большой опыт работы на сцене, петь она никогда не умела. Для этого есть меццо-сопрано Ниобы, и руководитель театральной труппы старался использовать ее голос всегда и везде. Сама Лисара не обладала музыкальным слухом, слабо различала ноты, если и пела, то негромко и только в компании друзей.
Сейчас, исполняя не то десятую, не то двадцатую песню подряд, чувствовала, что горло вот-вот сорвется на хрип, а по спине градом льется пот. Волосы прилипли к коже, губы приобрели солоноватый вкус. Каково же было счастье, когда друзья наконец появились в зале. Под видом перепившего друга Зар без лишнего внимания был вынесен прочь. Голос сорвался, и Лисара обессиленно упала на заботливо подставленный стул.
Внимание опять переключилось на бои, хотя местные женщины все еще поглядывали на нее с неприязнью. Выглядели они крайне неопрятно. Благодаря знакомству с Моро, Лисара сумела перезнакомиться с самыми разными девицами из самых разных слоев общества. Соседке одинаково хорошо удавалось подбирать содержанок богатым толстосумам и приличных помощниц по хозяйству скромным учительницам. Спиной чувствуя злые взгляды, Лисара подошла к столу, который изображал барную стойку, и попросила воды.
— Ну что ты, красавица, воды мы тут не подаем, — довольно улыбаясь, ответил краснолицый мужчина с засаленном фартуке, разливавший по немытым кружкам вонючее пойло.
— А что подаете? — прохрипела она.
— Дай девице пива! — громко произнес внезапно оказавшийся рядом незнакомец, и Лисара почувствовала, как чужая сильная рука обвилась вокруг талии, вынуждая подвинуться ближе. — Она заслужила.
— Спасибо, не стоит, — преодолевая сопротивление, она с трудом выбралась из захвата и, отступив, вновь обратилась к краснолицему: — Я завтра говорить не смогу, мне бы водички.
— Сейчас что-нибудь подыщем, — добродушно пообещал он и, закинув полотенце на плечо, скрылся за замызганной шторкой в задней комнате.
Едва драная тряпка за ним перестала болтаться, как кто-то с силой ухватил девушку за ягодицу. Подскочив, она невольно вскрикнула от боли.
— А ты хорошо поешь, может, еще что можешь?
Чувствуя, как наливается теплом будущий синяк, девушка оскалилась, но сделать ничего не успела. Хам уже схватил за руку и потянул куда-то в сторону. Кто-то счел веселым ущипнуть за вторую ягодицу, да так, что она подпрыгнула от боли.
Внутренне зарычав, Лисара дернулась, пытаясь высвободиться, но сбросить руку не проще, чем вцепившегося клеща. Чуть повернувшись, что было сил ударила мужчину в грудь локтем. Хватка чуть ослабла, и Лисара рывком высвободила руку, однако, отступив на шаг, угодила в чужие объятия. Грубые руки тут же принялись бесцеремонно шарить по телу.
— Хватит строить из себя недотрогу.
За мгновение до того, как злость выпустила наружу Талант, что-то громко жахнуло за спиной.
— А ну пошли отсюда! — прогудел над головой краснолицый. — Она пришла сюда с Арантаем.
Интерес угас мгновенно. Народ отхлынул как от чумной, образовав круг пустоты вокруг девушки.
— Публика у нас невоспитанная, — прогудел краснолицый как ни в чем не бывало. — Ваша вода.
— Спасибо, — прохрипела Лисара, хватаясь за стакан, обернутый салфеткой, и прижимаясь к столу.
Вода попахивала болотом и не отличалась чистотой. При наличии микроскопа в ней можно было бы разглядеть много интересного. Стараясь не думать об этом, Лисара выпила предложенную воду и тут же почувствовала себя немного лучше.
Сердце бешено колотилось в груди. Оставаться тут нельзя. Все видели, с кем она пришла, но пойло выветрило эту информацию. Немного придя в себя, она смогла подивиться наличию салфетки, а точнее обрывка бумаги. Отлепив его от влажного стакана, с трудом разобрала карандашные каракули: «Я закончил, можешь уходить».
«А провожать меня обратно кто будет?» — злясь, подумала Лисара, пытаясь отыскать какие-нибудь приписки и пояснения.
На деле злилась она даже не на Зэвана, что оставил ее в этом месте, а на себя — за глупость и самонадеянность. Можно было попросить Гиндорила о помощи, можно было попытаться пролезть сюда днем, когда народу поменьше, можно было попытаться выкупить Зара через того же Зэвана. Но нет, нам подавай действие, и немедленно!
— Он ничего больше не сказал? — наклоняясь вперед, переспросила Лисара.
— Увы, — развел руками краснолицый. — Я видел, как он куда-то ушел, забрав вещи. Не думаю, что сегодня он вернется.
— Здесь есть запасной выход?
Тот некоторое время размышлял и, стрельнув глазами в толпу, кивнул. Подав знак, двинулся к боковой двери, Лисара змеей за ним. Чувствуя, что опять начинает притягивать взгляды, застегнула куртку до самого ворота.
Дверь вывела их в узкий прокуренный коридор. Горький воздух больно царапал горло. Спрятав нос в вороте куртки, она старалась не потерять огромную спину проводника в темноте. Не хотелось бы обнаружить развилку и потеряться.
Чуть приоткрыв дверь, он остановился.
— Давай сюда.
Не задумываясь Лисара нырнула в темноту и тут же удивилась перемене запахов. Пахло землей, влагой и немного плесенью. Получив ощутимый толчок в спину, она сделала несколько шагов вперед и уткнулась в деревянные ящики, вляпавшись рукой во что-то склизкое. Сзади навалились, вжимая в полки, заваленные ящиками с тухнущими овощами.
Задергавшись, Лисара попыталась вырваться, отпихиваясь локтями. Краснолицый навалился сильнее, торопливо задирая юбки. Деревянные доски больно впились в грудь, не продохнуть. Она попыталась закричать, но огромная ладонь накрыла половину лица, зажав еще и нос. Пытаясь оторвать ее от лица, чувствуя, как не хватает воздуха, Лисара чудом вспомнила, что она магистр.
Вот только сосредоточиться и что-то придумать, когда легкие горят от недостатка кислорода, а в бедро уже тычется что-то, о чем даже думать не хочется, крайне сложно. Потому она спроецировала свои ощущения на противника.
Несложный фокус. Самый простой. Все врачи и медсестры, обученные хотя бы азам Таланта, так умеют. Обманув свое тело, порой гораздо проще понять, что, где и как болит. Методика сомнительная, но действенная. Теперь ее нужно отзеркалить, а для этого достаточно физического контакта.
Краснолицый отшатнулся, хватая воздух ртом. Разорвав телесный контакт, он с небольшой задержкой вернул контроль над телом. Но ужас, омерзение и удушье уйдут не сразу. Организм уже принялся вырабатывать нужные гормоны и запускать защитные реакции.
Прежде чем он понял, что случилось, Лисара развернулась, одергивая одежду. Подбирать белье было некогда, и она пнула ткань в сторону. Теперь физический контакт не нужен. Глаза изменились, привыкая к темноте, и, глядя на своего мучителя, она
