но неожиданно осекся. – Что?
– Я постараюсь выполнить ваше поручение. Только не сейчас. Посмотрите на меня, – я развел руками. – На что я сегодня способен? Лишь умереть. После Хтони нужно восстановиться. Мне сейчас даже думать больно. Мы и в Подворье заезжали за лекарствами.
Наверное, он все равно выяснит, что я делал. Да и маячок на месте, так что лучше проработать легенду. Я разве что лопухнулся, когда здоровым козликом вломился в аптеку. Но это можно списать как раз на эффект лекарства, который уже прошел.
– Дайте мне немного времени, – попросил я. – И мы вернемся к этому разговору.
Тут Великий Князь совсем выпал в осадок. Он собирался биться и брать штурмом диковинный ларь, а тот взял и открылся. Только внутри оказалось немного не то, что Святослав ожидал там увидеть.
Он повернулся к Марату, а тот медленно моргнул. Мол, «да».
– Хорошо, – заключил Великий Князь. – Мы вернемся к этому разговору через неделю. Ты огласишь свои условия, а я расскажу, что от тебя требуется.
– Спасибо! Могу я идти?
Святослав недоверчиво поглядел на меня, явно размышляя, в чем причина моей покладистости. Я лишь делал страдальческое лицо, всем своим видом показывая, какие муки я испытываю, находясь на этом свете.
– Иди, – махнул рукой он.
Я повернулся, и чуть прихрамывая поплелся обратно. Что ж, у меня есть неделя, чтобы спасти Лихо и решить, как жить дальше.
Нельзя сказать, что я сел возле окошка, налил себе чаю и стал ждать. Нет, в тот день, когда Великий Князь осчастливил новым квестом – так и было. Меня хватило лишь на то, чтобы приехать, помыться и свалиться спать. Ну да, ночью по старой доброй традиции пришлось проснуться, покорчиться от боли, но после я опять заснул. И дрых до самого полудня.
Обычно, когда слишком долго спишь, встаешь весь разбитый. Наверное, это одна из самых больших подлянок в жизни. Сон – лекарство. Я должен после него чувствовать себя как новенький, а не наоборот.
Хорошо, что в этот раз все было не так. Мало того, что я вскочил полный сил, так еще и хист оказался заполнен почти до отказа. Судя по полупьяному Грише, которому Алена ничего не предъявляла, именно бес трудился надо мной всю ночь не покладая рук, как бы двусмысленно это ни звучало.
А вот приспешница серьезно беспокоила. Не стала язвить относительно моего внешнего вида, хотя прическа у меня была далека от идеала, в то же время не пила ничего вкусного и алкогольного, а просто сидела и смотрела в одну точку. Надо хоть туда телевизор передвинуть, чтобы как-то оправдать ее деятельность. Точнее, бездеятельность.
Причину подобного изменения я если не знал, то о ней догадывался. Как только Анфалар отбыл домой, Алена как-то сразу поскучнела. Вот уж не думал, что брутальный воин Скугги может задеть тонкие струны девичьей души. Нет, как правило именно такие и нравятся самым обычным девушкам – подкачанные, немногословные, нордического вида. Нюанс заключался в том, что Алена не вполне обычная.
Было решено попозже прибегнуть к не самому приятному для меня шагу – поговорить с приспешницей по душам. Хотя, если честно, я не знал пока еще, что ей предложить. Ладно, война план покажет. Может, я и не был хорошим стратегом, но вот кризис-менеджер из меня весьма неплохой. А пока вокруг вьются разные Князья и Треповы, кризисов хватит на век вперед.
Так или иначе, я начал действовать. Перво-наперво поехал к дивьим людям, где отношение ко мне изменилось кардинально. Меня пропустили без всяких допросов и лишних препон, тогда как Лео опять оставили за бортом.
Но и внутри оказалось чудно. Я было направился к Шта, но меня остановил крохотный красавец, напоминавший чем-то Ефремова. Никиту, конечно, а не его отца.
–Здравствуй, верный друг народа дивьего.
– И вам не хворать.
– Слышали мы, что уходят из наших земель волоты. Пусть еще не свернули лагерь свой, но не чинят препятствий нам. Дозволяют собирать цветы и растения. Потому поговорить с тобой хочет верховод Глы.
– Ну раз хочет, – пожал плечами я.
Глы уже ждал меня возле самого большого, пусть и весьма скособоченного дома. Не знаю, как там функционировало сарафанное радио – меня ведь действительно никто не останавливал, однако сработали дивьи люди оперативно. Верховод Глы даже надел какой-то национальный костюм, теперь смахивая чем-то на предводителя команчей. Он вообще выглядел величественно. Прям вылитый Янковский. Филипп, конечно, а не Иван.
–Приветствую тебя, верный друг народа дивьего. Очень радо племя наше…
Ну и еще минут пятнадцать официальной части, где меня всячески хвалили и ментально ласкали. После чего верховод вытащил какой-то свиток, изготовленный из кожи, и протянул мне. Как я понял, теперь во всех племенах дивьего народа при предъявлении этого пергамента мне должны были всячески содействовать, торговать без наценок и всякое прочее. Под прочим Глы подразумевал, что «каждая возлежать с тобой за честь сочтет», а некоторые крохотные девки-дивки действительно строили глазки. Но я решил пропустить это предложение мимо ушей. Самый страшный кошмар, когда засыпаешь с красивой женщиной, а просыпаешься с крокодилом. А тут два в одном.
Я лишь напомнил, что ожидаю скорейшего восстановления торговли с зеленухами, на что Глы заверил, что никаких особых проблем с этим не возникнет.
Забавно, но несмотря на всяческие поощрения, никто даже не сказал мысленного «спасибо». Жлобы. Зато вот зеленухи искренне радовались, прям как дети. Натуральным образом скакали перед порогом (потому что внутрь я заходить не захотел, помня прошлое посещение). И мне сразу наприлетало благодарностей. Конечно, не очень много. Что может низкоранговая нечисть? Но после скудного пайка пары недель и это показалось почти праздником духа.
На следующий день я поехал к волотам со вполне конкретной корыстной целью. Получить свое законное вознаграждение. Не то чтобы я был таким меркантильным, но чего добру пропадать? Сейчас умотают на свой Урал – и ищи их потом. Нет, так дело не пойдет.
Что я не ошибся, мне подтвердил сам Коловрат, который вышел встречать дорогого гостя лично.
– Матвей! – стиснул он меня в своих объятиях.
Я бы мог пожаловаться на боль, но вместе с тем у меня начал расти хист. Так быстро, что казалось, он пробьет пару рангов. Однако к моему огромному огорчению, он остановился почти на границе перехода на следующий ранг. Обидно, конечно. Что еще
