Мне сначала показалось, что ратнику тоже разрешили пройти. Но все это длилось ровно до тех пор, пока мы не достигли коридора с множеством дверей, и чур не повел нас к дальней. Уже здесь в воздухе появилось несколько его соплеменников, которые мягко, но уверенно отделили Лео от нас.
За последней дверью и находился глава. Кстати, ничем не отличимый от других чуров. Разве что волос у него оказалось много меньше, чем у остальных, и по возрасту он был старше. Прям совсем дряхлый старичок. А, еще хист. Вот промыслом тот значительно выделялся. Не слабее опытного кощея.
После повторения приветственных процедур выяснилось, что старичка звали Любослав. Он сидел за крохотным, но вместе с тем высоким столом на высоком стуле, постукивая длинными ногтями по пергаменту и внимательно рассматривая нас.
– Давно ко мне не приходили воины Скугги. Хотя ты… – он задержал взгляд. – Из этого мира. Редко, редко кого отмечает Изнанка. Цени это.
– Ценю, – коротко ответил я, пытаясь унять в себе зуд.
Я чуток нервничал, поэтому больше всего сейчас мне хотелось начать ерничать. Чего делать было совершенно нельзя.
– Вы принесли Осколок? – спросил он.
– Да, – вытащил означенный предмет из сапога Анфалар. – Вот.
Подскочивший тут же молоденький чур бережно принял Осколок и мгновенно очутился возле главы. Любослав не стал брать предмет силы. Он лишь бережно погладил его, словно ребенка.
– Совсем тонкий. Но это ничего, ничего. Монетами или артефактами? – спросил он у Анфалара.
– Монетами, – ответил Безумец.
– Хорошо, сейчас Огнеслав принесет деньги.
И тут я понял, что пришла пора действовать. Чур-прислужник исчез с Осколком, а глава замолчал, продолжая смотреть на нас. Что-то мне подсказывает, если спросить его напрямую об Осколках, то черта лысого он мне расскажет. Значит, можно попробовать схитрить.
– Любослав, сколько работающих проходов в радиусе километра? – спросил я.
– Четыре прохода.
– А мы с Анфаларом можем воспользоваться одним из них одновременно? – задал я следующий вопрос, когда Любослав еще заканчивал отвечать на предыдущий.
– Если никто из рубежников не против, они могут переходить вместе.
Я продолжал частить. Со стороны это казалось, будто жадный до знаний юноша дорвался до мудрого старца.
– А сколько всего переходов в Петербурге?
– Сейчас работает шестнадцать переходов.
– Зачем вы скупаете Осколки?
– Чтобы восстановить Ось…
Глава чуров не сразу понял, что успел проболтаться. Уловка старая как мир. Сначала ты быстро спрашиваешь всякую чушь, а вот потом уже задаешь самый важный вопрос. Типа: «Кто убил Кеннеди?», «Существует ли Дед Мороз?» или «Изменяла ли ты с соседом?».
И кстати, я давно заметил, если ты считаешь себя мудрым чуваком, который как минимум умнее всех остальных, то легче попадаешься на всякие дурацкие трюки.
Вот только порадоваться своей удаче и гибкости ума я не успел. Потому что глава с небывалой прытью бросился к нам, схватил за грудки и…
Нет, то, что мы переместились, я догадался сразу. Вот только непонятно, куда именно. По флоре место напоминало Скуггу. Что-то серое, невзрачное, рассыпающееся под ногами. Даже сразу не скажешь, что это – песок или пепел?
Что до земли, если ее можно было так назвать, то она дрожала. Словно под ней извергались тысячи вулканов. А еще воздух.
Я даже не сразу сообразил, как это объяснить. Сначала меня окутало могильным холодом, а в следующую секунду обожгло пустынным зноем. Причиной тому был ветер, который постоянно менялся.
И небо. Я никогда не видел такого странного неба. Словно в плотную пелену облаков выстрелили шрапнелью и проделали тысячу крохотных прорех. И из них бил такой яркий свет, какого я не видел. Это даже был не свет, чистая энергия!
Анфалар схватился за лицо и упал на колени. Я держался, но и у меня потекли из глаз слезы. Не потому, что мне тоже было очень больно здесь находиться. Я чувствовал его мучения. Круто, мало мне Юнии!
Это был враждебный для нас мир. Не опасный флорой или фауной. Я чувствовал, что несовместим с ним на уровне атмосферы, хотя продолжал вдыхать странный – то холодный, то знойный воздух. Даже зубы заболели. А после и тело стало потряхивать. Я понимал, что долго мы тут не протянем
– Вы умрете здесь… – безапелляционно заявил глава. Словно прочитал мои мысли, гад.
Мне не понравилась эта пауза. Такую не используют даже в спектаклях МХАТа. В какой-то момент показалось, что не будет никакого продолжения. Просто Любославу доставляет особое удовольствие смотреть, как мы корчимся в муках.
– Если расскажете кому-то о том, что я сказал про Ось и Осколки!
– Никому! Я могила! – почему-то закричал я.
Анфалар продолжал лишь вопить от боли, все еще держась за глаза.
– Рубежному слову нет доверия, – ответил глава чуров. – Лишь договор, который заключите между собой.
– Хорошо, хорошо, уважаемый Любослав. Только верни нас обратно. Разве ты не видишь, что мой друг сейчас умрет?!
Существо мрачно помолчало, словно раздумывая но все же коснулось и меня, и Анфалара. Точнее уж ударило, будто в то же самое время пытаясь доставить еще большую боль.
И мы вновь оказались в той самый комнате с тусклым освещением. После разорванного неба это место представлялось райскими кущами.
Безумец катался по полу, все еще держась за глаза. А я бросился к нему, даже не обратив внимания на чуров, которых сейчас здесь оказалось не меньше десятка.
– Анфалар, ты как?
– У него повреждены глаза, – ответил Любослав. – Как дитя Скугги он не привык к свету Изначального мира. Даже нахождение в Стралане доставляет ему дискомфорт.
– Какого хрена вы вообще… – я тут же осекся, глядя на сердитых чуров. Почему-то как-то сразу захотелось подбирать слова. – Зачем вы все это сделали?
– Не переживай за своего друга. Он поправится. Но вы не выйдете из этой комнаты, пока не произнесете клятвы. Никто не должен узнать о нашем замысле раньше времени.
– И ради этого вы пойдете на убийство, – скорее не спросил, но подытожил я.
– Мне бы этого не хотелось, – ответил Любослав. – Мы не враги рубежникам, но если не будет другого выбора, если у нас не окажется гарантий.
– Хорошо, хорошо, мы заключим между собой договор, что никогда и никому не расскажем об Оси, чурах, ваших Осколках и всяком таком.
Труднее всего было растолкать Анфалара. Да и я
