её на остановке. В воскресное утро помимо неё в салоне сидели только вечно едущие куда-то бабульки и алкаш на заднем сиденье.
Ада уселась в центре салона, достала наушники и включила рандомную песню в плейлисте. После короткого проигрыша Горшок запел, что он будет жив, покуда верит в чудо, и только тогда Ада разревелась — безобразно, в голос подвывая и всхлипывая, давясь рыданиями и соплями. Бабульки тут же что-то зашептали между собой, она видела их шевелящиеся губы, словно червей на асфальте после дождя. Отвращение и ужас заполнили её изнутри, и на следующей же остановке она выскочила и уткнулась в загаженную урну.
Хорошо, что не успела позавтракать.
Переведя дыхание и придя в себя, Ада с удивлением обнаружила, что может доехать до папиной больницы и отсюда. Часы на табло показывали восемь утра, а нужный маршрут обещал подъехать через пятнадцать минут. Ада уселась на неудобную скамейку и сжала голову в ладонях. Мигрень или похмелье — или боль от того, что мечта разбилась в прах. Хотя даже себе Ада не признавалась, что может когда-нибудь поверить в то, что Дима выберет её, а не Олесю.
Телефон ожил. Ада посмотрела на экран и приняла вызов.
— Привет, братец. Уже соскучился?
— Конечно, сестренка! Ты к папе собираешься?
— Жду автобус. А ты тоже собрался?
— Без меня не заходи. Сделаем ему сюрприз.
— Договорились.
Ада завершила звонок и вздохнула. Хоть что-то оставалось прежним в этом стремительно меняющемся мире — её брат всё так же не любил заходить в помещение первым.
Табло подвело только на пару минут — автобус всё-таки приехал и даже пустой. Ада забралась на заднее сиденье и под стук работающего мотора и песни в наушниках добралась до нужного места почти за сорок минут. Районы менялись один за другим, сталинки сменялись хрущевками, те, в свою очередь, новостройками и старинными домами. Казанка серебрилась под лучами утреннего солнца, и ветер из приоткрытого окна долетал даже до Ады на заднем сиденье. Пахло речной тиной и сыростью, утренней свежестью и осенними кострами.
Лев ждал на скамейке перед входом в больницу.
— Ты в центре что ли поселился? — поинтересовалась Ада, обнимая его в приветствии.
— Почти, на Кутуя. Сюда ближе добираться, чем из дома. Ну что, пошли?
Ада кивнула, и они пошли брать штурмом пост медсестры, чтобы их пустили к папе вне часов посещения. В которые наверняка наведается мама, а встречаться с ней раньше времени, тем более у папы на глазах, который сразу всё поймет, не хотелось.
Хотя она уже наверняка успела ему нажаловаться на детей, так что теперь их ждет выволочка и от него.
Ада вздохнула и пошла следом за братом к лестнице. Каким-то чудом он убедил пожилую медсестру, что в другое время им никак не попасть к отцу — то ли поезд, то ли важный экзамен. Как ни странно, его вранью всегда легко верили — такой уж был обаятельный Лев, под стать своему имени и знаку зодиака.
В палате уже осталось всего два человека помимо папы. Увидев детей, он приободрился и сел, опираясь на подушку.
— Мои птички прилетели! — воскликнул папа и просиял.
Обняв его по очереди, Ада и Лев сели рядом на краешек кровати.
— Ты как? — поинтересовался Лев.
Ада погладила папу по руке и ободряюще улыбнулась.
— Я в порядке, анализы должны взять завтра и сказать, всё ли в порядке. Что-то там было превышено, решили понаблюдать. Тут очень хорошие врачи, не переживайте, поставят на ноги.
— Обещай, что ты сменишь работу, — потребовал Лев.
— В конце года — обязательно. Ни один учитель не уходит в середине года.
— Ну пап! — воскликнули в один голос дети, но он взмахом руки заставил их замолчать.
— Никаких пап. Лучше расскажите мне, что у вас там случилось, пока меня не было дома.
— Я переехал, — переглянувшись с Адой, ответил Лев.
— Это я знаю.
— Мама рассказала?
Папа кивнул.
— Тогда ты знаешь, что я женюсь.
— И я горжусь, что воспитал мужчину. Что ты не спрятал голову в песок, а взял на себя ответственность.
— Я люблю её, пап, и ребенка, кто бы у нас ни родился.
Лев сиял, говоря это, и сердце Ады обожгло холодом зависти. Ей такое и не светит.
— Я не буду приставать к тебе с нравоучениями, что ты должен закончить образование — сам знаешь. Но ты, Ада, что ты там учудила?
Ада потупилась, и за неё вступился Лев.
— Она всё ей высказала.
— Обиды и тревоги?
Ада кивнула и решилась посмотреть на отца. Тот хитро улыбался.
— Давно пора было. Но сейчас пообещайте мне одно — не огорчайте больше маму, пока я не вернусь домой и не буду вас растаскивать по разным углам, как обычно. Хорошо?
Лев и Ада оторопело кивнули. Их папа умел удивить.
Они просидели у него до утреннего обхода, пока их не выгнала медсестра.
— Попьем где-нибудь кофе? — предложил Лев, когда они спустились по кованной лестнице и вышли в небольшой прибольничный парк.
— Пошли до центра, там что-нибудь найдется.
И вдвоем они свернули, идя нога в ногу, на Вишневского, чтобы по переулкам выйти к Волкова и Бутлерова, а потом прямо к Кольцу.
— Ты где сегодня была, что так рано помчалась к папе? — поинтересовался Лев, когда они свернули в тихий переулок, усыпанный желтыми листьями.
— Не дома, — попыталась отмахнуться Ада.
— Это я уже понял. И пахнет от тебя сигаретами и перегаром. Не представляю, как папа ничего тебе не сказал.
Ада хихикнула, представив, как он стал бы её распекать прямо при соседях по палате. Нет, это не в характере папы!
— У Димы была вечеринка, и я ночевала у него дома.
Лев вскинул брови.
— Ничего такого, у него девушка есть! — тут же оправдалась Ада и вспомнила утренний разговор. — И он сам сказал, что у нас нет будущего.
Лев тут же помрачнел.
— Это тот самый парень, с которым вы вместе учитесь?
Она кивнула.
— А я как чувствовал, что с ним не всё так просто. С чего бы вдруг такое заявлять тебе?
— Ну он не прямо так сказал, но смысл был такой.
Лев приобнял её за плечи.
— Не сдавайся, мелкая! Если это правда твой человек, то вы будете вместе, даже если он сейчас так не думает.
Ада кивнула, не веря про себя его словам.
Всё было бы просто, не будь она Адой, а он — Димой. В их случае всё всегда будет сложно.
С кухни тянуло выпечкой. Мама, когда расстраивалась или за что-то переживала,
