и стояли в очереди на получение пропуска. Под их завистливые взгляды Марк проскользнул к лестнице — хорошо, что он озаботился этим заранее, а то бы вместе с ними сейчас мариновался в такую жару.
Однако фатачи тоже жил на третьем этаже. А ещё он был соседом Марка.
— Привет, — наконец сказал он великану, когда оба положили свои вещи на кровати. Всего их в комнате оказалось три.
Раньше он никогда не жал руки фатачи, но когда тот протянул вперёд кулак, Марк интуитивно ударил в него своим. Да, детка, это гетто. Великан удивлённо поднял брови.
— Надо касаться всей ладонью, — поправил он растерявшегося собеседника.
— Вот так? — Марк сделал, как сказали, и получил утвердительный кивок. — Я Гург, а ты?
— Ар-Хаанг, можно просто Хаанг, — говорил он с расстановкой.
Комендант заранее позаботился о кровати для фатачи и сейчас его сосед удовлетворённо сел, а потом и вовсе завалился назад. Ложе немного поскулило, где-то поплакало от чрезмерной нагрузки, но смирилось.
— Отлично. Жорж не разочаровал.
Марк тоже присел на край своей кровати и наблюдал как колышется брюхо Хаанга. Лёгкие как кузнечные меха тяжело выдыхали воздух. Эдак он ночью весь кислород при закрытых окнах израсходует. Шутка, конечно.
Марк хотел его о чём-то спросить, но неожиданно послышался храп. Боже. Лучше жить возле Байконура, чем слышать это каждую ночь. Сосед попался своеобразный. Марк спустился вниз и, возникшая было мысль встать в эту очередь сардин, тут же отпала. Лучше завтра зайдёт к Жоржу и попросит о переселении в другую комнату. Ему нужно хорошо высыпаться, а не думать над качеством бируш.
Остаток дня Марк провёл, гуляя по территории кампуса. Снова зашёл поздороваться с Анной и увидел своего декана. Трёхметровый мужик прошёл мимо него из кабинета. Марк пропищал своё «здравствуйте» на что получил короткий кивок головы размером с крупную тыкву. У него немного не укладывалось в уме — как фатачи могут лечить? Они же всмятку пациента раздавят.
Чтобы заснуть, ему пришлось использовать последний не использованный дисторт. Утром комендант Жорж сказал, что свободных мест нет, и что придётся смириться и подстроиться. В конце он гордо отметил, какая же у них конкуренция за учебные места — со всей страны люди напирают. Марк поблагодарил его и отправился на предварительный инструктаж для первокурсников.
Его проводил занудный старшекурсник амбис. Монотонным голосом он рассказывал, как тут прекрасно учиться и сколько радостных дней впереди их ждёт. Но, из-за отсутствующего выражения лица и унылого тона, это прозвучало слегка подозрительно. Единственным развлечением стала забавная ситуация, когда одна из девушек, кажется та самая с тюками вещей, не пропустила вперёд Анну Кросс, приняв её за одну из студенток.
Та вышла из себя и накричала на нахалку, пригрозив ей устроить сладкую жизнь полную бессонных ночей. Ничто не поднимает так настроение, как вид чей-то обосравшейся жопы. В переносном смысле, конечно же. Остальные тоже лыбились.
В остальном пробный день прошёл без происшествий. Все приглядывались друг к другу. Ар-Хаанг был единственным фатачи на потоке и нет — он не сын декана или кого-то из руководства. Парень оказался выходцем из трёх портов, гигантом-резеки с почти девятьсот маны.
Его диаспора помогла собрать деньги на поступление с условием будущей отработки долга.
В самый последний день перед учёбой к ним заселился третий сосед.
— Пабло Клод, лучший боевой маг из Мирфуги, — так нескромно он себя представил.
— А это где? — поинтересовался Ар-Хаанг.
— Ты чо, дубина, не слышал о таком большом городе? — переглянувшись с Марком, фатачи пожал плечами, решив не развивать тему. — Мне сказали, здесь жили старшекурсники, но их выселили за нарушение правил.
Пабло продолжал перечислять всякие слухи, но Марк неожиданно вспомнил, где он раньше слышал эту фамилию. Кажется, погибший амбис Гаррад рассказывал про ублюдка Клода, что совратил его сестру и отдал в бордель. Оно, конечно, плохо взваливать вину паршивой овцы на всё семейство, но первое впечатление всё равно было подпорчено. Марк решил не болтать лишнего в присутствии Пабло.
Сам пацан не производил впечатления коварного аристократа. Скорее простодушный болтливый дурачок. Часа через три Пабло рассказал всю свою родословную до пятого колена и Марк наводящими вопросами смог узнать, что нужного Клода звали Комо. Тот был двоюродным дядей рассказчика и грязным пятном на репутации семейства. Из-за него сорвался брак на повышение статуса и бла-бла-бла.
Ар-Хаанг философски решил не принимать всерьёз болтовни Пабло и слушал вполуха. Марк, утолив информационный голод, тоже быстро устал от говорливого соседа. Свою короткую стрижку он с важностью объяснил приготовлением к магическим боям — ведь волосы будут мешать движениям. Марк поднял в удивлении бровь, но уточнять не стал.
Послышался храп Ар-Хаанга и они тоже отправились на боковую. Марк слил ману и когда остатки синего потока превратились в прозрачную дымку, окситоцин, высвобожденный дистортом, погрузил тело в сладкую дрёму.
Наутро Пабло уже не выглядел весёлым. Он смотрелся в зеркало и с ужасом отмечал глубину мешков под глазами и помятое лицо с носопыркой, похожей на картофелину. Ар-Хаанг довольно позёвывал.
Их разделили на группы по десять человек. Теперь в этом коллективе им предстояла совместная учёба в ближайшие три года. Потом из остатков сформируют новые ячейки для получения среднего уровня целительства. В группе Марка было три девчонки и семеро парней. Пабло и Ар-Хаанг тоже оказались с ним.
Первое занятие выпало на теорию магии. Низкорослый плешивый препод с ободком волос вокруг лысины рассказывал азы, которые Марк и так давно знал.
Про ману, кристаллы, существование шаблонов и в конце даже разобрал несколько примеров стоимостью в пятьдесят, сто и сто пятьдесят маны.
Прозвучавший горн оповестил об окончании занятия. Им выдали название учебников и расписание. Следом был факультатив по кристаллам. Опять теория.
Сухонькая женщина-преподаватель рассказывала про несколько предположений возникновения кристаллов. Одна из которых упирала на роль Альтэндо, но исследователи склонялись к более реалистичной гипотезе. Суть последней в оседании излишков маны в породе, а недавнее открытие зелёной жилы позволило уточнить вопрос сроков «созревания» синих кристаллов.
Учёные мужи склонялись, что этот период занимает от семисот до тысячи лет. Само собой, распределение по всему миру идёт неравномерно и с каждым столетием отмечается уменьшение этого периода.
— Это потому что свободной маны становится больше? — подняв руку, спросила одна из девчонок, бледноватая и вытянутая, словно каланча. Её звали Ритта.
— Да, ты права, молодец. Людей становится всё больше, вот и мир подстраивается под наши нужды.
— Но что насчёт цен на кристаллы? Они не снижаются вот уже лет триста и только растут, — спросил мелкий парень
