Как можно жить на окраине, еще и в людском муравейнике — вопрос отдельный, конечно, но Дерку нравилось. — Некр в курсе?
— Недоступен.
— Значит, отправим его сразу в морг для допроса. Ему как никому удается ладить с душами.
— Это если девчонка зла на убийцу, — заметила Дари.
— А есть сомнения?
Она пожала плечами, нисколько не беспокоясь тем, что собеседник не сумеет увидеть жест. Не разглядит так почувствует — ассистент он главы гильдии или кто?
— Есть. А еще я не могу ощутить, куда именно ведет портал, — призналась Дари, нащупывая в кармане браслет и неосознанно сжимая.
Она открыла после второго звонка. Миниатюрная, лет восемнадцати на вид в короткой синей юбчонке, похожей на те, в которых прыгают чирлидеры, и в ядовито-желто-зеленой футболке с красной надписью: «А я не АМ». Медового цвета волосы, серые глаза, левый темнее правого. Слегка удлиненный нос с едва заметной горбинкой. Полные губы; щеки с характерными ямочками. Не во вкусе Некра, но стоило признать: довольно привлекательная особа. Для людей в юном возрасте или тех, кому, как они выражаются, бес вгрызся в ребро — особенно. А еще она выглядела совершенно неопасной на вид. Вот совсем. Нисколько.
«А ведь род деятельности неминуемо находит отражение во внешности, — подумал Некр, — сколько же ей лет раз научилась столь искусно скрывать внутреннюю суть?»
Молчать и дальше было, по меньшей мере, некрасиво. К тому же она уже поняла, с кем имеет дело: Некр не имел ни малейшего желания притворяться и скрываться. Потому он поклонился. Изящно, а не напоказ, с издевкой, как иной раз раскорячивались актеры в исторических сериалах или паяцы на сцене. В прежние времена и тех, и других подняли бы на смех, сочтя самозванцами.
— Приветствую вас, сударыня.
Она протянула руку отточенным, уверенным движением, вмиг перевоплощаясь в ту, кем являлась несколько столетий назад: в светскую львицу. Современные тряпки — мишура. Сейчас Некр видел ее в открытом бальном платье с кринолином. Высокую прическу венчала диадема, тяжелые украшения, кричащие о достатке, обвивали шею, запястья, пальцы, блестели по всему наряду. На щеках — очень много пудры, да и косметики многовато. Нынешним расфуфыренным нимфеткам далеко до дам, некогда повелевающих мужскими сердцами на балах королей, царей, императоров... Скольких же заманила она в свои сети? А сколько не выпутались из них?
— От меня не ушел никто, — ответила она на его мысли и снисходительно улыбнулась. — Несложно догадаться о невысказанном вопросе, когда у собеседника становится такое лицо.
Про себя обозвав ведьму паучихой, Некр поспешил сказать чистую правду:
— Я не желал вас обидеть, сударыня. Приношу свои искренние извинения, если не нарочно уязвил вас.
— Ну что вы, amante, разве можно не проникнуться чужим уважением и признанием заслуг?
Ему почти не было дела до этой ведьмы. Зато его не устраивала темная сила, которую она копила, выпивая людей. Молодых людей — что особенно важно!
Если бы все зависело от Некра и сущностей по ту сторону, с которыми сотрудничали некроманты, все люди умирали бы в очень преклонном возрасте, сильно устав и пресытившись жизнью. В Нави не требовались неопытные души. Смерти людей в рассвете лет, а тем паче новорожденных младенцев — трагедия для всех, кроме тварей, паразитирующих на нереализованных возможностях и силе.
Тьма, которой служил Некр, всегда была душевнее, снисходительнее и человечнее так называемого Света, вечно требующего жертв, лишений, самоистязаний, пьющего кровь без счета. Люди полагали иначе, ну да они глупы по своей природе: боятся смерти, страшатся ее и оттого ассоциируют со злом. Правда же заключалась в том, что души, освободившиеся от бренного тела раньше времени, не способны принести ничего в потусторонний мир, кроме нереализованных эмоций — губительных и разрушительных для обитающих в нем сущностей. Некоторые ушедшие раньше срока оказывались настолько злобными, что не могли просочиться через границу, оставаясь блуждать среди людей, медленно перерождаясь в чудовищ.
— Чем обязана, некромант? — поняв, что великосветский тон и призывная улыбка не действуют, резко осведомилась ведьма.
Она, наверное, могла бы закрыть перед ним дверь или заступить дорогу, кинуть под ноги заговоренную иглу или натравить своего фамильяра, если тот еще не погиб с такой дрянью в хозяйках. В этом случае Некру пришлось бы прорываться в квартиру силой. Муторно, неинтересно, время бы только потерял, но, разумеется, своего добился. То, что она не собиралась противостоять ему на пороге, говорило об опыте и прожитых летах и зимах. Сколько же она умертвила людей, продлевая свой невеликий век? И не надоело же еще.
— С чего бы вдруг? — вновь ответила она на его мысли. — Тебе ведь не надоедает жить.
— Меня питают силы, коих ты страшишься, — проронил он и попал в цель: по лицу собеседницы прошла гримаса страха и отвращения. Наверняка, убивать она стала из боязни лишиться молодости. Кровавая леди Батори в сравнении с ней — безобидная дурочка, окончательно поехавшая мозгами. Кстати, дурочка реальная, как и ее преступления, в отличие от зверств Синей Бороды, всего лишь перешедшего дорогу нечистому на руку церковнику. И та, и другой — обычные люди. А эта — тварь и никто больше. Роман правильно позвонил: разбираться с такими — самое дело для некромантов.
— Проходи, раз уж пришел, — проронила ведьма и отошла вглубь квартиры. Умна, хитра и многое помнит. Орден в свое время постарался уничтожить или переписать все колдовские книги, в которых говорилось о силе жилища.
Современные колдуны и ведьмы станут оборонять место своего обитания всеми силами и никогда не пустят туда опасного чужака. Случись что, они кинутся в бега, а на вольной земле поймать и обезвредить их легче. Но для древних тварей, обученных еще старыми мастерами, логово — священно, является сосредоточением силы и дарит чуть ли не неуязвимость. Заманив туда даже очень сильного врага, с ним получится легко справиться. И эта, конкретная тварь, о том прекрасно знала. И догадывалась: в свою очередь, это известно и ему. В городе магу уровня главы Гильдии не придется даже чихать в ее сторону, чтобы уничтожить, но за порогом квартиры их силы сравняются.
— Кстати, а зачем нагрянул-то, amante? — теперь нежное обращение в ее устах звучало неприкрытым издевательством. Уж кому-кому, а Некру точно не хотелось становиться возлюбленным кровожадной ведьмы — вышние силы упаси!
— Разве не очевидно?.. — кинув взгляд на железную дверь, покрытую
