брался за ручку и поворачивал тело другой стороной. Капли жира то и дело срывались вниз с голеней и бедер и шипели на раскаленных углях.
- Вы обещали дать ей ответы на семинарские вопросы… - не своим голосом прошептала Валенсия.
- Я и дал. Она даже их просмотрела. Все сто страниц. Так что я выполнил обещание. Но я не обещал ее отпускать. Да и дураком бы был, если б отпустил. Вот настоящая идеальная жертва! Холеная, стройная, с точеной фигуркой и кукольным личиком. Выросшая на правильном питании и правильном воспитании. И потом. Я обещал помочь тебе выиграть ваш дурацкий забег за наследством. Пожалуйста, мы с тобой устранили твоего главного конкурента. Ты разве не рада? Те две дурилки, что остались, вряд ли смогут помешать.
Валенсия не знала, что сказать и что делать дальше. Она боялась посмотреть в лицо Синти, хотя и ловила ее блуждающий, осоловелый от наркотиков взгляд.
- Как вы ее называли? – спросил Пир. – Курица-гриль? Пророческое погоняло. Тут конечно не гриль, но корочка тоже неплохая получается. – Он взял двузубую вилку и потыкал зажаренное бедро. – Уже почти готово. И это проблема. Видишь те статуи? – Пир показал на выстроившиеся в ряд за очагом грубо сделанные каменные фигуры, высотой в полтора человеческих роста. – Это Темный Пантеон. Черная Десятка. Боги Зла. Они ждут еду. А еду они получают через жрецов. Что сожрал жрец – сожрал бог. Я назначил жрецов каждому из них, кроме одной. Вон той, второй справа. Ашерах, богини сладострастия, секса и извращений. – Он вдруг положил руку Валенсии на плечо. Та содрогнулась. – Именно поэтому ты здесь. Будешь жрицей богини. Из тебя выйдет отличная прислужница Ашерах. Чувственная, вечно текущая давалка. Вы этим с богиней очень похожи. Всегда готовы, как пионерки. Спросишь, что должна делать жрица? Как и все жрецы, жрица должна жрать. Бери пример вон с того упыря.
Валенсия только сейчас заметила скрюченного зэка, которого видела в тюрьме. Тот сидел у очага и обгладывал отрезанную ступню.
- Сегодня он у нас жрец Малаки, мальчика на побегушках в Темном Пантеоне. Малаки получает ступни и голени, чтобы лучше бегать. Ашерах – бедра, чтобы чувственнее их раздвигать. – Пир взял вилку и острый тонкий нож. – Вот. Попробуй.
Он провел лезвием по внутренней стороне бедра.
Синти-Барби дернулась и застонала.
До Валенсии вдруг дошло, что та еще жива и в сознании.
Ее замутило.
Пир продолжал резать. Нож входил в истекающую соком плоть, как в масло.
Подскочил служка с тарелкой на подносе.
Пир подхватил вилкой увесистый отрезанный кусок и положил на тарелку.
- Смотри, какое нежное. С тонкими прожилками жирка. Словно мраморная телятина.
И только тогда все накопленное с утра в желудке попросилось наружу.
- Да пошел ты, - прохрипела Валенсия и бросилась прочь, со сцены в зал, роняя стулья, то и дело скрючиваясь у столов и выблевывая на пол едкую зеленоватую массу.
Ближе к выходу внутри уже ничего не оставалось.
Она вышибла всем весом дверь и понеслась, куда глядели глаза.
Ее никто не преследовал.
***
«Ну что, жирная? Каково чувствовать себя убийцей? Это ведь ты ее на вертел насадила.»
- Заткнись. Я просто…
«Ты просто привела ее и сдала на руки охранникам людоеда.»
- Я же не знала!
«Только не говори, что мыслишки-то не было. Не поверю. Когда он сказал «Отведешь ее вниз, скажешь, что это хранилище документов», неужто в мозгах ничего не шевельнулось?»
- Я не помню этого разговора!
«Оправдывайся.»
Она даже остановилась.
- А ты откуда знаешь, что он говорил? Тебя же там вообще не было. Ты сбежала. Или нет?
«Я знаю, потому что ты помнишь, просто отказываешься признать. Ладно. Замяли. В конце концов, девка была напыщенной самолюбивой стервой. И в жареном виде она намного полезнее, чем в живом. Упырь прав. Конкуренток почти не осталось. Кстати, заметила, что он сказал «две дурилки»? Он еще не знает, что осталась одна.»
- Или умело притворился, что не знает.
Из-за угла вдруг вынырнула целая процессия. Несколько констеблей и детективов во главе с инспектором Крейном.
Валенсия не раздумывая бросилась ему на шею, уткнулась в воротник с петлицами и тут же разревелась.
- Ого, какая неожиданность, - пробурчал Крейн, смущенно оглядываясь на констеблей. – А я думал тебя уже обглодали. Вот, собрал дружину, идем твои кости собирать.
- Там… там…
- Где?
Она собралась с духом и вывалила все, что хотела одной бесконечной фразой. О том что, где и кто.
Уже к середине Крейн посуровел, отстранил ее с дороги и решительно двинулся дальше, набирая скорость. Она едва поспевала следом, продолжая рассказывать. Ближе к концу Крейн уже бежал. Его свита топала за ним, бряцая амуницией.
- Теперь эта сволочь легко не отделается, - кинул он Валенсии оглянувшись.
Двоих охранников у входа в ресторан снесли не притормаживая.
Констебли разбежались по залу, перекрывая выходы.
Крейн с прячущейся за его спиной Валенсией направился к сцене.
Улыбающийся Пир выступил навстречу.
- Чем обязан неожиданному визиту, инспектор? Маскарад будет чуть позднее.
- Я засуну твой маскарад тебе в жопу, упырь.
Крейн схватил его за воротник и потащил к сцене.
- Где тело девушки?
- Какой еще девушки?! Отпустите! Инспектор! Что вы себе позволяете? Вы нарушаете правила экстерри…
- Тебе эти правила больше не помогут. Повторяю вопрос. Где тело девушки, Синтии Баффет, которую ты жарил на этой сцене пятнадцать минут назад.
- О… Пятнадцать минут назад я на этой сцене никого не жарил. Хотел жарить вот эту пухлозадую сочную малышку, - Пир кивнул на Валенсию, - но она убежала. Девушку я жарил утром. Но, уверяю, это была не Синтия Баффет из семьи известных финансистов. Это была кухарка. Я ее отжарил во все дыры, и она пошла готовить. Можете найти ее на кухне.
- Хватит юродствовать, Пир. Я здесь все вверх дном переверну.
- Переворачивайте. Если хотите найти жареных девушек, вас ждет разочарование.
- За занавесом, - прошептала Валенсия в спину Крейну.
- Поднимите эту штору, Пир.
- Штору?
- Занавеску. Занавес.
- При всем уважении, инспектор, не могу. Там происходит оккультное таинство. Если мы помешаем, Темные боги отомстят.
- Поднимите. Занавес.
- Нет. – Пир сложил руки на груди и отвернулся. – Я не самоубийца. Вы не представляете, чего просите.
Крейн выругался, шагнул на сцену
