у ног «бессмертного».
Стоять на коленях мне очень не понравилось, поэтому быстро поднялся на ноги и отряхнувшись, вновь посмотрел на незнакомца.
— Простите, но может вы уже расскажете мне, что происходит?
— Видимо придется, — вздохнул черноволосый, подхватив стоящий неподалеку стул, стряхнул с него пыль, уселся на сидение и забросил ногу на ногу, — Присаживайся, чего стоишь?
Огляделся по сторонам, но больше места для сидения не нашел, а увидев взгляд незнакомца, брошенный на пол около его ног, стиснул зубы.
— Спасибо, я постою.
— Как пожелаешь. С чего бы начать?
— С самого главного. Что я у вас попросил, и что вы за это потребовали? А потом, я бы не отказался посмотреть сам договор.
— Так у тебя же был свой экземпляр.
Пожал плечами.
— Понятия не имею, где он находится.
— Раз так, то тогда слушай, мальчик, — недобро усмехнулся черноволосый, — Пару месяцев назад ты заключил со мной сделку, где пообещал несколько лет своей жизни в обмен на ликвидацию твоего отца и брата... Смекаешь?
Я похолодел.
Неужели это правда? Какого хрена чертов мальчишка задумал? Неужели ему жилось настолько плохо? Маленький ублюдок!
— Я... — только и смог пробормотать, так как от услышанных слов перехватило горло.
— Да, ты... Захотел примерить на себя роль главы рода, подписал договор, а затем нырнул в кусты. Струсил?
— Погодите, стоп. Не сходится.
— Что не сходится? — приподнял брови мужчина.
— Мне восемнадцать. При всем желании я не смогу возглавить клан до двадцати одного года.
— Так тебе пока и не надо. Насколько я понял, ты договорился со своим дядей, что до твоего полного совершеннолетия он возьмет на себя все управление.
Услышанное нравилось мне все меньше и меньше. Если здесь замешан брат отца, то это уже похоже на полномасштабный заговор, и скорее всего наивный дурачок Максим был всего лишь пешкой в его игре. Никто бы не позволил пацану встать во главе рода. Устранили бы младшего Орлова, в этом у меня сомнений не было. Подстроили несчастный случай или самоубийство.
А может...
Нет, лучше не гадать, а выяснить наверняка.
Главное, что пока отец с братом живы, а я уж постараюсь, чтобы так оставалось и впредь. По-сути, они были для меня чужими людьми, но за тот короткий промежуток времени, что я находился в теле Максима Орлова, я проникся к ним уважением и даже испытывал некую привязанность, а самое главное, меня просто бесило, что кто-то решил сделать из меня козла отпущения.
— Угу, понятно, — покивал головой.
— Надеюсь ты не передумал? Потому как несоблюдение условий договора, ведет к твоей преждевременной смерти, так что будь добр — внеси предоплату, чтобы мы могли приступить к выполнению твоего заказа, — оскалился в хищной улыбке черноволосый.
— Непременно, но вы обещали мне дать прочитать договор.
Мой собеседник поморщился и кивнул субъекту, стоящему за моей спиной.
Длинновязый парень с серыми невзрачными волосами и маленькими, как у свиньи бегающими глазками, достал из-под полы пиджака и протянул своему господину свернутый в трубочку лист бумаги.
Фу-х, хорошо, что именно так, а не вытащил его из воздуха как Смерть, а то с этих «бессмертных» станется.
— Мальчишке отдай, — скривился от недовольства мой собеседник.
Невзрачный тип кинул на меня злобный взгляд и пробормотав себе под нос пару ругательств, всунул мне в руки договор, скривившись от отвращения, благодаря чему стал напоминать тощую, помойную крысу.
Развернул лист бумаги и уставился на пустую страницу.
— Это что, шутка такая? — проворчал недовольно.
— Хех, видимо действительно не помнишь, — черноволосый покачал головой и потянувшись, схватил мою руку.
— Ты чего? — дернулся в сторону, заметив, как мой оппонент вытащил острый клинок.
— Чтобы активировать договор, нужна кровь одной из сторон.
Черноволосый гад ловко проткнул мне палец, и тут же алая капля устремилась вниз — на бумагу, расплываясь по ней неровным пятном, чтобы тут же впитаться внутрь.
На странице почти моментально стали проступать буквы, и я начал вчитываться в строки текста.
Чем больше читал, тем больше холодел от охватившего меня ужаса, который почти сразу стал преобразовываться в ярость, в первую очередь направленную на бывшего владельца моего тела.
— Безмозглый придурок!
Если бы я решился на нечто подобное и влез в заранее проигрышную авантюру, то хотя бы попытался обезопасить себя, а не кидаться в омут с голой задницей... Чревато последствиями, а то ведь вые*т, высушат и скажут, что так и было.
Самым смешным и одновременно грустным оказался раздел о предоплате.
Орлов Максим Александрович, пообещал отдать Ланцову Андрею Николаевичу несколько лет своей жизни.
НЕСКОЛЬКО! Точно полный идиот!
Эти несколько могли оказаться пятью, десятью, а может и всеми восьмидесятью.
Значит, черноволосый гад имел полное право затребовать у мальчишки все и выжать из него жизнь до последней капли.
Я был уверен, что так и случится. Никто меня никуда отпускать не собирался.
Приподнял голову, бросив пристальный взгляд на «бессмертного».
Значит Ланцов. Запомним. Не простолюдин, да я на такое и не рассчитывал. Потомственный аристократ в седьмом поколении. Его род занимал то ли двадцать второе, то ли двадцать третье место в иерархии кланов.
Теперь понятно, как этот тип достиг условного «бессмертия» и каким образом продлевал свою жизнь. За счет других людей, отнимая у них время и забирая себе еще не прожитые года.
Интересно, сколько ему лет на самом деле?
Наверняка не меньше сотни.
Снова вернулся к изучению договора.
М-да, устранение главы рода Орловых и первого наследника... Так, стоп, время отведенное на исполнение...
Конечный срок договора заканчивался сегодня в восемь вечера. Я замер, не в силах пошевелиться и осознавая, что запросто могу не успеть предотвратить покушение.
Твою же костлявую задницу!
Ублюдок тянул до последнего. Хотя, скорее всего ждал, что я внесу свою предоплату.
А конечный расчет у нас каков? Деньги? Всего лишь?
Вот теперь я был точно уверен, что меня не собирались выпускать отсюда живым.
На секунду мелькнула мысль, что если Ланцов получит свое, то ему незачем будет убивать моих родных, но вспомнив, что во всем этом безобразии замешен дядюшка, очень засомневался. Наверняка это он дул в уши парню, подстрекая того на подлость и беспросветную глупость, вложив в голову племянника мысль о власти и вседозволенности.
Даже если бы я остался жив, случись непоправимое, и он остался бы не
