Быть не может.
– Иди к черту! – огрызнулся я. – Рули уже.
Она оскалилась в яростной ухмылке и бросила:
– Пристегнись.
Я пристегнулся. Мелкий ледяной дождь постепенно переходил в мокрый снег.
Мы находились в двух кварталах от дома Майкла, в спальном районе, когда из тумана вылетело такси, проигнорировав предупреждающий знак «Стоп» и заставив Кэррин ударить по тормозам и вывернуть руль, чтобы избежать столкновения.
Маленький внедорожник справился, но его занесло на скользкой дороге, он запрыгнул на тротуар, пробил деревянный забор и угодил передними колесами в чей-то пустой бассейн.
Кэррин включила задний ход и попыталась выбраться, однако задние колеса без толку прокручивались на льду.
– Проклятье! – рявкнула она. – Иди. Я за тобой.
Не раздумывая, я схватил посох, выпрыгнул под дождь, закутываясь в Зиму, и помчался сквозь бурю и мутную серую темноту. Я направлялся прямиком к дому Майкла, сначала по дорожке, затем через дворы, перепрыгивая заборы и припаркованные автомобили. Паркур!
Я добрался до жилища Карпентеров в тот момент, когда вызвавшее нашу аварию такси остановилось, проскочив дом Майкла. Из задней двери вылез Баттерс, швырнул водителю несколько скомканных бумажек, опустил голову и помчался к дому. Баттерс выглядел бледным и потрясенным. Я ему сочувствовал. После этого своего эликсира мне казалось, будто я только что прокатился на двух десятках американских горок разом, причем страдая жутким похмельем. Не успел Баттерс сделать пяти шагов, как поскользнулся на обледеневшей дорожке и упал. Его голова со стуком ударилась об асфальт, и я поморщился, услышав, как вышел воздух из его легких.
Я не снижал темпа, пока не подбежал к Баттерсу. Оглядел улицу. Все было тихо.
– Господи! – выдохнул Баттерс при виде меня. Отпрянул, выставил перед собой руку, словно желая защититься от удара, а другой рукой полез под пальто.
– Адские погремушки, Баттерс! – недовольно воскликнул я. – Если бы я хотел причинить тебе вред, мог бы не подходить так близко.
– Ты пытался… – прохрипел он, держа руку под пальто. – Не… подходи. Я… серьезно.
– Адские погремушки, ты не настолько глуп. – Я со вздохом протянул ему ладонь. – Давай же. Они висят у тебя на пятках. Нельзя здесь оставаться. Разреши помочь тебе.
Мгновение он таращился на меня, явно оглушенный падением и столь же явно напуганный.
Я нетерпеливо прищелкнул языком и шагнул к нему.
Баттерс вытащил из внутреннего кармана пальто что-то вроде стеклянного елочного украшения и слабо швырнул в меня.
Зимняя мантия по-прежнему была на мне. Я немного согнул ноги в коленях и осторожно, чтобы не разбить, поймал предмет на лету.
– Тпру! Полегче, киллер. Мне бы не хотелось, чтобы мы оба забыли, зачем проводим время на улице.
Баттерс смотрел на меня, пытаясь сделать глубокий вдох.
– Гарри…
– Полегче, – перебил я. – Вот. – И вернул ему украшение.
Он заморгал.
– Давай, – сказал я. Нагнулся, подхватил его под руку и поставил на ноги.
Он снова поскользнулся и упал бы, если бы я его не держал. Я увел Баттерса с предательского асфальта на лужайку перед ближайшим домом.
– Ну вот, так лучше. Давай наконец спрячем тебя от холода.
– О боже, Гарри, – простонал он. – Ты не… Ты не… – Мы проковыляли еще несколько шагов, затем он произнес: – Я идиот. Прости меня.
– Не извиняйся, – ответил я, настороженно осматриваясь. – Лучше поспешим.
– Я сильно все испортил? – спросил он.
– Если поторопимся, то не сильно.
Я пригнулся, закинул руку Баттерса себе на плечо и буквально поволок его ко двору Карпентеров.
Двадцать ярдов.
Десять.
Пять.
Взвыл ветер. Что-то вроде черных парусов надулось в тумане, потом кружащаяся мгла отступила, и между нами и местом, где мы были бы в безопасности, возник Никодимус. В правой руке он держал узкий меч, острием вниз. Никодимус смотрел на меня и улыбался.
За его спиной раскинулась тень, на двадцать ярдов во всех направлениях. По ней пробегали неторопливые волны.
Я замер. Ноги Баттерса ходили ходуном.
Я сделал шаг назад и оглянулся.
В двадцати футах от меня на фоне дождя со снегом проступил геносква, стоявший в тени высокой сосны. Гигантский силуэт сливался с темнотой, но я видел блеск его глаз.
– А, Дрезден, – промурлыкал Никодимус. – Вы его поймали. Как раз вовремя.
Я осторожно опустил Баттерса на землю, удерживая его рядом с собой. Он не шелохнулся и не произнес ни слова, но я чувствовал, как он дрожит от ужаса. Еще бы ему было не дрожать.
– Маленький докторишка, – сказал Никодимус. – Весьма изобретательный кролик.
– Он просто сообразительный, – ответил я. – И не представляет угрозы. Нужно его отпустить.
– Не порите ерунды, – фыркнул Никодимус. – Он слишком много слышал… и согласно моим записям связан с чикагским альянсом Марконе. Только идиот проигнорирует потенциально опасную утечку информации. – Он наклонил голову набок. – Смерть.
Геносква издал голодное, утробное рычание.
Баттерс окаменел, но не оглянулся. Я его понимаю. Мне тоже не хотелось оглядываться.
Никодимус наслаждался ситуацией.
– Похоже, Дрезден, пришла пора сделать выбор, – сказал он. – Я могу тебе помочь.
Он перешел на «ты».
– Каким образом? – поинтересовался я.
– Практическим. Отдай его мне. Я убью его на месте. Быстро и милосердно. – Взгляд Никодимуса сместился на Баттерса. – Ничего личного, молодой человек. Вы впутались в дело, которое вам не по зубам. Придется заплатить. Но я не испытываю к вам неприязни. Вы просто прекратите существовать.
Баттерс тихо пискнул от ужаса.
– Или, – продолжил Никодимус, снова обращаясь ко мне, – ты можешь нарушить обещание Мэб. – Он улыбнулся. – В этом случае ты мне больше не понадобишься.
– Без меня ты никогда не пройдешь за вторые врата, – ответил я, тоже переходя на «ты».
– Когда я тебя убью, Мэб, конечно же, с готовностью одолжит мне своего нового Рыцаря или другого слугу, если это позволит ей сдержать слово. Выбирай.
– Я думаю, – сказал я.
Никодимус сделал ладонью жест – мол, можешь не торопиться.
Отдать Баттерса я не мог. Точка. Но и сражаться с ними тоже было плохой идеей. Шансы одолеть Никодимуса с одной стороны и геноскву с другой мне совсем не нравились. Я не уверен, что справился бы с кем-либо из них даже в мантии Зимнего Рыцаря. О двоих речь не шла вообще.
Если я отдам Баттерса, могу остаться в живых. Если нет, мы оба погибнем по соседству с домом Майкла.
Выбора не было.
– Займись тем, что сзади, – пробормотал я Баттерсу.
Тот сглотнул, едва заметно дернул головой и осторожно стиснул «рождественское украшение».
Никодимус кивнул, его темные глаза сверкнули. Острие узкого меча взлетело, гибкое, как змеиный язык, тень взволнованно затанцевала и замерцала. Геносква с урчанием шагнул вперед. Я стиснул посох, Баттерс перестал дрожать и
