поумнее и опытнее в таких делах.
— Вы можете навестить меня завтра, — в прочем, нисколько не обиделась медсестра, наблюдая за тем, как я натягиваю обработанную от едкой жидкости водолазку на тело. — Буду на посту в любое время. Если что, можете постучаться в соседнюю с кабинетом комнату — это моя.
— Непременно, — заверил ее и, попрощавшись, вышел.
Может, Роман видел какого-нибудь подозрительного студента, ошивавшегося рядом с нашей комнатой? Нужно будет уточнить у него этот момент. Но также не стоило исключать того факта, что он и сам мог позаимствовать мою записную книжку. У него, конечно, и других дел по горло. Третий курс, студсовет. Возвращается в общежитие буквально под вечер и после короткого разговора заваливается дрыхнуть. Однако стоило пробежаться по всем вариантам.
Пожалуй, оставлю блокнот при себе. На всякий случай.
С такими мыслями и направился к общаге по освещенной лампами дорожке. Махнул рукой обладателю рыжеватой шерсти, промелькнувшему среди кроны одного из деревьев во дворике, и зашел в здание, где меня снова встретил внимательный взгляд комендантши за стойкой.
— Лучше? — раскинул я руки в стороны и покрутился на месте, демонстрируя свои подлатанные медсестрой телеса.
— Лучше, — наконец-то кивнула женщина, позволяя мне подняться на второй этаж. — Но советую больше не задерживаться допоздна, — бросила она вслед, но мне уже было всё равно.
Осторожно приоткрыл дверь комнаты, стараясь не разбудить соседа. Вошел, стянул грязные шмотки с претензией на выброс и улегся в кровать, блаженно прикрыв глаза. Потом спохватился о блокноте, вскочил, вытряс его из общей кучи и спрятал под подушку.
— Вот теперь можно… — прошептал, откидываясь на подушку и закидывая руки за голову.
Тело всё еще покалывало, но никакая боль не помешает мне сегодня отоспаться как следует после всего пережитого.
Хотя спустя буквально пару минут, когда я уже начал проваливаться в царство Морфея, в тишине комнаты раздался тихий голос Романа:
— Спишь?
— Нет, — немного погодя отозвался я.
— Это хорошо. Думаю, нам надо поговорить кое о чем.
Роман был одним из тех людей, кто редко открывает рот. Лишь для того, чтобы сказать что-то коротко и по существу. Если же он намеренно дождался моего возвращения и решил начать разговор именно сейчас, тема, которая будет затронута в этом разговоре, сильно волновала его. И что-то подсказывало мне, что дело вовсе не в Игоре Воронцове, его связи с клубом охотников и их дальнейшей подставой сегодняшним вечером.
— И о чем же ты хочешь поговорить? — напрягся я. Усталость как ветром сдуло.
— О твоих способностях, — прыгнул он с места в карьер. Да так, что я широко распахнул глаза и уставился в невидимую точку на потолке.
— И что же с ними… не так? — спросил в пустоту.
— Какова их природа? Помнится, я сам как-то сказал тебе, что меня они нисколько не волнуют. Сегодня я пересмотрел свою точку зрения. Ну так… какими способностями ты обладаешь, Димитрий?
— Ясновидение, — ответил я, стараясь сдерживать дрожь в голосе.
— Лжешь, — уверенно парировал тот.
Таким вот образом я угодил из одной ловушки в другую. Но даже если бы остался на ночь в медпункте под чутким надзором здешней медсестры, то этот разговор всё равно состоялся бы рано или поздно. Видимо, мой не обделенный интеллектом и любопытством сосед накопал на меня такую информацию, о которой я и сам был не в курсе. Незадача. Даже в желудочно-кишечном тракте анаконды было как-то поуютнее, что ли.
— Для чего ты бросаешь кубики, прежде чем уходишь на занятия? — задал он еще один щепетильный вопрос.
Пауза после него затянулась. Я лихорадочно старался придумать более-менее правдоподобное вранье, тем самым закапывая себя еще глубже, а заодно мысленно проклиная за неосторожность. Кто бы мог подумать, что Роман подметит столь незначительный факт? Ну кубики и кубики. Может, дурачок я, вот и кручу их постоянно в руках.
— Привычка, — выдавил я.
— Лжешь, — вновь припечатал он, и тут я натурально поплыл. — Расслабься. Я понимаю, каково быть особенным среди многих других. Сам такой. Может, мои способности и наследственные, но когда мы с семьей собираемся за одним столом, всегда чувствую себя лишним. Раз за разом одно и то же. — Он усмехнулся. — Хоть игорного клуба больше не существует, как и нашего сотрудничества в нем, это не значит, что мы не можем друг другу помочь. Понимаешь, к чему я клоню?
— К сотрудничеству иного рода.
— Именно. Одна голова хорошо, а две лучше. Как много ты знаешь о способностях, которые никогда не исследовались и никем не изучались? Откуда они взялись? Убийство которой из тварей передало их людям? Следовательно, как работать над их улучшением?
На эти слова мне нечего было ответить. И любая последующая попытка перетянуть канат на себя, скорее всего, окончилась бы провалом.
— Способности, унаследованные родами как сильнейшими, так и пришедшими в упадок, разнообразны, — начал вводить меня Роман в курс магической истории. — По большей части они передаются по наследству, усиливаясь с каждым новым поколением. Но есть и редчайшие силы, обладание которыми способно перевернуть мир с ног на голову. Разумеется, первые носители, подчиняя себе подобные силы, старались сохранить факт их обретения в тайне. Они были единичными, но дело тут не только в алчности. — Он сделал небольшую паузу, чтобы дать мне время обмозговать услышанное. — Во всем мире может быть лишь один обладатель легендарных способностей, потому что и существо, которое в свое время убил на охоте первый носитель, было лишь одно.
— Откуда… откуда ты всё это знаешь? — искренне удивился я, привстав на локтях и воззрившись на кровать соседа.
— Странно другое. Почему этого не знаешь ты? — задал он мне встречный вопрос. — Школьный курс истории, пятый класс. Ты интересный парень, Димитрий, но иногда твоя неосведомленность поражает.
— Видимо, этот урок я прогулял, — попытался загладить углы, и Роман на мои слова шумно вздохнул.
— Так пробелы в твоих знаниях куда больше, чем я предполагал. Стоит ли тебе отказываться от моей помощи в таком случае?
— Я подумаю. Серьезно, — добавил чуть тише.
— Если что, ниточку я уже нашел, — подогрел он мой интерес напоследок, переворачиваясь на другой бок. — Захочешь узнать больше — обращайся.
— Договорились.
Да уж…
