но всё плохо! Это я виноват.
Внезапно он отстранился, упёрся спиной в равномерно вздымающийся верблюжий бок. И спросил, глядя хмуро и серьёзно:
– Теперь ты тоже меня возненавидишь? И ты, и мама?
– С чего вдруг? Ты же не нарочно. Значит, что нужно ещё поучиться управлять силой.
– Учиться? И ты не накажешь?
– Нет.
Анубис, казалось, не совсем поверил.
– Мне рассказывали, как в мире людей могут наказывать тех, кто сделал что-то не так. Их бьют.
– Я не буду этого делать. И ты не сделал ничего неправильного. Вот если будешь специально и исподтишка глаза выковыривать, тогда получишь.
Анубис на экране улыбнулся, как и тогда в жизни. Сет живо помнил тот страх. И пусть с тех пор Анубис куда лучше управлял силой, но опасение невольно навредить слишком укоренилось в нём.
Сет помнил, как яд Гекаты сжигал Анубиса изнутри, как он скулил от боли, но так и не выпустил силу, чтобы уничтожить яд. Наверное, у него бы не вышло. А может, и получилось. Но он боялся ненароком задеть окружающих, причинить им боль.
Запись пошла по кругу, и Сет отвернулся, напоследок заявив экрану:
– Я и теперь не бессилен.
Дверь он отыскал довольно быстро – панель, при нажатии на которую Сет оказался в следующей комнате.
Теперь он знал, что изнанка выковыривает из его головы собственные страхи и опасения, но предпочитал не обращать внимания. У него конкретная цель.
Поэтому Сет, почти не глядя, перешагнул через мёртвые тела, хотя взгляд услужливо выцепил остекленевшие глаза Гадеса и слипшиеся от крови волосы Нефтиды. Весь пол комнаты покрывали трупы.
Наверняка задержись он, изнанка услужливо показала бы, что это Сет не смог их защитить. Но задерживаться он не собирался.
Ещё одна комната окутала видениями, и Сет с удивлением видел психушку и себя в роли врача. Анубис тут был пациентом, который не верил в смерть брата, Гадес шагнул с крыши, а Амон-врач влюбился в пациентку и быстро слеп, теряя весь свой свет.
Когда Сет наконец-то отогнал видения и шагнул через дверь в следующую комнату, понял, что рубашка прилипла к спине от пота, а руки едва заметно дрожат.
Он выровнял дыхание. Тем более что теперь оказался не в комнате, а в пустыне. Она простиралась от края до края видимого пространства, царапала кожу сухим воздухом, сияла голубым небом. Не африканская, скорее американская: чахлая трава и торчащие то тут, то там юкки.
Гора Сет заметил почти сразу. Тот сидел на коленях рядом с телефонной будкой, потерянный и равнодушно скользнувший взглядом по Сету.
– Наконец-то, – проворчал тот подходя. – Похоже, изнанка решила показать нам разные картинки. Займёмся делом?
Но вывести Гора из прострации не получалось.
Телефонная будка посреди пустыни смотрелась как минимум странно: старенькая, с выбитыми окнами и проржавевшим корпусом дискового телефона. Рядом топорщилась юкка, шли провода.
Гор поднял голову, но смотрел он не на Сета.
– В калифорнийской пустыне Мохаве стояла телефонная будка. Тринадцать километров до ближайшей дороги. Двадцать четыре километра до шоссе. Когда-то её поставили для местных шахтёров, те ушли, а будка осталась. О ней узнали, стали звонить люди. Пробовал когда-нибудь позвонить в никуда? А другие приезжали, чтобы ответить незнакомцам. Ждали звонка днями, чтобы снять трубку и поговорить с кем-то, кого они не знают.
Сет слышал эту историю. Вроде бы будку снесли в двухтысячных годах, когда «паломников» стало слишком много. Наверняка эту историю рассказывал Амон, любит он похожие.
– Я тоже там бывал, – тихо сказал Гор. – У меня имелся небольшой отель на краю пустыни. И будка… я подолгу сидел возле этого телефона, надеясь, что позвонит не незнакомец. Надеясь, что позвонят мне. Ужасно глупо, но я всё равно ждал. Как будто кто-то мог знать, что я там.
Гор опустил глаза, уставившись на землю, а Сет невольно задался вопросом, сколько комнат успел пройти Гор?
– Никто, конечно, так и не позвонил мне.
– Это было давно, – негромко сказал Сет. – Тогда ты не знал, где твоё место. И поверь, уж точно не рядом с обшарпанным телефоном в ожидании звонка, который не случится. Ты собираешься сидеть здесь или всё-таки двигаться вперёд?
Гор вздрогнул, рассеянно посмотрел по сторонам, но потом сфокусировался на протянутой руке Сета и ухватился за неё, чтобы подняться на затёкших ногах.
Сет знал, что Дуат для каждого выглядит по-разному, наверное, как и его изнанка. Но когда они шагнули дальше через появившуюся в воздухе дверь, то снова оказались в комнате, укрытой бордовыми тонами.
Здесь стоял диван. Обычный, чем-то похожий на те, что в квартире Сета. И на нём лежал Анубис, спиной к вошедшим, так что на шее можно было увидеть татуировку в виде египетских иероглифов.
«Завтра мы станем звёздной пылью».
Анубис мерно дышал, спал. Словно он вовсе не на изнанке. Дуат окутывал его и оберегал, пока нет возможности вернуться в тело.
– Это он, – тихо озвучил Гор то, что Сет и так уже понял.
Мяться на пороге не стал, решительно подошёл и тронул Анубиса за плечо, как, бывало, будил его по утрам. Он был готов к тому, что ничего не выйдет, что Анубис окажется иллюзией, рассыплется у него под ладонями или попросту не проснётся.
Тот пошевелился, а вскоре сел на диване, сонно озираясь и с трудом пытаясь скрыть зевок.
– Что… какого?..
Сет и Гор стояли бок о бок и таращились на него. Анубис нахмурился, быстро просыпаясь и пытаясь понять, что происходит. К счастью, он явно помнил, как умирал.
– Я не мог вернуться, – наконец сказал он.
– Мы пришли за тобой, – заявил Сет. – Пойдём домой?
– Это изнанка. Чтобы уйти, нужно найти выход.
– Идём.
– Хорошо, только… – Анубис нахмурился. – Только, что бы ни случилось, не оборачивайтесь. Не оглядывайтесь назад, иначе застрянете.
Выяснять, откуда Анубис это знает, Сет не собирался: Дуат и его изнанку тот знал лучше всех. Поэтому направился вперёд в поисках двери.
Больше комнат не было. Длинный сумрачный коридор с обрывками навязчивой мелодии и колышущимися багровыми тенями.
Единственное обещание – не оборачивайся. Единственное условие. Не оглядывайся назад, не верь теням и шёпотам, иначе останешься здесь навеки.
Иначе всё потеряешь.
Для Сета оказалось несложно. Он не прислушивался, о чём шелестел этот странный коридор вокруг, шёл вперёд, краем глаза видя Анубиса и Гора. Они не замедляли шага, когда послышался дрогнувший голос Гора:
– Там… Осирис. Он зовёт. Говорит, как много хочет наверстать.
– Вот только попробуй! – огрызнулся Анубис. – Тащи свою сиятельную соколиную задницу вперёд и даже не вздумай оборачиваться!
Гор хмыкнул и ничего не
