я рада тебя видеть! – она расплылась в предвкушающей улыбке.
– Что ты с ней сделала? – заорала Вита и проморгала движение богини.
Повинуясь жестам своей хозяйки, по обе стороны от Виты возникли два существа жуткого вида: одно казалось огромным двуногим ящером, сотканным из живого огня, другое напоминало воду, плавно обтекающую фигуру гигантского кальмара. Оба тотчас вцепились ей в плечи: ящер – своими короткими ручками, больно обжигающими кожу, кальмар – ледяными склизкими щупальцами. Вита судорожно вздохнула.
– Правда, симпатяги? – усмехнулась Миленион. – Дзыг и Клук позаботятся о тебе как следует, будь уверена!
Вита попробовала вырваться, но конечности мерзких существ еще сильнее впились в тело, причиняя боль. Миленион аж лучилась от удовольствия.
– Что я с ней сделала, с твоим маленьким отродьем? Наверное, то же, что собиралась сделать эта идиотка Айанур. Заманила тебя в гости! А пока ты ломилась сквозь мировую стену, отослала подарок своей новой колдунье в Милену. Думаю, девчонка пригодится ей для опытов: смертные, увы, слишком часто подыхают в процессе невинных экспериментов наших посвященных!
Только сейчас Вита поняла, что богиня считает Катю ее дочерью. Ее бессмертной дочерью! Потому-то Миленион и не пришло в голову убить девочку. У нее слегка отлегло от сердца.
– Оценила мой замысел? – Миленион была донельзя довольна собой. – Очень мило со стороны Айанур было приказать своей кукле похитить твоего ребенка. Представляю, как рвет и мечет сейчас эта сладкая белобрысая дурочка! И поделом ей: надо действовать самой, а не доверять примитивным людишкам.
– Зачем ей это? – спросила Вита. – Я не ссорилась с Айанур.
Миленион захихикала:
– Не ссорилась! Конечно, не ссорилась. Какая может быть ссора у богини с жалкой смертной? Я с тобой тоже не в ссоре, букашка. Просто раздавлю тебя, чтоб не кусалась, и все. А перед тем поотрываю крылышки и лапки.
Она махнула рукой и исчезла, крикнув на прощание:
– Займемся этим увлекательным делом в более подходящем месте!
Дзыг и Клук подхватили ее крепче и, взмыв со своей ношей ввысь, куда-то полетели. С молодых лет Вита не боялась высоты, но чудища, явно следуя желаниям госпожи, так крутили и болтали ее в воздухе, что ее замутило. Через пять минут она рассталась со всем, что было в желудке, а еще через некоторое время у нее потемнело в глазах.
Очнулась она оттого, что во все отверстия тела вдруг хлынула ледяная вода. Она задрыгалась, не имея возможности ни закричать, ни вдохнуть, ни даже открыть глаза.
– Освободи ей зенки, – донесся как через вату голос Миленион.
Ужасное ощущение воды, заливающей зрачки, исчезло, и Вита сквозь невольные слезы увидела, что над ней навис кальмар, запустив свои отвратительные щупальца ей в нос, глотку, уши… Она задыхалась. Когда голова готова была лопнуть от удушья, рот и нос вдруг освободились, она быстро задышала, захлебываясь слюной, но тут Миленион промолвила:
– Еще разок.
Все повторилось, потом еще и еще. Вита не могла уже думать ни о чем, кроме очередного глотка воздуха. Миленион была в восторге.
– Пожалуй, хватит развлекаться, – благодушно произнесла она. – Перейдем к более серьезному времяпрепровождению.
Вита лежала, распластанная на полу запертой железной клетки, смотрела в темное небо с идиотски раскрашенными звездами и хрипло дышала. От унижения хотелось провалиться сквозь землю. И не давала покоя мысль о том, что сейчас может происходить с детьми. Она не заметила, как проклятый кальмар выполз из клетки, а через прутья внутрь просочился ящер. Он прошлепал к ней на трехпалых лапах и деловито, словно хирург во время операции, приложил к ее правому глазу огненный палец. От внезапной боли она погрузилась в милостивую тьму, не успев осознать, что случилось.
Из небытия ее вывел пронзительный визг Миленион. Вита даже подивилась, что богиня может так истошно вопить, и попыталась открыть глаза и посмотреть, что ее так напугало. Зрелище того стоило: на бессмертную наползал неумолимый Флиф, очнувшийся от окаменения и последовавший, согласно своей природе, за Тюремщицей. Черная клубящаяся змееподобная громада без глаз, ушей и рта, от этого еще более жуткая, навевающая иррациональный страх, замораживающая сердце… Выглядел Флиф как-то странно, словно на плоском экране телевизора. Вита поняла, что смотрит на него только одним глазом, и тут же проснулась боль в правой глазнице, как будто ждала этого понимания.
Со страхами Вита научилась справляться: как-никак она уже трижды сходилась с Флифом в поединке воли. Она подползла к стенке клетки и поднялась, держась за решетку и не отрывая взгляда от перепуганной Миленион. Она вспомнила, как наслаждалась бессмертная ее мучениями, и скрипнула зубами. Что ж, теперь они поменялись ролями.
Миленион в панике оглянулась и заметила, что Вита наблюдает за ней.
– Тюремщица! – крикнула она. – Покажи ему кольцо, скорее!
Вита цинично усмехнулась и демонстративно повернула перстень камнем внутрь ладони. Лицо богини исказил ужас.
– Ради всего, что для тебя свято! Уйми его, и я тебя отпущу!
– А кто вернет мне глаз? – поинтересовалась Вита.
– Я не хотела! – завопила Миленион, будто девчонка, уличенная в мелком хулиганстве и сваливающая вину на малолетнего брата. – Дзыг сам, сам!
– Этот глаз мне очень нужен, – упрямо заявила Вита.
– Я не могу вернуть его тебе, и никто не сможет! – богиня пятилась от Флифа, в голосе проскальзывали постыдные слезливые нотки. – Но у меня есть волшебное зеркальце, посмотришь в него утром – и весь день окружающим будет казаться, что глаз на месте!
– Давай его сюда, – потребовала Вита.
Миленион второпях хлопнула в ладоши, и в них оказалось маленькое кругленькое зеркальце в резной деревянной оправе на длинной ручке. Она бросила его Вите сквозь прутья решетки.
Вита не спеша подобрала зеркальце и протянула к Флифу руку с перстнем Тюремщика. Безжалостная громада, вознамерившаяся было пообедать бессмертной душой, застыла, как скала.
– Открывай клетку, – приказала Вита запыхавшейся богине.
Та зыркнула на нее исподлобья:
– Перебьешься, – и бросилась прочь.
– Ах ты паскуда… – начала было Вита, но тут из темноты послышалась стрельба, заглушаемая гулом турбин. Пули, конечно же, не причинили никакого вреда богине, незамедлительно растворившейся в воздухе.
Самолет въехал в круг света. Экипаж уставился на нее побелевшими лицами.
– Э… вам помочь, мадам? – тактично осведомился второй пилот.
– Извините, вы не велели стрелять, – буркнул Колосов. – Но у ребятишек нервы не выдержали.
Вита знала на собственном опыте, что огнестрельное оружие разрушает магическую защиту. Но это разрушение приводит к высвобождению энергии, сравнимому по мощности с ядерным взрывом. Именно так, в атомном пламени, погиб замок главы белых магов Лисаана, когда Дэн Ши приказал ударить по магической маскировке из корабельных орудий.
– Я не велела стрелять? – переспросила Вита. – Да хрен с ним, с этим миром! По мне, так разнести его вдребезги, вот только разносить здесь нечего, кроме этой долбаной клетки! – ярость заклокотала в ней, она рывком натянула прожженную куртку и ткнула мизинцем в замок; клетка отворилась. – Ах, дрянь подколодная, чтоб тебе
