теперь придётся противостоять её уговорам в одиночку.
Хоть магазинчик Без и располагался всего в нескольких кварталах от её дома, Ирка успела изрядно запыхаться, обходя снежные надолбы и коварные ледяные оконца на асфальте. Улицы в этой части города чистили из рук вон плохо, будто специально защищали горожан от коварства Безымянки.
Перед железными дверями секонда она помедлила, постояла, переводя дыхание и расстёгивая пуговицы и молнии на куртке. Собиралась с духом. Впрочем, других вариантов, кроме как войти и пустить в ход весь свой дар красноречия, помноженный на опыт копирайтинга, у неё всё равно не было.
Когда Ирка вошла, Без занималась развеской товара. Стояла, длинная, как богомол, и задумчиво вертела в руках вешалку с ярко-рыжими драными джинсами, прикидывая, где бы их получше устроить, и утреннюю посетительницу заметила не сразу. Ирка громко откашлялась, чтобы привлечь внимание.
— Одна пришла? — Безымянка отбросила джинсы на ближайший релинг прямо поверх остальной одежды. — Не боишься?
— Не боюсь, — с трудом разжимая губы от страха, ответила Ирка.
— А начальник твой где? Дома отсиживается?
«Начальник» прозвучало грубо, почти как ругательство, но от этого стало легче: обида перебила испуг, и Ирка смогла ответить увереннее.
— Занят он. Дела у него.
Без дёрнула отсутствующими бровями, показывая, мол, знаем мы эти дела. Зрелище вышло пакостное.
— Вот я и пришла с тобой поговорить, — продолжила Ирка. — Между нами девочками.
К тому, что началось дальше, готова она не была. Безымянка замерла на месте, мелко затряслась и стала быстро-быстро сжиматься, будто вещи в вакуумном пакете. Из лысой башки, как фарш из мясорубки, полезли длинные волосы. Черты лица поплыли, как восковая свеча у печки. Всё это происходило в течение нескольких секунд, но глаз всё равно успел выхватить парочку неаппетитных подробностей, врезавшихся прямо в сетчатку, так что, моргай не моргай, уже не развидишь.
Перед Иркой стояла маленькая девочка, лет примерно восьми, с двумя тугими косичками и веснушками на носу. Одета она была в сарафанчик и белую футболку, на ногах — сандалики с носочками. На коленке ссадина, покрытая коричневой коркой. Дитё дитём, только глаза взрослые, мрачные.
От этого несоответствия по спине у Ирки пробежал холодок. Ну, и ещё от того, что одежда поменялась одновременно с телом Безымянки.
«Получается, это всё — она? От кончика носа до банта на косе?» — мысль червём-паразитом вбуравливалась в мозг.
— Так о чём ты поговорить хотела? — спросила девочка тонким весёлым голосом. — Не тяни кота за эт самое!..
Упоминание кота вывело Ирку из ступора.
— Некоторых не помешало бы. Для пользы дела.
Без распахнула детские свои глазёнки и с недоумением уставилась на собеседницу: уж не тронулась ли та раньше времени. Ирка только криво усмехнулась и быстро, но бодро обрисовала историю их приключений с Баюном. Безымянка слушала её, почти не перебивая, только в одном месте, когда дело дошло до приглашения волшебного кота в дом, пробормотала что-то вроде: «Какую идиотку он выбрал в напарницы!» Ирка решила, что на этот выпад пока лучше не обращать внимания.
На численности и составе грабителей Без оживилась, запрыгала на одной ножке.
— Ты их знаешь? — с надеждой спросила Ирка.
— Нет. — Девочка закатила глаза. — Устала тебя слушать. Детское внимание — сама знаешь. Может, я уже стану собой?
— Становись.
Без снова мелко затряслась, черты лица поплыли, руки-ноги потянулись во все стороны, а волосы… Ирка вцепилась в ближайшую стойку с одеждой и зажмурилась, чтобы не видеть, что будет дальше.
— Можешь открывать, — произнёс бесполый голос у неё над ухом. — Закончилось. Водички принести?
Минуту спустя они сидели в подсобке на туго набитых каким-то заморским барахлом тюках и пили крепкий чай.
— Так, значит, ты этих грабителей не знаешь? — снова спросила Ирка.
— Не знаю. Но очень хочу потолковать с их главным.
— Хочешь присоединиться?
Ирке показалось, что тюк с одеждой взорвался под собеседницей, потому что Без подскочила на месте, сверкая бесцветными глазами, и подлетела чуть не к потолку.
— Ты за кого меня принимаешь? — взревела она так, что Ирке оставалось только прикрыть голову руками. — Я честная нечисть. Правила знаю. В эти ваши человеческие дела не лезу.
Вспышка гнева понемногу проходила, но возвращаться на своё место Без не торопилась.
— Ты думай, что и кому говоришь! — продолжала она, исподлобья глядя на Ирку. — Я тут им помогаю, одеваю-обуваю, а про меня такие гадости говорят! «Хочешь присоединиться?» Глаза я этому уроду выцарапать хочу, за то, что он наших с пути сбивает.
— Вот и будет повод, — тихо проговорила Ирка. — Прям сегодня и будет.
***
Ещё с полчаса ушло на то, чтобы окончательно убедить Без, что ничего такого Ирка не имела в виду и ляпнула глупость по неопытности. Наконец извинения были приняты, и можно было переходить к обсуждению плана, состоящего всего из двух пунктов: во-первых, перед приходом гостей Безымянка перекидывается в Баюна, во-вторых, оказавшись в руках грабителей, действует по обстоятельствам, но, по возможности, без жертв.
— Трупы мне в доме не нужны, — подытожила Ирка.
— Нашла о чём беспокоиться. Если что, всё спрячем в лучшем виде, — пожала длинными костистыми плечами Без, но, увидев, как собеседница меняется в лице, поспешила добавить: — Поняла-поняла, бить будем сильно, но осторожно.
Уже дома Ирка набрала номер, который оставили ей бывшие «хозяева» Баюна. В трубке долго отдавались гудки, и она уже решила, что стоит позвонить попозже, как вдруг на звонок ответил хрипловатый женский голос. Ирка настолько убедила себя, что будет иметь дело с мужчиной, одним из тех крепких громил, которые взламывали тайники в квартире, что от неожиданности потеряла дар речи.
— …Алло, — повторил женский голос. — Говорите!
— Я насчёт кота, — наконец выдавила из себя Ирка. — Мы готовы вернуть его сегодня.
— Я знала, что мы договоримся, — ответила невидимая собеседница. — Приедем сегодня после заката.
Связь разъединилась, Ирка осталась сидеть за столом, глядя на экран смартфона.
После обеда заявилась Без на своём «каблуке», и пришлось попотеть, отбрасывая от ворот слежавшийся снег: последний раз папа приезжал сюда на машине на Новый год, и въезд
