рассматриваются. Дискриминация, да, но иначе как? Говорят, в те времена, когда еще оставляли такие вот расписки тут, наследники великих родов за одну ночь тут состояния просаживали. Вот и вышел в свое время Высочайший Указ где было сказано что
«До Ее Императорского Величества доходят неприятные из Москвы слухи о начавшейся по отъезде Ея Величества разорительной карточной игре, каковые неумеренные игры ни к чему более не служат, как только к единственному разорению старых дворянских фамилий: того ради Ея Императорское Величество повелевает накрепко смотреть, чтоб ни в какие большие азартные игры не играли, и подтвердить в Полицию, чтоб публикованные в том указы точно наблюдаемы были».
— Самая лучшая Сноходица квартала, ну или по-вашему — онейромант. — говорит хмурая девица. Хмурая она, потому что моя кузина ее в оборот взяла и заставила с собой пойти, в качестве добровольно-принудительного гида и проводника. Такой вот гарантии что не надуют нас тут больше, чем необходимо.
А нам в квартале шичей сперва одну Сноходицу посоветовали, потом другую, много тут таких. Вот и решили мы сперва зайти артефактное оружие для сестер из рода Цин выправить, заодно посоветоваться. Вышло же так, что вынуждена эта Сил нас теперь сопровождать. Вот и сопроводила — до дверей. Стоит, мнется.
— Чего встала-то? — задает резонный вопрос Ай Гуль: — заходи. Будешь о ценах и услугах договариваться.
— … — что-то неразборчиво бормочет Сил себе под нос. Наверняка ругательство. Она с самого начала на мою кузину какие-то нечитаемые взгляды бросает. Неужто тоже с ней в Академии какой училась. Надо сказать, что Ай Гуль по себе повсюду незабываемые воспоминания оставляет, все-то ее помнят и любят.
— Предлагаю эту вот Волконскую тут и бросить. — кутается в белые меха госпожа Голицына, ее щеки покраснели от мороза, зарумянились и вообще она выглядит как юная, прелестная, русская княжна, каковой и является. Там, на балу, в ее обтягивающем костюме она скорее на гимнастку какую-то похожа была, такая гуттаперчевая девочка, но сейчас в шубе до земли, в меховой шапочке, в каких-то немыслимых украшениях, статная и красивая… вот с кого картину Васнецову писать надо. «Юная княжна предлагает выбросить другую княжну на мороз». Лубочная такая картинка получается, и за борт ее бросает в набежавшую волну.
— Пусть замерзнет до смерти, зараза такая, — продолжает она: — вот чего она на меня вызверилась? Я к ней никаких mauvaises intentions (дурных намерений(фр)) не испытывала.
— А я слышала, что смерть от мороза самая гуманная. Тебе сперва тепло-тепло становится, а потом — засыпаешь как будто. — звенит колокольчик Сашенькиного голоса.
— Господа и дамы, мы тут замерзнем. — выглядывает из автомобиля Сандро: — давайте уже к Сноходице! Я как-то раз такую грезу тут заказал… ммм… шестнадцать мулаток, монашки, белые медведи и карлики! Кстати, вы в этом сне тоже были, мадмуазель Вериока! Боже мой, что вы только не вытворяли, а я думал, что вы скромная особа.
— Следуйте за мной, — наконец говорит сопровождающая нас Сил, видимо приняв решение. Стучится в дверь, не просто рукой, тут на двери такой молоточек висит, в виде подковки. Отводишь его назад и тук-тук. Мы ждем. Я стою у машины, готовый взять на руки спящую красавицу, госпожу Софью Волконскую. Ай Гуль и Вериока вяло переругиваются, причем обходятся только словами, ни снежинок с острыми краями в воздухе не видать, ни прозрачных нитей паутины. Прогресс. Рядом со мной стоит и глядит в пространство сестрица Лан из рода Цин и вид имеет самый обалдевший. Иногда она украдкой закладывает руку за спину и проводит пальцами по ее драгоценным секирам. Драгоценным для нее, конечно. Впрочем, по пять тысяч за штуку — это грабеж. Хотя, понимаю, что артефактное оружие, послушное магии, специально под руку, причем достаточно древнее, — дешево стоить не может. И для этих двоих мне никаких денег не жалко, уж что-что а свою полезность и преданность эти двое давно доказали. Ни разу такого не было, чтобы Лан и Лин назад отступили, труса спраздновали, а ведь это не их страна, где-то даже не их бой. Они могли бы спокойно «барышень в беде» отыгрывать и за спиной отсиживаться, ведь у них нету неуязвимости, нет никаких гарантий что Мещерская их поднимет потом, учитывая их отношения. И тем не менее они в стороне ни разу не отсиделись. При этом и на глаза не лезли, вот моя кузина, например, если что и сделает — так потом забыть об этом никогда не даст. Будет напоминать, зараза такая. В лицо тыкать. Подначивать. Смеяться. А эти двое как настоящие друзья, такие, которые с тобой всю жизнь, если надо — на помощь всегда придут, но напоминать об этом не станут. Сразу же забудут.
Потому мне приятно смотреть на обалдевшее лицо Лан, которая свое вновь обретенное оружие пальцами поглаживает и чему-то едва заметно улыбается. Приятно и грустно. Это чувство какой-то легкой грусти и жалости. Когда девушка так радуется оружию… это же печально, разве нет? Еще печально то, что я прежде не видел, какие они замечательные, не ценил этого. Словно ненужную вещь мне впарили, вот на, таскайся. А ведь одну я по восточным обычаям в бою захватил, но вторая сама пришла. Молча. Две по цене одной. И до сих пор не удосужился ни одежды нормальной им прикупить, ни украшений, до сих пор они у меня в своих одеяниях из Восточной Ся щеголяют. Представляю себе Лан в такой же белой меховой шубке и собольей шапке как у Вериоки Голицыной и вздыхаю. Будет красиво. А две такие красавицы рядом и все — можно выезды в высший свет устраивать, наслаждаться зубовным скрежетом от всех мужчин, которые нас увидят.
— Чего встали! Пошли! — командует Ай Гуль от дверей, которые наконец открылись: — Володя, хватай спящую красавицу и давай сюда!
— Иду! — открываю дверь автомобиля и поднимаю Софью Волконскую, которая легка как пушинка и бледна как смерть. С этой ношей на руках — шагаю вслед за всеми в открытую дверь.
Мы проходим сени, обычные деревенские сени, пахнет чем-то кислым и пряным. Снова дверь, едва открывается — валят клубы теплого воздуха, превращаясь в пар. Вхожу туда, вслед за Сашенькой, позади меня бесшумно ступает Лан. Вообще, две сестры из Ся умеют ходить бесшумно, словно кошки. Как там — тогда Один послал Скирнира, гонца Фрейра, к гномам в страну чёрных альвов, которые
