за которыми я лез, – он улыбнулся. И опять я заметила, что он больше похож на аристократа, чем на обычного работника музея. Представила его лезущего за яблоками и не сдержалась от улыбки. – Да, да. Я был еще тем сорванцом и лазил за яблоками на соседском участке.
Мы уже оба рассмеялись. Такой жизнерадостный и внимательный.
– А где же берет картина новых русалок? – решила я вернутся к теме, которая меня волновала.
– Ну все же знают, что русалкой можно стать, утопившись от несчастной любви.
Не сходится. Таня собиралась замуж по любви, или что-то не так?
– А еще как-то можно?
– Не знаю. Хочешь к ним?
– Нет. Мне и тут хорошо. Но если я расскажу ты мне, не поверишь.
– Но ты же веришь мне что лица меняются?
– Верю.
– Так может и я тебе поверю. Но музей закрывается, так что я с удовольствием выслушаю твой рассказ уже за его пределами. И подальше от ушей русалок.
Мы вышли из музея вместе, пройдя весь парк с его множеством тропинок и велодорожек мы вышли к широкой улице, напротив через дорогу было кафе, в которое мы и зашли. Мы сели за свободный столик и заказали кофе.
– Давай хоть познакомимся. Или ты такая же мистическая, как и русалки?
– Нет, – ответила я смеясь. – Я Лиза. А ты?
– Я Сергей. За знакомство, – он поднял кружку кофе и над нашим столиком раздался задорный «дзынь» от соприкосновения кружек. И мы опять засмеялись, – Ну что ты расскажешь?
– Газеты читаешь?
– Редко. Я больше искусством интересуюсь.
– Ну тогда один момент.
Я ввела в поисковике в телефоне дату выхода и название интересующей меня газеты и увеличив фото Тани протянула телефон новому знакомому.
– Она похожа на одну новую русалку. Или мне мерещится?
– Это она и есть.
– Но как?
– Она утопилась в собственной ванной. И меня не покидает мысль что это из-за картины. А после того как я картину увидела я в этом уверена.
– Ты шутишь?
– Не больше чем ты.
– И что с этим делать?
– Я пока не знаю. Но думаю надо как-то бороться с этим. А то жертв будет только больше становится.
– Но это на сказку больше похоже.
– Наша жизнь и правда на сказку похожа.
– А ты вообще кто? Родственница девушки?
– Нет. Я о ней лишь в газете прочитала.
– Из полиции? Хотя вряд ли их такое бы заинтересовало.
– Я простая официантка в ночном клубе, – я решила не врать ему.
– Тогда я совсем не понимаю. Почему тебе это интересно?
– Ну я люблю мистику.
– И всё?
– Типа того.
– Что-то ты скрываешь.
– Нам лучше с русалками разобраться, а не с тем, кто я. Или ты так не думаешь?
– Права. Но всё же. Я хочу узнать почему ты простая официантка заинтересовалась самоубийством постореннего человека.
– Если я скажу, что я охотник на мистику. Тебя это устроит?
– Охотник и официантка?
– Да.
– Странное сочетание.
– Может. Но времени свободного мне хватает и денег тоже.
Мы обменялись номерами на случай если у кого-то появится идея что сделать с картиной, просто уничтожить её не представлялось возможным, это же историческое и художественное наследие. И разошлись у того же кофе.
Перерыв весь интернет и все книги в доме я нашла несколько способов избавится от проклятия:
1) Сжечь картину (не представляется возможным).
2) Разрезать её (невозможно всё потому же).
3) Освятить картину (невозможно для меня).
Ну можно еще просто надрезать полотно чем испортить его целостность. Но это лучше, чем ничего.
Солнце скрывалось за зданиями, закат в больших городах проходит иначе чем в маленьких. Нету горизонта, и последние лучи не видно из-за соседних высоток. Полоска света медленно исчезала из ярко освещённой квартиры, день стремительно заканчивался. Еще один день проведённый в мегаполисе.
Как только луч скользнул выше по зданию оставив квартиру в полумраке послышался шорох и всплеск воды.
– Иди к нам, – послышался шепот, сменяющийся веселым смехом. – Иди к нам. У нас весело. Никто не причинит тебе боли.
Я старалась не обращать на этот шепот внимания, но он словно был в моей голове, этот смех, мне захотелось так же беззаботно смеяться, а не бегать за монстрами по всюду. Я слышала воду, хотя все краны были закрыты, но словно кто-то плескался играясь. И мне хотелось быть такой же. Той, кого ждет только смех и игры, не вечная жизнь в сером мире, лишь заразительный хохот и веселье. Я даже порой видела призраков этих девушек, танцующих в хороводе, они манили меня и предлагали присоединится к ним. Белые платья и венки из различных трав были единственной одеждой на них, одна из них подошла ко мне протягивая мне венок, в нем было много цветов, я даже ощущала их аромат и ощущала своей кожей влажный воздух. Я протянула руку чтобы взять венок и вдохнуть полной грудью через него свежий воздух, но чья-то рука вернула меня в реальность выхватив из видения.
Повернувшись и собираясь возмутится, я увидела свою сестру с испуганными большими глазами.
– Мария, прости. Я напугала тебя? – спросила я, опускаясь на коленях рядом с ней.
– Ты хотела уйти к ним? – в её глазах читался страх, она боялась, что я оставлю её одну.
– Они задурманили мне голову. Мне казалось, что я одна из них.
– Ты не заметила, что уже включила воду в ванной?
Только после этих слов я оглянулась. Мы были в ванной, воды набралось до половины, и я скорее всего уже залезла б в неё если бы не моя сестра. Я прижала её к себе.
– Прости. Прости меня, я б не оставила тебя. Я с тобой не бойся.
– Я знаю, но не делай так больше. Я их тоже видела. Они на меня шипели. И вот, – она показала свою руку, на ней отчетливо проглядывался синяк, кто-то не хотел подпускать её ко мне и причинил боль. Я прижала её еще сильнее.
Мы просидели всю ночь на диване, я продолжала прижимать её к себе, а видения больше не появлялись. С утра пораньше я позвонила Сергею и договорилась встретится в галереи. Когда я пришла он уже был там, ну оно и понятно он же там работает. Он всё так же шикарно выглядел в белой отглаженной рубашке и брюках, даже его слегка взъерошенные волосы выглядели идеально. Я рассказала ему о тех способах, которые нашла и о том, что происходило в сумерках. Слушал он внимательно его глаза становились всё больше, когда я закончила он вздохнул облегчено.
– Я безумно рад, что всё обошлось.
