империи принимают с очень большой неохотой.
Иными словами, пока ты маргинал, перебивающийся подёнными заработками, не имеющий ни кола ни двора, властям до тебя нет никакого дела. Гонять они тебя без повода не станут, но и законы, защищающие подданных Короны, на такого бродягу распространяться не будут. Отсюда, кстати, и отсутствие запретов на использование тех же, столь разъяривших меня своим существованием усмиряющих ошейников в отношении таких бедолаг на флоте. Я-то всё никак не мог понять, как при полном запрете рабовладения имперцы позволяют существовать такой гадости! А ларчик просто открывался. Империи вообще нет никакого дела до того, как и чем живёт какой-нибудь беспаспортный бродяга. Где добывает деньги себе на пропитание, в какой канаве он сдохнет, или на каких условиях наймётся на службу.
Правда, из этого странного для меня отношения империи к своим неимущим жителям проистекает другой затейливый момент: если у беспаспортного бродяги есть контракт с постоянным работодателем — подданным империи, то забота о нём, как и защита — прямая обязанность этого самого работодателя, и только его. С другой стороны, если беспаспортный работник совершит преступление в отношении подданного империи или против Короны, то вместе с ним отвечать за содеянное будет и тот, кто дал ему работу. Может быть, лишь штрафом, в отличие от своего подчинённого, но отвечать придётся обязательно. Так что, определённую ответственность «за того, кого приручил» работодатель всё же несёт. Даже в том случае, если его беспаспортный работник зарежет такого же бедолагу, вкалывающего на другого подданного империи.
Но это уже будет частный хозяйственный спор двух подданных, как пояснила оказавшаяся неожиданно подкованной в юридических вопросах Дайна. То есть, в суде будет рассматриваться лишь вопрос компенсации убытков, понесённых работодателем убитого, но не сам факт убийства и определение меры ответственности за совершённое убийство. Надо ли говорить, что убийства друг другом беспаспортных бродяг, не имеющих контракта, в имперских судах вообще по факту не рассматриваются, хотя расследуются, как любые другие… должны расследоваться, во всяком случае. Но здесь, максимум, что грозит виновному, если следователь окажется достаточно заинтересован в его поисках, конечно, — это штраф за время, потраченное полицейским департаментом на расследование. Четверть которого отойдёт тому самому следователю, ещё одна четверть уйдёт полицейскому департаменту, четверть — суду, а остальное в казну Короны. И только в случае, если убийца не в состоянии выплатить этот самый штраф, его ожидает тюрьма… долговая. А там он будет вкалывать на общественных работах, пока не выплатит установленную судом сумму с процентами. Бред и дикость, на мой взгляд, но Дайна заверяет, что именно так и обстоят дела в империи.
В общем, получается весьма своеобразная система контроля. Государство присматривает лишь за теми, кто платит налоги, а уже те, если желают увеличить собственные доходы, берут на себя ответственность за неимущих и, следовательно, беспаспортных работников. И до определённого момента эта система работала достаточно эффективно, особенно учитывая мизерный бюрократический аппарат старой метрополии, но… всё меняется, и с изменением политического курса империи этот механизм забуксовал.
Спровоцированный принятым Королевским Кабинетом биллем «О свободном поселении на землях метрополии», наплыв иммигрантов из колоний резко повысил количество беспаспортных жителей того же Тувра, и система перестала справляться. Подданным империи, проживающим в старой метрополии, просто не нужно было такое дикое количество контрактных работников, а те всё прибывают и прибывают. Работы для них нет, а кушать хочется… и желательно каждый день! Можно было бы уехать куда-то, но на это тоже нужны средства, а их нет. Ведь подавляющее большинство выходцев из колоний перебрались в старую метрополию на последние деньги. Как результат, обстановка в портовых районах, доках и Граунде, где, собственно, и селится большинство иммигрантов, резко ухудшается. Попрошайничество, воровство, грабежи и убийства становятся обыденностью. Контрабанда, и раньше процветавшая в портовом городе, набирает совершенно дикие обороты, а уровень жизни падает.
По уму законодателям следовало бы предусмотреть подобный исход и озаботиться изменением механизма контроля жителей, но… как оно обычно и бывает: «гладко было на бумаге, да забыли про овраги. А по ним ходить…». Ага, как по углям. Вот и лютует теперь Шоттский двор, всё туже заворачивая гайки, а добберы цепляются к любому выходцу из Граунда, обнаруженному ими на улицах респектабельных районов Тувра. Благо отличить нашего брата от местной «чистой публики» проблем не составляет. Естественно, что это не вызывает ответной любви к представителям власти, и котёл начинает бурлить. И пусть до срыва крышки ещё далеко, но… когда-нибудь этот «паровик» рванёт и мало не покажется никому.
Впрочем, это уже мои домыслы, основанные на знаниях, когда-то полученных в ином мире на напрочь неизвестных здесь курсах социальной инженерии, и я не уверен, что в этом мире с его магией и расовым многообразием схожие проблемы породят тот же результат. Так что и прогнозировать что-либо я всё же не стану, по крайней мере, вслух. К тому же, у меня своих дел достаточно. Вот появилась возможность кардинально изменить свой социальный статус, и я ею воспользовался. Да и Дайна тоже была не против упрочить свои позиции подданной Закатной империи, приобретённые через поручительство Шоттского банка, которое, в случае необходимости, мог бы отменить любой королевский судья.
Иными словами, с получением паспортов мы не успокоились и принялись за поиски недвижимости, приобретение которой напрочь отрезало возможность лишения нас подданства решением даже Высокой скамьи Королевского суда — высшей судебной инстанции империи. Такое право есть лишь у короля, а до него ой как далеко.
В общем, искать новый дом мы стали вместе. Как-то само собой так вышло. К тому же, в результате нескольких недель поисков именно Дайна нашла самый подходящий вариант. Как оказалось, подходящий нам обоим.
Надо заметить, что право собственности на недвижимость в империи тоже имеет свои особенности. Так, любой житель может купить себе дом в городе или деревне, но вот землю под ними… чёрта с два! Городские земли принадлежат Короне, сельские земли — либо местным ландмастерам[1], либо той же Короне. И они не продаются. Вообще. Землю — что в городе, что в сельской местности — можно только арендовать, как, собственно, и поступает подавляющее большинство подданных. Нет, бывают, конечно, исключения вроде тех же фермеров-фригейсов[2] Варрийских равнин или пастухов-йондейлов[3] Верхнего Шотта… Дайна ещё вспомнила неких «отельеров», владеющих так называемыми «съезжими домами» в Нижнем Шотте, но всё это лишь исключения, подтверждающие правило. Слишком их мало, да и найти фригейса или йондейла, согласного продать свою землю, — задача невыполнимая. Фригейсы имеют право продать свою землю только Короне, и никому
