согреваясь, и прикрыла глаза.
Веселье продлилось недолго. Зачем ему было нырять за моим рисунком? Словно он спасал саму жизнь. В мыслях вновь промелькнула картинка того, как Михай с огромной скоростью преодолевает расстояние до яхты. Но мысли текли настолько вяло, что я выкинула эту картинку прочь. Но вот его тело, угадывающееся под мокрой майкой и облепившими его ноги штанами, еще долго преследовало меня.
Вот так необычно и экстремально закончилась вечеринка. Уже согреваясь и уплывая в сон, пришло понимание того, что мое тело дрожало от его присутствия рядом, что я так реагировала на близость с ним.
Небывалая реакция для того, кто больше, чем заинтересованность, не испытывал. Мой прошлый парень и расстался со мной из-за того, что посчитал холодной. Он в какой-то момент разочаровался, не сумев растопить и пробудить чувственность. Но при этом не подумал о том, что делает больно. Меня-то все устраивало. Красавчик, каких поискать, он стал первым, на кого откликнулось сердечко, затрепетало и дало сбой. А оказалось, что только я воспринимала свою нежность за страсть, он же ждал урагана эмоций.
И вот сейчас происходило странное. Внизу живота скрутился узел, стремящийся развернуться и снести ураганом тех самых эмоций. И ведь Михай не сделал ничего такого, чтобы я так реагировала на него. Всего лишь проявил заботу о моем рисунке, да продемонстрировал свою силу. Полуобнаженный, мокрый, унесший на руках в берлогу, он воспринимался кем-то внушительным и способным подарить неземное блаженство. Не ожидала от себя того, что мне нравятся мужчины-дикари.
Да нет! Это просто следствие произошедшего за день. Дикие танцы, алкоголь, проявление толики внимания днем. Да кого я пытаюсь убедить? Он понравился мне! В связи с этим держимся от него как можно дальше. Мозг-то не отказал и работал исправно. И он сигнализировал об опасности, провальности этих отношений. Я-то не готова отдаться ради пары дней удовольствия. Или готова? Поступить, как все, не ожидая чуда, довольствуясь минутными порывами.
Неразрешимая задача чуть не взломала
