если вам потребуется помощь, можете звонить в любое время. Бла-бла-бла», — передразнил я Анохина и вытащил из кармана реквизированную у девушки визитку.
— Поверь, Соболева, я делаю это исключительно для твоего блага.
Я бросил визитку на землю и позволил водному потоку её подхватить.
Проследив взглядом за тем, как бумажку затянуло в отверстие ливневого стока, я с чувством выполненного долга направился к станции метро.
— Ты чего такой кислый, как муравьиная попка? Решил поплавать в заливе? Так не сезон.
Джус с задумчивым видом рассматривал мою одежду.
— Нет, просто Соболева высадила меня из машины.
— О, так значит у вас небольшая семейная размолвка? — енот задумчиво почесал нос.
— Да ну тебя с твоими приколами.
Я прошёл в комнату и первым делом скинул мокрую одежду.
— Нет, как люди здесь вообще живут? Отвратительный климат, — буркнул я, и, лязгая зубами от холода, направился в душ.
Приведя себя в относительный порядок, я переоделся в костюм. Впрочем, долго блаженствовать мне не дали.
— Босс, будь добр, подойди в хранилище, — раздался голос енота.
Допив на ходу чашечку свежесваренного кофе, я вернулся в холл. Джус сидел за рабочим столом и возился с какими-то бумагами.
— Босс, ты вовремя, я кое-что нарыл.
— Давай не томи, рассказывай, что тебе удалось разузнать про нашего духа.
— Нет проблем. Давай располагайся поудобнее, а лучше присаживайся в кресло, разговор будет долгий.
— Хм, енотище, ты не перестаёшь меня удивлять.
— Могу, умею, практикую, — довольно осклабился мой напарник. — Я тут позволил себе подготовить своеобразную презентацию, в которой попытался собрать воедино всю имеющуюся информацию. Наш дух в прошлом изрядно наследил. — Джус щёлкнул мышкой и вывел изображение на экран. — Это Александр Педаченко, русский хирург, правда, широкой общественности это имя не известно. Впрочем, ты наверняка про него слышал.
— Нет, что-то не припомню, — я отрицательно покачал головой.
— Джек-Потрошитель. Самый известный серийный убийца. Смекаешь?
— Стоп-стоп, Джус, ты хочешь сказать, что вся полиция Лондона гонялась за этим безумцем, а у нас в архиве хранится на него полное досье?
— Именно так, одному из твоих предшественников пришлось постараться, чтобы стащить все эти документы из-под носа у Скотланд-Ярда. Чего только не сделаешь, чтобы избежать дипломатического скандала. Взамен наш агент подкинул им несколько улик, что позволило пустить полицию по ложному следу. Босс, ты только представь, какой бы конфуз вышел, если бы всплыло, что серийным маньяком оказался бывший агент царской охранки?
— Охранки? Он что, был сотрудником внешней разведки?
— Нет. До того, как в его руки попал проклятый предмет, Педаченко был ничем не примечательным человеком.
— Джус, не томи, мы не в театре. Почему ты сказал, что он связан с охранкой и при чём здесь международная дипломатия?
— Тут всё просто, — енот почесал свой мохнатый бок. — Доктор во времена своей бурной молодости был студентом Медико-хирургической академии в Петербурге. В тот сложный для страны период как грибы после дождя множились политические кружки и прочие нелегальные объединения. В большинстве из них велись бестолковые беседы о необходимости смены политического строя, свержении монархии, но были и такие, где изучались оккультные практики.
— Так он баловался чернокнижием? — удивлённо произнёс я. — Этого многое объясняет, но остаётся главный вопрос: тогда почему с такими талантами Педаченко попал в поле зрения полиции?
— Доктор слишком много болтал и, как итог, был вынужден подписать документы о сотрудничестве с охранкой.
— Значит, все эти кружки и так называемые партии были под колпаком у официальной власти, которая использовала их в своих интересах?
— Всё верно, — енот кивнул, подтверждая мои мысли. — Правда, толку от Педаченко как от агента было с гулькин нос, поэтому к моменту, когда доктор отправился на хирургическую практику в Лондон, о подписанной им бумажке давно забыли. Вы наверное сейчас задаётесь вопросом, какого чёрта этот докторишка вообще устроил резню? — енот с важным видом прошёлся по столу из стороны в сторону. — Ну же, босс, пошевели извилинами.
— Джус, по-моему, всё очевидно, ответ лежит на поверхности. Скорее всего, наш Педаченко во время своей недолгой практики заполучил в руки некий предмет, который превратил его в кровожадного маньяка.
— Бинго!
— Джус, погоди, я что-то не пойму, какой смысл во всём этом? Если у ордена была вся информация, какого чёрта они его упустили? Почему не уничтожили проклятый предмет ещё тогда? И как вообще получилось выйти на след маньяка?
— Босс, на какой вопрос ответить первым? Будет лучше, если я продолжу свой рассказ, а лишь после отвечу на твои вопросы.
— Хорошо, давай уже продолжай свой доклад, профессор полосатый.
— О, спасибо, вы так любезны, — енот шутливо раскланялся. — В то время, как ты знаешь, ещё не было интернета, но о нашем маньяке много писали в газетах. Как только о кровавом убийце стало известно широкой общественности, святой престол незамедлительно отправил в Лондон своего человека с задачей отыскать одержимого и ликвидировать возникшую угрозу.
— О какой угрозе идёт речь?
— Ну, я же просил меня не перебивать. Терпение, босс. Во время очередного преступления сотрудник ордена ранил Педаченко, но этот подонок хорошо изучил все темные закоулки Уайтчепела и сумел сбросить преследователя с хвоста. Напрасно наш сотрудник рыскал по тёмным закоулкам в поисках раненого преступника.
— Так вот почему Потрошитель перестал убивать. Педаченко, почувствовав, что кольцо вокруг него сжимается, поспешно вернулся на родину. Правда, он не учёл, что на месте последнего преступления осталась его кровь.
— Босс, ты же понимаешь, что именно это позволило выяснить, куда именно последовал наш преступник. К тому моменту, как наш сотрудник вернулся в Петербург, безумный доктор успел совершить ещё несколько убийств. Во время одного из них он был пойман и отправлен в сумасшедший дом. Нужно отметить тот факт, что в момент поимки Педаченко представлял жалкое зрелище. Проклятый предмет превратил молодого мужчину в безумного старика.
— Джус, давай ближе к сути.
— Босс, проявите чуточку терпения, и вы сможете увидеть всю картину целиком. Первого июля одна тысяча девятьсот девятого года проклятый предмет снова о себе заявил. Наши оперативники сначала решили, что это дело рук Педаченко, но они ошиблись. Первой жертвой одержимого стала Анна Блюменрост, проститутка двадцати лет от роду. Её изуродованное тело выловили из Невы утром того же
