увидел проекцию сетки, окутавшей печень, то понял, что контуры прорисованы недостаточно точно. Будто не хватало пикселей. Тогда он влил больше маны и по памяти, зная строение органа, добавил детализацию до нужного значения.
Это отняло у него пять сотен маны. Осталось тысяча. Высунув нож на сантиметр, он точечно запустил процесс заживления освободившегося кусочка. Постоянная практика с пациентами в госпитале не прошла даром. Отлично. Двести маны ушло на заживление. Но лезвие было довольно длинным, а это всего лишь сантиметр и такие большие траты. Чёрт.
Некогда ныть! Он снова потянул вверх нож. Опять создал сеть — в этот раз уложился в четыреста маны, а лечение отобрало лишь сотню. Осталось порядка трёх сантиметров. Марк повторно проглотил два шарика насуко, так как эффект обезболивания развеивался. Процесс самолечения отнимал прилично времени.
Маны осталось лишь на один раз. Даже если он каким-то чудом сократит её использование, то запаса не хватит на два заклинания. А что если использовать лечение напрямую? Без построения диагностической сетки? Ну да, сейчас самое время для экспериментов. Однако выхода не было, и оставшиеся пять сотен он решил влить только во вторую стадию.
Третий сантиметр обошёлся в сто пятьдесят единиц. Сейчас он действовал в слепую и мог лишь гадать — вышло или нет. Об этом он поймёт, когда спадёт анестезия. Четвёртый сантиметр — ещё сто пятьдесят. И наконец, пятый — двести. На всякий случай.
Нож со звоном отлетел в сторону. Через пару минут его скрутило от боли, ведь в капсуле и педикле печени множество нервных окончаний. Марк понял, что не всё прошло гладко. Ткани где-то остались незалеченными. Невозможно было сосредоточиться даже на простых мыслях. Наконец, он направил действие пятого дисторта на повреждённый орган, вместо того, чтобы восстановить себе ОЦК и вырубился.
Марк очнулся от ощущения холода. Открыв глаза, он увидел, что всё ещё валяется в проулке, куда они отошли с Мартой. Сколько он был без сознания? Спина одеревенела. Такими темпами получит воспаление лёгких. Встать не получилось — область под диафрагмой справа жутко болела.
Он не знал, сколько сейчас времени, но людей на улице было мало. С удивлением отметил, что пока он был в отключке, у него сами собой сработали три дисторта. Мана восстановилась полностью. Отлично.
Создав диагностическую сеть пару раз, Марк способствовал регенерации оставшихся повреждённых тканей печени, явно что-то упуская, но это лучше, чем ничего. В мире Инвестиго он единственный, кто может излечивать сам себя и раньше это не казалось прикольной суперсилой. Марк ещё никогда так не радовался собственным заблуждениям. Это же просто подарок судьбы!
Из-за того, что белых шариков насуко у него не осталось, пришлось вытерпеть довольно неприятную вспышку боли. Лицо покрылось каплями пота, а рубашка промокла насквозь. Выпив немного воды, Марк отдышался и с трудом встал, опираясь на кирпичную стену. Левая рука держалась за бок.
У него не хватало умений комплексно всё вылечить и поэтому «костыли» в виде низшего исцеления не убрали дискомфорт от ранения — всё же ему стоит показаться эскулапу рангом повыше. По пути домой, он подозвал бойкого мальчишку, сына его соседа по этажу и попросил за небольшое вознаграждение привести целителя средней ступени.
Сам же с наслаждением снял верхнюю одежду и завалился в мягкую кровать. Что это вообще было?
Теперь у него было время подумать о произошедшем. Последние слова Марты говорили только о личном подтексте. В каком-то смысле это радовало — ведь если бы заказ был от враждебной организации, кружка аристократов или купцов-промышленников, то одним покушением он бы не отделался. Всё же не стоит недооценивать отчаявшуюся женщину.
Ему везёт на ненормальных баб. Выжить в мясорубке подвального боя, чтобы быть убитым спятившей аристократкой. Звучит как заголовок для жёлтой прессы.
Специально мстить Марк не собирался. Признаться, соблазн велик, но если он сейчас настроит всю семью Анарика против себя, то свяжет себе руки. Праст и его мальчики сделают всю чёрную работу. Даже мараться не придётся. А пока есть даже преимущества в этом неудавшемся демарше несчастной любви — Мик освободится от заведомо пустой романтической связи, а ему больше не будут докучать преследованиями.
Девочке придётся через несколько лет столкнуться с бедностью и справедливой расплатой за необоснованные претензии на особое к себе отношение. Быть лучшим, не значит родится таким изначально. В Рилгане отсутствует понятие табеля о рангах и в этом большой минус монархической системы. Рано или поздно нынешняя власть изживёт себя.
После того как он узнал насколько серьёзна была подготовка у революционеров, считай больше десяти лет, Марк перестал считать их цели такими уж несбыточными. Эти люди знают, чего хотят, закалились в бесконечных интригах, шпионаже и подпольной организации всех аспектов восстания. У них есть хребет и твёрдая воля.
Обе стороны играли грязно. В таких условиях сложно придерживаться идеала. Нет, он не оправдывал убийства ради достижения цели, но понимал логику подобных поступков. К сожалению, в мире без гуманизма он выглядит как блаженный дурачок, пытающийся раздуть пламя человеколюбия на отсыревших углях благородных принципов. Это так не работает. Да, но…
Но это его «игрушки». То, что с ним было всю прошлую жизнь. То, что заставляло учиться, работать — путеводная звезда морали. Выбрав там профессию врача, Марк одновременно любил и не любил людей. Здесь эта нелюбовь немного смягчилась, и он стал терпимее к проявляемым слабостям и даже корил иногда себя за чрезмерную требовательность и жестокие мысли.
Он всё ещё отчётливо не понимал в чём его цель. Что мешает прямо сейчас пойти и сдать к чертям собачим Ли Праста и вступиться за короля, получив при этом жирные преференции? Денег, что они зарабатывают с Бефальтом, хватит на любые эксперименты. Можно потратить их на исследования людей с высоким значением маны. Зачем он так упорно наращивает вопреки всему свой магический потенциал, когда изначально его сила в мозгах?
Даже собственному телу Марк уделил больше времени, чем познавательной деятельности. Ведь не обязательно всегда быть на острие. Это лицемерие — прикрываться верой в прогресс и науку, наращивая при этом военный потенциал. Всё, что он дал новому миру — это парочка дурацких изобретений хавчика и немного открытий из области химии и медицины. А ведь годы идут. Когда наступит та самая пора, где он сядет и займётся тем, ради чего так рвал ж*пу?
А Марта, всё-таки, с*ка.
Как он вообще прошляпил удар? Мямля. Развесил нюни — жалко стало, неудобно, вот
