согласился Халле с какой-то озлобленностью, будто мое принятие волчьей натуры его бесило.
Что ж, по крайней мере друг оказался не виноват, он просто придерживался правил. Такое оправдание я готова была принять и испытала облегчение, что нам не придется больше ссориться. Дружбой я дорожила и не хотела, чтобы ее разрушили недомолвки.
— Но теперь-то мы можем серьезно поговорить? — наконец, затронула я важную для меня тему, раз обида была исчерпана.
— Плохой из меня лжец, — покачал головой мой лохматый друг, и в качестве примирения я осторожно пожала его горячую руку. Прежняя, почти счастливая улыбка Халле принесла мне невиданную по силе надежду. — Не верится, что ты снова в курсе.
— «Снова», — заметила я очередную оговорку, но не стала требовать подробностей — видимо, я уже выводила его на чистую воду в прошлом. — У меня ужасно много вопросов!
— Ты сегодня такая красивая, — отвлеченно пробормотал квэн, разглядывая мое лицо со смущающим трепетом. — Линет это сделала?
Его рука потянулась к моему лицу, но я непроизвольно отодвинулась. И тут же пожалела об этом: улыбка друга исчезла, мечтательное выражение сменилось сердитой гримасой.
— Ну что, ты выполнила свое обещание или нет? — потребовал он.
Не сразу я догадалась, что именно он имеет в виду, а когда осознала, жар бросился мне в лицо. Прическа и татуровка — единственное, что могло помешать Эрлингу разглядеть мои эмоции.
— Не понимаю, о чем ты… — прикинулась я веником.
— Все ты понимаешь, — огрызнулся друг недовольно.
— И почему все вокруг навязывают мне выбор? — выразила я давно накопленную досаду. — Кончай ревновать, Халле, я сама разберусь, что делать со своей жизнью и с кем дружить.
— Он ведь здесь, да? — скосил парень глаза на дверь. — Он и привез тебя сюда, не его лживая сестрица. И он не отходит от тебя даже на минуту?! Так и знал, что он воспользуется моим состоянием, нельзя этим наглым недоделкам доверять! Все их обещания не стоят и ломаного гроша!
Слова друга несли новый загадочный смысл, которого я не понимала в силу незнания предыстории.
Проанализировав прошедшие сутки, решила, что Халле прав: Кристав действительно постоянно находился рядом, отлучился лишь утром на пару часов, чтобы не ссорить меня с Шарлетт. Но затем вернулся. И не похоже, что собирается держаться впредь на расстоянии.
Я не знала, что это означает для меня, но соврала бы, что не радуюсь переменам. Я мечтала как можно скорее раскрыть секреты и Морелей тоже. Просто не было еще минутки обдумать это.
— Флоранс, он вовсе не заботливый добряк, каким притворяется! — убеждал, тем временем, друг, буквально трясясь от волнения.
Схватив мою руку, сжал ее слишком крепко, принуждая слушать. В хриплый голос снова прокрались те самые нотки властности, поднимающие волоски на моем затылке. И мне совсем это не нравилось.
— Один раз ты уже ему доверилась — и посмотри, чем все закончилось, — мрачно кивнул Халле на мое кресло; от напряжения его лицо покрылось капельками пота. — Онсделал это с тобой. И приведет к беде снова, если ты не прогонишь его прочь. Он — зло! Нужно было уничтожить его, когда представился шанс, но я, доверчивый сопляк, повелся на его обещания. Послушай совета, не приближай к себе нечто более ужасное, чем инвалидное кресло!
— Я и половины не поняла из того, что ты наболтал, — проворчала я, не улавливая логики в словах парня и вырывая руку, которую он до боли сжимал. — Если ты намекаешь, что Крис виновен в аварии — говори прямо! Но не смей больше лгать и увиливать!
— Я… — друг споткнулся на полуслове и вновь начал тщательно подбирать слова, что невероятно бесило. — Конечно, он виноват! Именно из-за него ты в кресле!
— И как же он это сделал? — потребовала я уточнений, не собираясь верить голословному обвинению. — Его имя даже не фигурировало в полицейском отчете, на той дороге мы были с тобой вдвоем.
— Все слишком сложно… — отвел друг глаза, утаивая очередную правду.
— Опять ложь и недомолвки, — разочарованно скривилась я, уже и не удивляясь. — То есть, доказательств у тебя нет?
— Думаешь, он тебе не лжет? — вскричал Халле с таким отчаянием, что если бы я не была так зла на него, то как минимум призадумалась бы, что скрывают от меня Морели. — Разве он рассказал тебе все о себе? Потому что если нет, то он ничем не лучше меня. Даже хуже, потому что я просто хранил тайну стаи, а он еще и подвергает тебя опасности! Он тоже обманывает тебя, Фло, и опять навлечет беду — пойми ты это, наконец!
— Ну, раз уж мы заговорили о вранье, — прервала его тираду я, скрипнув зубами с досады, — не хочешь кое-что еще мне объяснить?!
— Что именно? — сдался квэн, вернувшись на подушки. Закатил глаза демонстративно: — Только умоляю — не спрашивай у меня сердечных советов!
Я была так раздражена его завышенным самомнением, что чуть не послала ко всем чертям. Но сдержалась, хотя была теперь почти уверена, что не получу согласия на то, о чем собираюсь попросить.
Глава 32. Сделай меня оборотнем
Ревностью и требованиями Халле лишь увеличивал между нами пропасть. Если он продолжит так себя вести, неоправданно оскорблять моих друзей и вмешиваться в мою личную жизнь, наше общение потеряет очарование, останется лишь черный налет горечи, который уже ничем не смоешь.
— Друг ты мне или кто? — напомнила я, зная, что причина его горячности во влюбленности, юности и неумении контролировать чувства, а не в чем-то плохом.
— Конечно, друг, — остыл Халле, беря себя в руки — понял, наконец, что своим поведением разрушает все то доброе, что между нами есть и еще может быть.
Стушевавшись, я искала слова, способные убедить Эрлинга. Просьба, которую я собиралась озвучить, имела последствия, и все же это был мой единственный шанс на полноценную жизнь.
Но сначала необходимо было выяснить некоторые аспекты, от них зависел дальнейший выбор. От идеи я вряд ли откажусь, но подготовиться заранее будет не лишним.
— Халле, ты превращаешься во время полной луны и охотишься на людей?
Именно такими волков показывали в многочисленных фильмах. В Бестиарии об этом говорилось однобоко: слишком утрировано и сказочно, на мой взгляд. Мол, все оборотни злюки и их нужно уничтожать.
Но, будь все так однозначно, смог бы Халле жить среди людей?
— Ну, разумеется, нет, — недоверчиво рассмеялся друг. — Мы не убиваем людей! В отличие от твоих новых старых друзей. Мы же не людоеды. Если ты не заметила, то мы едим самую обычную человеческую пищу.
Новый
