такой ситуации лишать себя жизненно важного отдыха без всяких на то причин – смерти подобно. К тому же сегодня я и так уже сделал достаточно. Все прочее подождет до завтра.
Я отправился в спальню Кэррин, но, проходя через гостиную, остановился.
Кофейный столик был завален оружием. Часть его была выложена на ткань, другие стволы, уже вычищенные, стояли, прислоненные к ближайшему стулу, где для них уже была приготовлена сумка. Среди них был любимый маленький бельгийский карабин Кэррин, а рядом с ним какие-то две штуковины, напоминающие бластеры из фантастических фильмов.
– Новые игрушки? – поинтересовался я.
– Аксессуары, – не без самодовольства ответила она. – Я же девочка, Гарри.
– А это что, базука?
– Нет, – ответила она. – Эй-ти четыре. Гранатомет. Намного лучше, чем базука.
– На тот случай, если мы соберемся поохотиться на динозавров?
– Какая работа, такие и инструменты.
– Можно, я с ним поиграю?
– Нельзя, тебе пора баиньки.
Она расположилась на диване и начала собирать один из своих стволов. На мгновение я замер в нерешительности. Какое я имею право втягивать ее в ту игру, которую затеял?
Я быстро загнал эту мысль подальше, но тут же всплыла другая. Могу ли я вот прямо сейчас вывести ее из этого дела?
Кэррин посмотрела на меня и улыбнулась. Она справилась со сборкой так быстро, как другие завязывают шнурки.
– Увидимся утром, Гарри.
Я кивнул. Лучший способ убрать ее с линии огня – начать дело и закончить его. Она не перестанет мне помогать, даже если я ее попрошу. Хватит ходить вокруг да около, Гарри. Вступай в бой и отделай Никодимуса и компанию так, чтобы больше им неповадно было.
– Ага, – ответил я. – Увидимся утром.
Сколько бы Зимняя мантия ни поддерживала меня в бою, она, похоже, совершенно обо мне забывала, как только я оказывался в безопасности.
За мучительное количество прыжков я добрался до ванной Кэррин, помылся как мог, при помощи мочалки, раковины с теплой водой и маленького обмылка, а затем рухнул в постель. Примерно через десять секунд усталость, отступившая было на задний план, навалилась с новой силой, жжение и тупая боль от десятков порезов и ушибов давали о себе знать.
Я слишком устал, чтобы обращать на это внимание. Пока я размышлял недолгое время, встать ли мне и поискать аспирин или другое болеутоляющее, как незаметно подкрался сон и я отключился.
Сон, который мне снился, был из тех, что называются лихорадочными, – шумный, яркий, бессвязный. Я не помню всех деталей. Помню только, что я никак не мог поспеть за происходящим. Как только мои глаза фокусировались на чем-то, все изменялось. Как только я догонял действие, оно, хохоча, мчалось в другом направлении и оставляло меня. Я отчаянно пытался развернуться в нужную сторону и поймать ритм, но казалось, что мои ноги увязли в грязи. В то же время неподалеку от себя я видел других Гарри Дрезденов, и каждый из них танцевал собственный путаный танец параллельно со мной. И иногда мы останавливались, чтобы помахать друг другу рукой и обменяться жалобами.
Под конец сна я обнаружил, что еду по какой-то дороге в моем старом разноцветном «фольксвагене» по прозвищу «Голубой жучок», продираясь вперед через сильный дождь. Моя ученица Молли сидела рядом со мной.
Ей было чуть за двадцать, и она была прекрасна, хотя, по мне, выглядела немного худовато. Ее волосы, цвет которых постоянно менялся с подростковых времен, теперь были длинными и почти белыми. Она была одета в старые дизайнерские джинсы, синюю футболку с выцветшим символом вторичной переработки и сандалии.
– Ненавижу такие сны, – пожаловался я. – Никакого сюжета, просто набор случайных странных событий. Этого мне хватает и наяву.
Она посмотрела на меня с испугом и несколько раз моргнула:
– Гарри?
– Конечно я. Это же мой сон.
– Нет, не совсем, – сказала Молли. – Как ты это делаешь?
Я на мгновение оторвал руки от руля, чтобы театрально пошевелить всеми десятью пальцами и зловеще протянуть:
– Я – чародей!
Молли разразилась веселым смехом:
– О боже, это что, случайность? Ты наконец выбрался с острова? Как твоя голова?
Теперь пришлось заморгать мне:
– Постой-ка. Это ты, Молли?
– Я, – сказала она с улыбкой, на секунду обернула руку вокруг моей шеи и склонила голову мне на плечо в быстром объятии. Прикосновение было теплым, что выходило за рамки нормальных ощущений во сне. Чувство ее присутствия было таким отчетливым, что не вызывало сомнений. – Ух ты! Так приятно вас видеть, босс.
– Ух ты! – повторил я. – Как же это происходит?
– Хороший вопрос, – сказала она. – С Нового года на меня нападали во сне, наверное, раз пятьдесят. Я думала, что моя защита довольно крепкая.
– Нападали? Кто? – спросил я.
– А-а, – протянула она небрежно, – в основном сидхе.
– Подожди, разве ты не их принцесса?
– Во плоти – да. – Глаза Молли сверкали. – Но во сне они могут приходить ко мне анонимно, поэтому каждый панк думает, что это круто. Это как Интернет для фэйри.
– Вот уроды.
– Ну не совсем, – возразила она. – Послушай, Гарри, Мэйв была действительно очень, очень ужасной Зимней Леди. Теперь я получила эту работу. Сидхе просто хотят убедиться, что я для нее гожусь. Они меня так проверяют.
– Приходят во сне?
– Тихонечко, пока Мэб не видит, – ответила Молли. – Это, вообще-то, напоминает, как моя мама оставляла меня дома следить за моими маленькими братьями и сестрами. Только с более преступными намерениями.
Я издал короткий смешок.
– Ты улыбаешься – это хорошо. Они наступают. Я даю им пинка. Ничего личного, – продолжала она. – Потом я возвращаюсь к своей работе. Из-за которой, кстати, от меня и не было никаких вестей. Прости. Еще лет полтораста, и я стану делать ее так же хорошо, как Мэйв. А у тебя какие оправдания?
– Я посылал тебе гонцов каждый день последние полгода, – ответил я.
Глаза Молли расширились, затем сузились.
– Мэб?
– Мэб.
– Я тебе была нужна? – После моего ответа в голосе ее прозвучало негодование.
– Позавчера. Эта штука в моей голове собирается убить меня в ближайшие несколько дней. Духоприют считает, что ты можешь помочь. Похоже, и Мэб так считает.
Голубые глаза Молли стали ледяными.
– Иначе она не перехватывала бы твоих гонцов. Сука. Если бы я знала… – Молли прикусила губу. – Она дала мне работу, которую я не могу бросить так сразу.
– Раздражает? – спросил я.
– Я под двумя милями льда. Весь день сюда добиралась. Вот почему я сейчас сплю. Что у тебя происходит?
Я ей рассказал.
– О боже, Гарри! Никодимус? А Саня уже там?
– Нет, – ответил я и тут же поправился: – Пока нет.
– Рыцарь
