закрой глаза, — командовал Мишель. — Прими удобную позу, расслабься. Дыши глубоко и ровно.
Я подчинился. Голос Мишеля сделался уверенным, спокойным, в нём внезапно прорезался даже нижний регистр. Я послушно дышал, расслабляя последовательно все мышцы. Техника была несложной — так я когда-то учился засыпать в любой обстановке. Сначала расслабляешь тело, затем поневоле расслабляется мозг — и отпускает поводья.
Вот только если я сейчас усну — что это мне даст?
— Представь, — сказал Мишель, — что ты находишься в месте, где чувствуешь себя хорошо. В котором тебе комфортно.
Я представил наш лагерь в горах. Как ярко светило солнце, какая зелёная была трава. Чистый воздух. Пасущиеся козы. Свирель... В иные минуты забывалось, что мы — солдаты, псы войны, насквозь пропахшие смертью. Что мы лишь гости в этом райском уголке. И что скоро придётся уйти, чтобы не навлечь на местных жителей ракетный удар.
Представил так хорошо, что почувствовал дуновение ветра на лице. Мишель открыл окно?..
— Расскажи мне, где ты, — потребовал Мишель.
— В горах, — сказал я. — Здесь... хорошо.
— Что ты видишь у себя под ногами?
Я опустил голову. Фантазия была такой яркой, что я в самом деле как будто опустил голову. И увидел игрушечную машинку. Какой-то седан, даже цвета не разобрать. Похоже, машинка пережила здесь не одно поколение детей.
— Игрушку, — сказал я.
— Наклонись и подними её. А когда ты выпрямишься, прямо перед собой увидишь дверь.
Я нагнулся, взял машинку, почувствовал пальцами нагретый солнцем пластик. Выпрямился...
— Ты видишь дверь?
— Да. Вижу.
— Какая она? Опиши.
— Металлическая, с заклёпками. Круглая. Это не дверь, это люк. Как в подводной лодке.
— Дверь заперта?
— Здесь кремальерный затвор.
— Крема... Гхм. Ладно, неважно. Открой его.
Я взялся за металлическое колесо обеими руками. Машинка куда-то исчезла, я даже не отдал себе в этом отчёта. Напряг мышцы.
— Туго...
— Приложи больше усилий, — сказал голос Мишеля.
Я навалился на колесо, и оно со стоном провернулось до упора.
— Есть, — выдохнул я.
— Отлично. Теперь открывай дверь.
— Открыл.
— Что ты видишь за ней?
— Свет. Яркий, ослепительный.
— На счёт «три» ты шагнёшь туда и увидишь последние секунды перед падением с моста. Раз. Два. Три.
Я шагнул вперёд, в ослепительное сияние, и на мгновение оно словно пронизало меня насквозь.
* * *
Дух захватывало от страха и веселья. Пожалуй, ради этого коктейля чувств и стоит жить! Какой смысл тратить жизнь на все эти правила, порядки и прочую дребедень? О чём ты будешь вспоминать, когда придёт время умирать от старости? О том, как просиживал штаны сперва за уроками, а потом — в душном кабинете, выполняя «важную работу»?
Солнце светило в глаза. Я стоял на перилах моста, расставив руки в стороны, и мне хотелось обнять весь мир.
И я прыгнул навстречу этому миру. Вода стремительно понеслась ко мне. Крик вырвался из глотки. Вот-вот меня подхватит родовая магия, я ведь заговорён от падений, мне ничего не грозит... Уже должна была! Почему нет? Почему?!
Вместо того чтобы попытаться войти в воду правильно, я ударился о поверхность затылком, как полный идиот. Вспышка удушливой боли. Темнота...
Но в темноте я был не одинок. Что-то двигалось ко мне. Что-то большое и страшное. И оно не пройдёт мимо. Именно я был его целью.
— Нет! — закричал я без голоса. — Не смей!
— Не смей говорить мне, чтобы я не смел, — ответило мне нечто. — Ты встал между мной и моим предназначением. Лучше бы тебе отойти.
Существо надвинулось на меня, я закричал...
И тут раздался голос:
— Когда я скажу «три», ты откроешь глаза и проснёшься. Раз. Два. Три.
Я распахнул глаза и сел на кровати, тяжело дыша. Мишель смотрел на меня с виноватым видом.
— Что-то пошло не так, — сказал он. — Извини, я не думал, что так будет.
— Что? — выдавил я. — Что пошло не так?
— Не уверен. Но кажется, ты ушёл слишком глубоко в бессознательное. В потаённые страхи... наверное. У тебя как будто начался припадок, тебя даже приподняло над кроватью.
— Серьёзно?
— Ещё как. Никогда такого не видел.
Я уже привёл в норму дыхание, а вслед за ним успокоился и мозг. Всё нормально. Я в безопасности. И никакого бессознательного не было. Я просто вспомнил, как пришёл в этот мир. Вспомнил, как это видел Костя...
— С тобой всё нормально? — волновался Мишель. — Может быть, что-нибудь нужно?
Я покачал головой. Лёгкий шок налетел и улетел, как ветер. Тело ещё потряхивало, но разум я успокоил.
— Почему может не сработать родовая магия? — вслух задался я вопросом.
— В каком смысле «родовая магия»? — переспросил Мишель.
— Ну... Защитные заклинания. Их накладывает мать сразу после родов, и до совершеннолетия они защищают... от всякого. Я был заговорён от падения с высоты. И, как недавно выяснил, заклинание до сих пор работает.
— Вот как... — Голос Мишеля странно изменился, и я не сразу понял, почему, а потом вспомнил: он-то был не знатного рода, и никаких защитных заклинаний на нём не было.
— Почему же в тот день заклинание не сработало? — задумался я. — Меня это удивило, когда я падал. Настолько, что... Я даже испугаться толком не успел.
Мишель тоже впал в задумчивость. Почесал кончик носа, хмыкнул.
— Вот в таких вещах я, признаться, разбираюсь едва ли больше, чем ты. Но, по логике — если речь идёт о наложенном заклинании, то оно не взаимодействует с твоими чакрами и потоками.
— Так, — кивнул я. — И что?
— Ну, что... Такая защита — своего рода амулет. Только не материальный. Вероятно.
— Ну, и? — Я начал терять терпение. — Вывод-то какой?
— А вывод: любой амулет теоретически можно заглушить другим амулетом. Более сильным.
— Угу, — кивнул я. — А если без амулета? Прямым магическим воздействием — можно это сделать?
Мишель решительно мотнул головой, потом призадумался и пожал плечами:
— Такое может только невероятно сильный маг, я полагаю. Уровня Императора. У амулетов же есть как плюсы, так и минусы. Плюс в том, что они работают жёстко и надёжно. Минус... минус, пожалуй, тоже в этом. Ты ведь знаешь случай, когда чёрный маг Тромедлов сошёл с ума
