дежурную фразу, сказанную прохладным равнодушным женским голосом, я ответила невидимой собеседнице:
– Скорую, на Флит-Стрит, тут человек умирает, – я захрипела, воздуха стало не хватать.
– Мисс, сохраняйте спокойствие, кто пострадавший? – Всё также без тени сопереживания выдала заученный текст оператор.
– Я пострадавшая. – и на этом звонок был прерван. Ничего, им хватит времени узнать местоположение. Нужно ускориться, я незамедлительно продолжила свой финальный рассказ:
За окном раздаются такие тревожные звуки сирен проезжающих машин скорой помощи. В этот день – день моего двадцативосьмилетия, плохо не только мне одной. Хотя не думаю, что причины людей, по которым они набрали 999, столь же ничтожны, как и мои.
Даже на бумаги мои мысли выглядят жалко. И сама я жалкая. Утерев кулаком сопливый нос, я царапала листок дальше:
Вскоре одна из этих машин остановится у входа в дом, парамедики, принявшие мой заблаговременный вызов, поднимутся ко мне в квартиру и обнаружат за незапертой дверью, моё жалкое тело, которое не смогло больше нести в себе чёрную от злобной копоти душу, наполненную до краёв желчью, тоской и такой нескончаемой ненавистью к собственному неугодному никому существованию, что они захотят оставить меня на том же месте, где я и буду лежать, распахнув свои глупые глаза, отражающие, словно маленькие блёклые зеркала их зелёную униформу.
Мои же глаза в этот момент оставались совершенно сухими, правда, то, что я вывела на листке, прочитать уже могла с трудом:
Да простит меня Господь, Вселенная, Бабушка, и ты, мой дорогой друг.
Поставив точку, я с трудом стянула с безымянного пальца обручальное кольцо и вложила его в конверт. Затем я позволила подступающей темноте поглотить себя, надеясь, что уже навсегда.
Глава VII
Кровавая Мэри
В ресторане было многолюдно. Красные стены, странные причудливые картины, разодетые по последней моде посетители. Я чувствовала себя не в своей тарелке. А понравится ли это место Майку? Или он уже был здесь? В конце концов, место встречи выбрал именно он. Я сидела за забронированным столиком и старалась восполнить последние пробелы в подводившей меня памяти. В попытках меня защитить, мозг подменил травмирующие воспоминания более приятными эпизодами. Хотя это, конечно, спорный вопрос, насколько они были для меня приятными. Доктор Белл назвала это действие – конфабуляцией, во всём виноват пресловутый посттравматический синдром. Смерть моей бабушки просто выбила из меня последние остатки желания жить. Отречение родной матери, разрыв с мужем, предательство близкой подруги. И наверное, я скучала по Гарольду, в некотором роде винила себя в его смерти, за то, что не остановила вовремя матушку с её бесконечными нападками на несчастного садовника. За то, что даже заходя в домик прислуги и видя в комнате Гарольда наполовину заполненную банку с окурками, не сказала ему ничего о вреде курения, хотя, несомненно, он и сам был прекрасно об этом осведомлен. Моя поездка к бабушке, вместо её похорон, разговор на том свете с пострадавшим, которого я не смогла спасти – всё это оказалось ложью. Вопрос только каким образом произошла замена? Повреждений головного мозга у меня не наблюдалась, чёртовой аневризмы тоже… Для меня это всё остаётся загадкой.
Я продолжала разглядывать прохожих за окном и искать среди них знакомое лицо, которое я была бы весьма рада сейчас увидеть. Официант поставил передо мной заказанный чёрный кофе:
– Ваш кофе, мисс, – с холодной вежливой улыбкой провозгласил молоденький парнишка в костюме – Что-нибудь ещё желаете? – на меня выжидающе смотрела пара зелёных глаз в обрамлении светлых ресниц. Я резко почувствовала себя старой и сухо ответила юноше:
– Ничего, спасибо, – и вновь повернулась к окну. Но к сожалению, меня ждал неприятный сюрприз – за стеклом стоял мой бывший супруг.
Я поспешно отвернулась. Мне совсем, ни сколько, ни капельки не хотелось сейчас лицезреть небритую физиономию практически бывшего мужа. Я сделала вид, что невероятно заинтересована ассортиментом блюд, представленным в кожаной папочке с золотым тиснением «Ecila». Поэтому разглядывая изображение то ли гуляша из кролика, то ли содержимое пакетика кошачьего корма, я не заметила, как Джо подошёл к моему столику.
– Кхм, – донеслось до моего уха, – Кхм-кхм. – Звук стал громче. Я не выдержала и, оторвавшись от созерцания непонятного блюда, обратила внимание на супруга:
– Джозеф, может леденец от кашля? – Думаю, моим взглядом в это мгновение можно было превратить мужа в тот самый гуляш.
Джозеф раскрыл рот, видимо, чтобы разлиться тирадой, которую он заготовил по пути сюда, но тот самый юный молодой человек не удержал равновесие, проходя мимо внушительной фигуры моего бывшего мужа, и не донесённая до заказчика «Кровавая Мэри» ярким пятном украсила дорогой костюм Джо. Сельдерей красиво приземлился благоверному прямо на макушку, и струйка коктейля весело стекала великому доктору на лоб. Не удержавшись, я расхохоталась, прикрывая рот папкой с меню. До слёз. Джозеф угрюмо переводил взгляд с официанта на меня, затем медленно снял неуместный овощ с головы и положил на поднос замершего перед ним юноши. Похоже, незадачливый сотрудник ресторана уже мысленно подыскивал себе другое место работы. Но мой бывший обладал хорошей чертой – он никогда не вёл себя грубо с официантами, продавцами и другими представителями сферы обслуживания. Поэтому он вежливо улыбнулся мальчишке, и взяв предложенную ему салфетку из дрожащих рук юноши, спокойно сел за мой столик. А это уже наглость. Кто его приглашал? Я скрестила руки на груди и недовольно уставилась на алеющий островок томатного сока с водкой, расползающийся на фирменной рубашке Джозефа.
– Элис… – Мягко произнёс супруг. Жаль ещё не окончательно бывший. Упорно не желал подписывать бумаги, хотя до этого соглашался, что так будет лучше для всех. Подлый эгоист.
– Прости… Прости меня, но мне кажется, мы спешим, можно ещё всё исправить. – Джо поднял на меня умоляющий, жалостливый взгляд своих небесно-голубых глаз. Несомненно, будь на моём месте другая барышня, та же самая Ева – разумеется, она бы растаяла как мороженое под июльским солнцем. Но я лишь сменила недовольство на плохо скрываемое раздражение. Казалось, муж даже не замечал моего настроения, его руки скользнули по столу и попытались накрыть мои ладони. Я поспешно убрала свои, нет уж. Собравшись с духом, я проговорила как можно сдержанней:
– Послушай, Джо. Ты теперь с Евой, я за вас рада, поверь. – Я надеялась, что звучу вполне искренне и продолжила его убеждать, – Я тоже жду кое-кого, он скоро придёт, – и в подтверждение моих слов, я взглянула на дисплей смартфона – новых сообщений нет. Фотография финского залива на скринсейве лишь немного была прикрыта иконками приложений. Странно. Он из тех людей, которые предупреждают, когда сильно задерживаются. Может, телефон разрядился, или связи нет.
– И потом, мы с Евой вовсе не вместе, поддался слабости, один раз в жизни, чёрт, в твой день рождения перебрал и был
