мы — тот самый идеал, который со временем мутировал и породил редкостных вредителей всему живому! Наша святая обязанность истребить вас и уважить этим природу!»
— Всех не перебьешь.
«Путь в тысячу ли начинается с первого шага!» — упорно стояла тварь на своем.
Да я уже и без того понял, что спорить с ней бессмысленно. Лучше переключиться на нечто более полезное и, вернувшись в центр зала, окруженный колоннами, снова услышал противное шипение и скрежет. Будто бы по стеклу чем-то острым водили.
Следовало заранее подготовить местность к развернутым боевым действиям, пока паучище ко мне присматривается. Преобразив перстень в оружие, лишусь света, так что не лишним было бы обзавестись иным источником света.
Опять-таки к счастью, что для уровня абсолютной удачи было совсем неудивительным открытием, обнаружил хаотично расставленные по залу костровые чаши с наваленными туда в кучи дровами. Выглядели они как минимум наполовину прогоревшими, а еще отсыревшими, но какой была вероятность того, что пламя успешно разгорится? Лично для меня — максимальной, так что оставил все беспокойства, быстро преобразил перстень в зажигалку…
Стоило залу погрузиться в непроницаемую тьму, он будто бы ожил по щелчку пальцев. Шипение окружило меня со всех сторон, по ноге поползло что-то крупное… Но золотистая зажигалка зипповского типа зажглась с первого же раза, как и дрова в очаге. А заодно и мой пердак, как только я увидел гладкого ярко-оранжевого паука размером ладонь, охватившего мою ляжку тонкими лапками чуть ли не вдвое длиннее туловища.
Машинально попытался сбросить его с себя, отправив прямиков в костер. С писком и свистом тушка занялась веселым пламенем, а шипение вокруг меня усилилось в разы.
Ныкающиеся до недавней пары члены огромного семейства выползли из своих углов. Боковым зрением уловил, как зашевелились стены и пол. Ну и мамаша… или как уточнил до этого Царь, папаша… свесился с толстой нити паутины немного поодаль от разгоревшегося очага. Явился на защиту своего дитятки.
Тварь оказалась метров десять в высоту. Куда больше, чем я предполагал. Ярко-оранжевый окрас выгодно отличал этого монструозного паука от всех остальных, ранее мною встреченных. А еще жирный алый крест на гладком тельце будто бы сигнализировал о том, что это крест на моей же собственной могиле. Все восемь лапок Голиафа, утолщенными частями цеплялись за клейкую ниточку паутины, тянущуюся с невидимой невооруженным глазом высоты, а несколько десятков пар черных глазок пялили на меня.
Эх, встретил бы я эту херню в академском лесу, обделался бы на месте. Но абсолютный уровень удачи, он ведь…
Молниеносно отцепившись от паутины и спрыгнув на пол, тварь, быстро перебирая лапами и щелкая хелицерами, побежала ко мне.
Едва успел отпрыгнуть в сторону, как паук в тот же момент изменил траекторию пути, словно бы предсказав мой ловкий маневр. Мелкие осколки плиток вместе с вековой пылью взмыли в воздух, и мне пришлось вновь сорваться с места.
Амплитуда его шагов была куда шире моей, а потому следовало постоянно находиться в движении, дабы его хелицеры не впились в мою тушку.
«Яд Голиафа — самый мощный из существующих, аха-ха-ха! — забавлялся Царь, нисколько не сочувствуя моему положению. — А с какой такой стати я тебе сочувствовать должен, малец?! Предупреждал же, что это место нужно обойти стороной! Ни наглости тебе не занимать, ни самоуверенности! Вот и разбирайся с ним сам, раз всегда себе на уме!»
А пока носился по залу от ядовитой машины для убийства, изобрел способ в движении зажечь остальные очаги. Бросал в каждый из них зажженную зажигалку с помощью телекинеза, и с ее же помощью переносил к остальным костровым чашам. Но сосредотачиваться одновременно на управлении магическими потоками и беготне от паука было задачей не из простых. Несколько раз зажигалка срывалась в полете, как только я выполнял очередной акробатический маневр, и всякий раз ее приходилось искать в куче грязи, поскольку для управления требовался непосредственный зрительный контакт.
С каждым новым зажженным очагом тварь, казалось бы, становилась чуточку медленнее. Ей приходилось щуриться от яркого света, а крупные габариты то и дело заставляли ее подпаливать тельце.
Как только игра в догонялки со мной ей наскучила, а зал пропитался запахом паленой паучьей кожи, Голиаф разъярился настолько, что перешел от беготни к мощным прыжкам. В считанные секунды он сокращал расстояние между нами, щелкая хелицерами со стекающей с них вязкой полупрозрачной жижей практически над самой моей головой.
Ни в одном охотничьем справочнике я этой твари не видел. Неудивительно, ведь фауна Абба-Алы была недостаточно хорошо изучена. Вероятно, я вообще был первым человеком, наткнувшимся на охранника священной горы.
Понадеялся на то, что мне хватит уже имеющихся знаний о паукообразных тварях, чтобы прикончить эту.
«Не будь так уверен, малец! А я ведь с самого начала сказал, в чем его сильная сторона! В ней же и слабость. Прохлопал, видать, своими маленькими человеческими ушками!»
— У меня нет времени загадки твои разгадывать! — крикнул, преобразовывая перстень в меч. Достаточно длинный для того, чтобы сделать хорошую подсечку, но не настолько, чтобы перевесил в руках.
Во время следующего сближения с прыгучим пауком резко развернулся и отсек ему половину передней конечности. Голиаф зашипел, но прямо на моих глазах лапа стремительно отросла назад. Поразительная скорость регенерации!
«А чего еще ты ожидал от моего питомца?!»
Не растерялся и проскользил под ним, вытянув меч перед собой. Распорол гладкое пузо, но кожа в мгновение ока затянулась, не оставляя и следа от увечья, в любом ином случае оказавшимся бы для твари летальным.
— Хорошо… — процедил сквозь зубы, отбегая на относительно безопасное расстояние от еще сильнее разъярившегося паучка. — Следующий удар заставит ее сдохнуть, — озвучил свое намерение при многочисленных восьмилапых свидетелях, наблюдавших за нашей схваткой издали.
«Не выйдет, малец! Думаешь, я не озаботился о восприимчивости здешней охраны к магическому воздействию? Аха-ха-ха! В первую же очередь я защищал это место от таких любопытных носителей, как ты! Кто же еще в своем уме сунется на священную гору Али?! Хотя нет, не так… Кто сумеет достигнуть ее подножия, оставшись в живых, окромя тех, в ком находится хотя бы маломальская частичка моей силы?!»
— То есть, только сейчас ты решил сообщить, что эта тварь единственная, на кого удача не работает?! — с истерическими нотками в голосе воскликнул я, расстреливая Голиафа размноженными и расставленными по залу пулеметами. Тщетно. Образовавшиеся в его теле дыры мгновенно зарастали свежей кожицей.
«Я расскажу тебе еще один секрет, малец! Он не может
