моральные принципы, которым я всегда стараюсь следовать. Моя жена… обманула меня. Приворожила задолго до того, как я встретил тебя, и благодаря этому заклинанию вынуждала возвращаться домой и не позволяла сделать окончательный выбор в твою пользу.
– Михаил… – хотела остановить эти откровения, потому что они вряд ли могли что-либо изменить, но мужчина коснулся пальцем моих губ, заставляя замолчать и все же выслушать его.
– Кроме жены у меня не было женщин достаточно долгое время. Я не изменял Симе, потому что это не в моем характере. Когда оборотень встречает свою истинную пару, он на самом деле больше не испытывает тяги в сексуальном плане к другим, поэтому после знакомства с тобой, я перестал хотеть свою жену, но из-за приворота продолжал с ней спать. Только это был уже не секс, а самая настоящая пытка и для меня, и для нее тоже. Серафима в итоге пожаловалась отцу, а тот проследил за мной и догадался в чем причина моей холодности. Он собирался убить тебя, но Сима оказалась такой же беспринципной тварью, как и ее папаша. Она придумала план, благодаря которому навсегда сумеет привязать меня к себе. Оборотка сообщила о беременности через смс как раз в то время, когда мы приехали в одну из квартир-убежищ Дарткана. Я забыв обо всём, помчался домой, чтобы убедиться в том, что жена мне нагло врёт, но она при помощи магии и какого-то отвара на некоторое время изменила свой запах, и я поверил. Ради благополучия ребёнка готов был отказаться от собственного счастья. Если бы я только знал…
– Миш, не надо. Ты поступил правильно. Я понимаю, – коснулась щеки оборотня, не в силах больше видеть его мучения и терзания.
– В тот день между мной и Симой произошла близость, – произнёс еле слышно, и я отдернула руку, снова ощутив внутри неприятное ревностное жжение. – Я сорвался, буквально озверел от безысходности и поэтому не заподозрил неладное. Сима вела себя странно, но я проигнорировал это и… и у нее получилось незаметно для меня добыть мой биоматериал. Я с тех пор с женой не спал. Ни с кем не спал. А та девушка…
– Не надо. Я не хочу говорить о ней, – отвернулась, обиженно надув губы.
И что на меня спрашивается нашло? Вела себя как истеричная жена-ревнивица. Михаил ничего не должен мне объяснять и отчитываться передо мной. Я ему, по сути, никто, ну за исключением подставы от предков в виде нашей истинности и общего ребеночка у меня в утробе.
– Несмотря на магию камня, зверь почуял тебя, Василиса, и потребовал немедленно присвоить, но на тебе была метка Дикаева, и я отошел в сторону, решив, что попросту схожу с ума. Дарья дала мне зелье, заглушающее тягу зверя к истинной паре, и я выйдя на балкон хлебнул двойную порцию, мечтая хоть на немного заглушить необъяснимую тоску и ревность к незнакомой мне беременной блондиночке. Вернувшись с террасы, я увидел, как Дикаев уносит тебя наверх и дальше всё как в тумане. Очнулся уже на диване с незнакомой девушкой и тут же прогнал её.
– Получается я что ли виновата в том, что ты свои причиндалы незнакомым девкам в рот суешь? – возмущенно взвизгнула и ударила кулаком оборотня в грудь, но и опомниться не успела, как мужчина хватил меня за запястье, притянул к себе и, зарывшись пальцами в волосы, настойчиво поцеловал в губы.
От неожиданности я замерла, и Михаил без промедления этим воспользовался, проникая языком промеж приоткрытых губ. Поцелуй неторопливый, не сулящий более интимного продолжения, но в то же время безумно приятный и возбуждающий. Губы Михаила были наряжены, но не лишены мягкости и имели малиновый привкус. Это так необычно, но мне безумно понравилось. Положила ладони ему на грудь и ощутила лёгкую вибрацию, будто внутри мужчины кто-то довольно порыкивал. Похоже, Гризли тоже радовался встрече со мной.
– Ты позволишь? – голос Михаила донесся до сознания, но я не сразу поняла смысл сказанного, находясь в лёгкой эйфории от потрясающего поцелуя.
– Что? – распахнула глаза, осознав, что меня уже больше никто не целовал и даже не обнимал.
– Я хочу потрогать. Хочу почувствовать его, – еле слышно прошептал Миша, глядя на мой живот с таким восхищением, что стало неловко.
– Да… конечно, – пожала плечами, уселась поудобнее и выпятила свой животик вперёд, как нечто очень важное и достойное огромного уважения.
Власов не сразу потянул руки к малышу. С минуту просто молча пялился, будто боялся, что от его прикосновения живот лопнет, как воздушный шарик. Потом, закрыв глаза, принюхался и, расплывшись в довольной мальчишеской улыбке, наклонился ко мне, прислоняясь ухом к животу. Затем коснулся пальцами и осторожно начал вырисовывать какие-то непонятные символы. Малыш, будто почуяв присутствие и интерес папочки к своей персоне, активизировался и начал уже достаточно ощутимо пинаться. Власов замер и даже перестал дышать, ошарашенный таким событием, а я любовалась на всё это, искренне восхищаясь такой сильной любовью отца к своему еще не родившемуся ребёнку.
Он будет очень хорошим отцом, в этом не было никаких сомнений. Имела ли я право лишать его подобной радости? Правильно ли прогонять его, не позволяя участвовать в жизни сына или дочери? И главный вопрос – хотела ли я его прогонять? Хотела ли существовать отдельно?
Четыре месяца спустя…
– Василёк, а ты уверена? В твоём положении на таком сроке лучше избегать подобных мероприятий, – подбоченившись, преградила мне путь мама, заручившись перед этим поддержкой отца, который уже позвонил раз пять и посоветовал остаться дома, а так же своей старшей дочери, которую мне навязали в виде моральной поддержки.
Ну что тут сказать… Пока родители не в восторге от того, что я начала встречаться, по их мнению, со слишком взрослым и суровым мужиком.
– Мама, ну перестань! Я ж не в ночной клуб иду, а поздравить знакомых с рождением малышки, – отмахнулась и поспешила выглянуть в окно, чтобы выяснить приехал ли Михаил или нет.
– Так и отирается рядом, будто у него других дел нет, – пробормотала родительница, а я, заметив под окнами черный мерседес, прикусила губу, чтобы не расплыться в довольной улыбке от полыхающего внутри счастья.
Мы общаемся с Михаилом. Часто и вполне прилично. Иногда даже целуемся, но пока дальше поцелуев дело не зашло. Не знаю точно почему. Он не давит, а я не спешу делиться своими истинными желаниями и чувствами.
Да! Я влюбилась. По самые уши и без возможности излечиться.
