следил за их спором и рассказом и у Тима вдруг в сердце кольнуло от тревоги за него. Но это чувство вспыхнуло буквально на секунду и пропало, а вечер получился хорошим и положил начало его дружбы с Лешим.
Через несколько дней наставник сводил Тимофея впервые, на реку, и познакомил с водяником и русалками, они давно собирались, да все у них не складывалось. Тимофей снова ждал чего то эдакого, но русалок даже вблизи не зная кто они такие, можно было принять за обычных девчонок, зеленовато — бледноватых правда, но в темноте и не заметно. И о красоте русалок выдумок больше оказалось, обычные девчонки и даже страшненькие больше.
Увидев, что Тимофей, с какой то детской обидой разглядывает девушек, наставник шепнул ему на ухо, — А что ты хочешь, то, красавицы крайне редко топятся от несчастной любви, — это всегда была участь дурнушек.
Водяник местный Семен Афанасьевич, был похож на лесного Хозяина, такой же небольшого росточка, округлый седой старичок. Иван Ваныча он приветствовал с уважением, пожурил, что долго к нему не ходил в гости.
На Тимофея посмотрел равнодушно, буркнув, — привыкнуть к нему надо, ладно я его запомнил, если что не обижу.
Наставник с водяником о чем — то долго шептались, Тим не вмешивался, был занят, да и считал, что раз не зовут, пусть без него пока говорят, видно есть о чем. Русалки поняли, что Тимофею они не очень понравились, как то сразу все отвернулись от него, обиделись и теперь тихо плавали у берега. Тимофей, на них внимания, не обращал, — пока насобирал хвороста, да поставил котелок с водой на сложенный костер, забот хватало и без них. Наставник велел с собой взять только чашки да ложки и котелок, а да еще картошки больше и хлеба, — теперь Тим поглядывая в закипающую воду думал. — А что же мы будем, есть, картошка то ладно костер прогорит и ее запечь можно или в котелок ее тоже кинуть. Тут наставник отвлекся от разговора с водяником и достал и-за пазухи пакет с забавными гребнями для волос, — у бабушки Тимофея такой был и он уже думал, что такие не продают, — и еще какими — то бусами, серьгами и браслетами.
Он кинул русалкам пакет и крикнул, — Это вам красавицы от нас с Тимофеем подарок, носите и радуйтесь.
Русалки сразу зашумели, засмеялись, высыпали пакет по берегу и теперь прихорашивались, любовались, кому что идет. Водяник им, что то крикнул неразборчивое, но они его поняли прекрасно и тут же половина из них нырнули в воду ненадолго, они, что то там поплескались громко и принесли Тимофею несколько средних уже разделанных да почищенных щук. Тим обрадованно порубил щук на крупные куски и бросил их в кипящую воду, приправы и соль он постоянно носил в рюкзаке. Уха сварилась быстро, и Тим в костер накидал картошки, пара минут и потянуло вкусным слегка подгорелым картофельным запахом, уха тоже пахла вкусно и вскоре Тимофей, наставник и водяник уселись у костра и застучали ложками, поедая наваристую уху. Вечер был замечательный, после ухи и как то незаметно за разговорами съели и печеную картошку.
Просидели на берегу почти до утра, а когда уже подошли к дому наставник сказал, — водяник мне должен услугу, если вдруг его помощь нужна будет, стребуй с полным правом и ходи теперь к нему каждый год. — Всей нечисти тоже внимание требуется, а к ним теперь даже за советами да помощью редко кто обращается, даже вон наши маги из деревушки давно просто так не ходят, а им то и обидно, уважение и внимание всем приятно. — Завтра сходи в Баево, да купи там большого цветного петуха, и отнеси вечером водянику, я обещал, а ты выполнишь.
— А зачем ему петух, — спросил Тим.
— А водяник обряд сам проведет, да петуха в жертву принесет, цветной петух нужен, что бы река была полноводной и рыбной, — вроде так, точно не помню, — почесал лысину Иван Ваныч, — там, где то книжица в кабинете есть, небольшая рукописная, почитай, что то там про обряды водяников так и называться.
Иван Ваныч это лето себя вел немного странно, то пропадал у Питирима, то в город на неделю или на две уезжал. А Тимофей когда оставался один все продолжал удивляться тому, как его судьба сложилась, пять лет он в обучении у Ивана Ваныча, и почти всем доволен, даже про те убийства теперь он вспоминал как о необходимой учебе, и зла на наставника за эту школу не держал. Ему нравилось так жить, теперь, когда его почти признали, и он уже многое умеет делать, как то жизнь показалась Тиму даже скучноватой, потекла уже по накатанной колее, новое случалось все реже и это тоже хорошо конечно, но. Но только он так стал думать, как снова жизнь Тимофея резко изменилась, заставив его горько пожалеть о своих потаенных мечтах, о чем — то новом, такого как случилось, он точно никогда не хотел бы, но как говорят, — знал бы, где упасть, соломки подстелил.
Как то Тимофей возвращался из города в тайную деревушку, и как обычно он оставил машину в Баево. Гараж был построен недавно и около деревушки, но Тим так и жил тайно и жителям деревни не показывался на глаза, поэтому и ходил с Баево пешком да в обход, что бы ни на кого случайно из жителей не натолкнутся. Рюкзак за плечами у него был тяжелый, Тим каждый раз возвращаясь с города, тащил продукты, да старался набрать больше, чтоб запас дома был и не сразу услышал за спиной осторожные шаги. Тимофей напрягся, почуял, что не человек за ним идет, но не успел ничего сделать, только он стал поворачиваться, как получил сильный удар в скулу, и, падая, почувствовал резкую боль в боку.
— Как глупо я подставился, и расслабился, — успел подумать он.
Перед ним возникло страшное лицо, явно не человека, серая мертвая кожа, горящие красным огнем глаза, нежить какая то, но очень быстрая, если бы капюшон с него не слетел, то можно было бы эту тварь издали принять за высокого мужика, а вот вблизи.
Нападавший оскалился в страшной улыбке и прошипел, — и ты отправишься подарком своему наставнику, в коробке и с бантиком. — Ну, то, что от тебя останется, — захохотал безумно, и занес руку для еще одного удара ножом.
Тим понял, что ничего не успевает сделать, эта нежить невероятно сильна и смогла блокировать все его магические способности, и
