мою веру в себя. Ладно, пусть смеются надо мной, сколько хотят. После всего, что я пережил, уверен, что смогу пережить отказ от ирландской крестьянки.
– Молли, – твердо начал я, вцепившись в свой несчастный цилиндр. – Я вижу, ты вполне счастлива. Но я приехал засвидетельствовать не только свою благодарность за спасение, но и… – Ох, как тяжело. Помоги мне, мистер Дарси. – …Но и свои чувства. Я уверен, что…
Тут я с ужасом понял, что разговоры о чувствах в нашей семье плохо даются не только Бену. В юности я был уверен: когда в моей жизни дело дойдет до любовных объяснений, я не ударю в грязь лицом. Но не тут-то было.
– Молли, – начал я снова. – Мы много… Много пережили вместе, и я…
Нет, не получается. Щекам и шее стало горячо, я мучительно покраснел, но так ничего сказать и не смог.
– Ой, это, похоже, надолго, – перебил Робин, у которого точно никогда не было проблем с тем, чтобы что-то сказать. – Дай-ка я сразу внесу ясность.
Я понял, что он скажет: «Вы опоздали, не видите, что место занято?» Но так и не сумел возразить, у меня ком стоял в горле. Я обреченно вытаращился на Робина, бессловесный, как рыба.
– Не знаю уж, чем ваше объяснение закончится, но сразу скажу: Джон, если ты насчет меня беспокоишься, то прекращай. – Робин весело глянул на Молли. – Между нами нет ничего, кроме дружбы.
Смягчает удар! Намекает, что пожениться они еще не успели!
– Серьезно, только дружба. – Робин склонил голову набок, точно птица. – И ты, похоже, совсем не догадываешься почему. Что, ни одного малюсенького предположения?
Я открыл рот и закрыл обратно. Предположений у меня не было. Робин на мое молчание отреагировал крайне странно: расстегнул сюртук, потом жилет. Стащил и то и другое и бросил на пол. Может, в Ирландии так на дуэль вызывают? Нет, наверное, он просто готовится мне врезать.
Робин вплотную подошел ко мне, и я напряженно замер, готовясь увернуться: от синяка под глазом мои романтические шансы точно не вырастут. Но Робин просто взял мои ладони и положил себе на грудь.
– Вместо тысячи слов, – пояснил он, насмешливо глянув на Молли.
Я завопил и отпрянул, как ошпаренный кот. Робин захохотал.
– Что ты такое? – простонал я, отступая к стене. – Какая-то… полуженщина?!
– Нет, я просто женщина. Самая обычная. Думала, ты догадаешься прямо… гораздо быстрее. Но Молли права: твой блестящий ум удивительным образом сочетается с непроглядной тупостью в сердечных делах.
Он – или, точнее, она – подобрала с пола жилет и начала одеваться.
– И как тебя зовут на самом деле? – сдавленно спросил я.
– Робин. Спасибо матушке моей прозорливой, не могла знать, каким путем я в жизни пойду, но ухитрилась выбрать мне имя, которое может носить и женщина, и мужчина.
– Но… но к чему этот маскарад?
Вот почему Робин так разъярился – разъярилась, – когда Мур собирался его (ее) обыскать. Неудивительно, что у Мура был такой растерянный вид!
– К чему маскарад? А ты предложи мне другой способ устроиться работать в газету, если ты женщина. Причем не уборщицей! Газетчики и новичков-мужчин не жалуют, а уж женщине можно даже не мечтать туда попасть. Но мечты на то и мечты, чтобы их исполнять, да? – Ее взгляд нежно затуманился. – Отец меня еще в детстве грамоте обучил. Он каждое утро читал газеты, и я грезила, что однажды тоже напишу статью. Все твердили, что это невозможно, а папочка говорил: «Все возможно, если захотеть». Он мной очень гордится!
Я ошарашенно глянул на Молли. Та искренне забавлялась, даже про суп забыла.
– Но… Молли… я думал, тебе нравится Робин, – промямлил я. – Ты с первой встречи так… таращилась на него!
– Потому что я сразу поняла, что это женщина! Я же говорила вам, что вы слепой как крот!
– Ну, не он один, – философски протянула Робин и села на скамейку. – В газете тоже никто не замечает – мужчинам просто в голову не приходит, что их могут так обдурить. Они считают, я просто парень-неженка, который не любит драться и хлестать пиво в пабе. Ну ничего, теперь я отыгралась! После истории с Нэнси Дигсби я звезда. Все хотят со мной выпить и выведать секреты моего таланта. – Робин весело засмеялась. – Молли, а Джон, кстати, сватал тебя за меня. Узнавал, насколько хорошо мне платят и смогу ли я содержать жену. Не стала рассказывать, чтобы тебе душу не бередить.
Молли оскорбленно уставилась на меня:
– Может, я сама буду решать, за кого мне выходить?
– Да пожалуйста! – в сердцах ответил я. – И за кого же?
– Ни за кого! Нет, ты серьезно думал, что мне нравится Робин?!
– Я бы так не думал, если бы ты мне сказала, что он… она… Она!
– Это не моя тайна! И, кстати, тебе бы спасибо ей сказать: Робин еще до нашей встречи выведала, где прячется Каллахан, и мне рассказала, как только я попросила! Так я их с Беном и нашла!
– Ну конечно, именно об этом вы у меня за спиной и шептались!
– Представь себе, об этом! Ты что, не понимаешь, насколько у меня челюсть отвисла, когда мы впервые встретились? Я не думала, что женщина может такого добиться! Работать в настоящей газете! Мы сразу подружились, а ведь у меня близких подруг отродясь не бывало! Я-то знаю, как тяжело жить с какой-нибудь тайной, так что сразу поняла: Робин тоже нужны друзья!
– И какие же это у тебя тайны, а?
– Ой, я, пожалуй, пойду, – фыркнула Робин, наглухо застегивая сюртук. – Молли, чаю у мистера Бойла в следующий раз выпьем.
– С чего это вы пьете у него чай? – буркнул я.
Не может такого быть, чтобы все на каждом шагу от меня что-то скрывали, а я ничего не замечал!
– Я давным-давно шью у него одежду. Мистер Бойл умеет хранить секреты. – Робин мне подмигнула. – Ваш ведь он тоже хранил? На секретах, похоже, отлично можно зарабатывать! Мистер Бойл летом расширился, открыл чайную при салоне. Там часто встречаются те, кому на людях нельзя появляться вместе, или те, кому есть что скрывать. Влюбленные из враждующих семей, опальные аристократы, которых нигде не принимают, крестьяне, которых в хорошие чайные вообще не пускают. Мы с Молли и ее матерью иногда туда ходим. Фрейя так повеселела после свадьбы!
Они переглянулись и глупейше хихикнули. Я уныло смотрел на них.
– Удачи, Джон. – Робин сочувственно похлопала меня по плечу. – Ты мой герой, так что хватит дуться. Девчонку я у тебя не отбиваю.
– Робин, – угрожающе начала Молли, но Робин уже шагнула к двери, примирительно подняв руки.
– Ушла, ушла, продолжайте щебетать.
Снаружи раздался и затих стук лошадиных копыт. Я с суровым видом сел за стол. Молли с не менее суровым видом села напротив.
– Я слышала, Лиам нанялся матросом на судно
