Я выдохнула. Нет, он меня не увидел. И колдуном не был: потому что, если бы был – уже бы давно полез в шкаф. Я сквозь тонкую деревянную дверь видела отлично. Правда, тут же об этом пожалела, поскольку Шурик принялся творить совершенно непотребные вещи.
Он начал раздеваться! С подлой ухмылкой, не сходящей с довольного лица, и так медленно, будто пытался растянуть удовольствие. Вот полетела на пол куртка. За ней – черная футболка с белым черепом на спине. Я сглотнула, не в силах отвести взгляд: широкие плечи, рельефные мускулы, тонкая полоска волос, уходящая от пупка вниз…
«Никаких пупков, Ева! Держи глаза выше!» – рявкнула на себя, но отвернуться не успела: он снял штаны. Кажется, я приросла к полу: длинные ноги, круглый зад и…
На пол полетели трусы.
Все, это был удар ниже пояса! Я почувствовала, что краснею. Или бледнею. Или сначала краснею, а потом бледнею. Очень захотелось сделать что-то… экстравагантное. Выпить, например, или закурить. Или выброситься из окна – я пока не могла определиться. А этот чертов эксгибиционист потянулся до хруста в конечностях и принялся расхаживать по комнате. Абсолютно бесцельно! Я стояла в шкафу с таким видом, как будто проглотила шпагу, и только глазами за ним следила: вправо-влево, влево-вправо… На поворотах Алекс замирал, о чем-то думал несколько мгновений, улыбался и шел в обратную сторону.
Мне показалось, прошла вечность. Хотя на самом деле всего минуты полторы. А потом, как в сказке Корнея Чуковского, зазвонил телефон. У меня.
Если бы Егор мог сейчас слышать мои мысли, он бы сейчас и оглох. Потому что когда кирпич-Nokia вдруг выдал свой фирменный «др-р-рынь!», я думала, шкаф развалится. Нет, умный шпион, конечно, оставил бы телефон дома. Но я-то не ожидала, что Алекс явится на два часа раньше! Кто же знал, что мой вечер окончится в его мебели?! А Егор за сегодня мне позвонил раз шесть, и я знала – стоит один раз не ответить, и он пойдет меня искать. Вот и положила мобильный в карман.
– Бли-ин… – прошипела, судорожно прижимая Nokia к груди и сбрасывая вызов в третий раз. Но Егор не унимался, и чувство было такое, будто мне пытаются запустить остановившееся сердце перфоратором. Не услышать такой звук мог только глухой. Хотя нет – даже он бы увидел, как меня колбасит в шкафу: я тряслась вместе с ним.
На чудо я уже не рассчитывала. Появилась даже идея выйти и честно во всем признаться. А потом долго пытаться раздолбать телефон, в отместку. Последняя мысль так понравилась, что я даже немного расстроилась от того, что произошло следом. Сначала, конечно, глазам своим не поверила, а потом – расстроилась.
Алекс ушел на балкон. Правильно: самый логичный поступок. Ты голый, на улице – плюс восемь, мебель в комнате проявляет удивительные признаки жизненной активности. Почему бы не прогуляться на лоджии?
И ведь пошел! Еще и спиной к спальне повернулся. Минут пять любовался красотами осеннего пейзажа, пока я решала: выскочить из укрытия или подлый Алекс только этого и дожидается? Шанс-то как раз был идеальный, просто он немного смущал своей нереальностью. Вопрос «Какого черта?» появился, да так и завис в воздухе. Я потратила несколько драгоценных минут, чтобы отыскать на него ответ. Увы, ничего толкового не придумала и просто выбежала из спальни. Вернее, вывалилась, потому что ноги отказывались повиноваться приказам малость одеревеневшего мозга.
Я как раз успела доковылять до своей комнаты, когда Егор позвонил в шестой раз.
– Ева! – рявкнул он. – Ты где? Почему не отвечаешь?!
– В-в-в… – дрожащими губами прошепелявила я. – В туалете была.
– А… – сразу успокоился братец. – Ну тогда ладно. Все нормально?
Даже сквозь шок я немного удивилась вопросу:
– Ну да. В унитаз не засосало…
– Отлично, – на полном серьезе обрадовался Егор. – Тогда не отвлекай меня, я занят.
И отключился. Несколько мгновений я буравила телефон взглядом. Очень хотелось пойти и отвлечь любимого братца в самый неподходящий момент. Остановило то, что сегодня мне и так показали больше, чем было положено. И, кстати, я отлично знала, с кем можно поговорить на эту тему.
– Алло, Полина? Привет, это я.
– Узнала, богатой не будешь. Хотя для тебя это уже не актуально. – Подруга как всегда была в своем репертуаре. – Ладно. Что стряслось? Почему голос такой странный?
– Поля, я сегодня залезла в комнату к Алексу.
– И?
– Ты не удивлена?
– Чем ты пытаешься меня удивить, Евочка? – фыркнула подруга. – Первое, что я сделала бы в новом доме, – облазила бы комнаты. Все до одной. Ну ладно. Ты – не я, и слава богу. Что интересного нашла?
– Пакет с мелками.
– Чего? – не поняла Поля.
– Целлофановый пакет с тридцатью белыми мелками, – повторила я. – Как ты думаешь, зачем они ему?
– Откуда мне знать? Может, он на асфальте рисует?
– Тогда были бы цветные.
– Необязательно, – хмыкнула подруга. – У него, может быть, стиль такой.
– Поля, ты моего брата помнишь? Я его даже с краской для граффити представить не могу, а ты про асфальт говоришь!
– Ну знаешь ли, – равнодушно пробубнила девушка. – Гитлер тоже картинки рисовал, и, кстати, у него неплохо получалось. Не цепляйся к хобби. Вот если бы ты пистолет нашла… или, скажем, труп…
– Полина, что ты выдумываешь? – рыкнула я в трубку. – Не было трупа. Но… – я закашлялась и перешла на заговорщицкий шепот: – Я его голым видела!
– Кого?
– Алекса.
– И как?!
Вот! Наконец-то подругу проняло. Голый мужик интересовал ее куда больше каких-то мелков. Кажется, даже больше трупа.
– Честно говоря – супер…
– О, Евочка, да, я смотрю, он сумел тебя впечатлить!
– Ну да, у него красивое тело, – буркнула я, не желая признавать свою маленькую слабость, но Полина только захохотала:
– Забудь про тело, дурочка! Что у него там?
– Где? – не поняла я.
– В трусах, Ева!
– Там… – Я сглотнула, вновь чувствуя, как начинают пылать щеки. – Там у него… ку… ку…
– Ку-ку? – задумчиво повторила Полина. Судя по голосу, она сейчас судорожно пыталась сообразить, что же это за «ку-ку» такое загадочное может быть у парня в стратегически важном месте. И наконец выдала. – Кузнечный молот?
– Кудряшки! – рявкнула я, зажмуриваясь и отчаянно пытаясь выбросить из головы ненужные воспоминания.
Полина захохотала:
– Кудряшки?! И это все, что ты смогла рассмотреть?
– Полина! – строго позвала я в трубку. – Хватит ржать. Это не смешно!
– Да-да, прости, пожалуйста, – пробулькала подруга. – Это совсем не смешно, даже грустно, я бы сказала. Бедный! Одни кудряшки…
Мне почему-то стало немного обидно за Алекса, и я рявкнула, перекрикивая хохот брюнетки:
– Что ты понимаешь! Он довольно… бо… кру… дли… природа постаралась, короче!
– Ладно, Ева, успокойся. А то у тебя сейчас пар из ушей пойдет. Ну увидела парня голым, с кем не бывает. Тебе шестнадцать, ты – ведьма, и я скорее в шоке от того, что он у тебя – первый. Надеюсь, ты понимаешь, что именно ты видела? Или тебе подарить книжку по анатомии?
– Не надо! – отрезала я. – И вообще, ты не представляешь, как я сегодня перетрусила.
– Ну да, с непривычки он может пугать…
– Да нет. Я думала, Алекс – колдун.
– Он настолько хорош?! – ахнула Поля.
Я скрипнула зубами: озабоченная дуреха!
– Мне показалось, что он использовал телекинез.
– А это было не так?
– Было бы это так, первое, что я бы сделала, – это попросила у тебя политического убежища.
– Логично…
– Мне просто показалось, но… нет, знаешь, забудь. Соколовы точно не маги. Мама сама проверяла. Это я просто с перепугу понавыдумывала.
– Ну как скажешь, Ева. Только я бы на твоем месте с Шурика глаз не спускала.
– Вот и отлично! – обрадовалась я. – Мы завтра в поход уходим – у тебя будет замечательная возможность помочь мне в этом благородном деле.
– Пошпионить за парнем с классной фигурой и кудряшками? – хихикнула Поля. – Да с удовольствием!
На том и порешили. Полина была права: предосторожность лишней никогда не будет, но и переживать попусту смысла не было. Вот пойдем в поход и все выясним. А сегодня стоило расслабиться, порадоваться своей невероятной удаче и забыть обо всем, что мешает спать. Потому я переоделась, сбегала в душ и улеглась в постель. Но сон не шел. Перед глазами все время проносилась то голая спина, то волосатые ноги, то ехидная улыбка, делавшая Алекса похожим на Чеширского Кота из «Алисы в Стране чудес». Часа три я пыталась сражаться с собственным воображением, потом сдалась, и вместо стайки овечек через забор начали прыгать мохнатые черные бараны с витыми рогами и наглыми «шуриковскими» мордами. Под их саркастичное блеяние я и уснула.
К: Кстати! Я сегодня в 14 нуль-нуль выезжаю на встречку и на работу уже не вернусь.
М: Катя! Мне как автомобилисту эта фраза вообще не нравится.
Bash
Ева Моргалис
