телевизору, поразили меня. Но то давно было. Сейчас же я в них видел отличный способ убраться в другой город. Олег не раз слышал, как этот вариант другие мальчишки обсуждали. Работы для сирот в этом небольшом городе не было. Поэтому они и говорили, что надо забраться в поезд, на нем уехать в город побольше, а там уже на месте искать работу.
До них всего ничего было. Он на окраине находился, как и приют. Пусть и ночью, но добрался. Вблизи на поезда посмотрел. Впечатлился.
А там увидел троих стариков, которые, оглядываясь, забрались в один из вагонов. Тоже вольные путешественники, как и я. Про подобных им слышал. Кочевниками называют. Прибиться к ним не самый плохой вариант на первое время. Старики уж точно знают, как выживать, находясь на социальном дне.
К ним-то я и направился. Понимал, что проблем могу заполучить. Но не в моем положение нос воротить. Да и не такой уж я беззащитный, пусть и в теле слабом.
Прорвусь как-нибудь.
* * *
— Ты кто будешь, пацан? — спросил меня один из стариков, когда я створку отодвинул и внутрь сунулся.
Сначала они замерли, затаились, а когда разглядели, то сразу уверенности прибавилось. Ещё и за палки схватились. Или посохи? Не, точно самые обычные палки. Такой и мусор поворошить можно, и по голове огреть, и опираться при ходьбе.
— Путник я, — ответил им. — В другой город надо. Вас увидел, подумал, что лучше здесь ехать, чем на ветру щёки морозить.
— И не побоялся сунуться к нам? — удивился второй старик, тот, что в правом углу затаился.
Вагон, кстати, был совсем пустой. Пахло в нем так себе, но и не сказать, что плохо.
— А что, обидеть захотите? — простодушно спросил я.
— Да сдался ты нам, — язвительно заметил первый. — Мамка-то ругаться не будет, что сбежал?
— Была бы у меня мамка или кто из родни — бегал бы я? Так что, свободно у вас, или другое место искать?
— Залезай, — ответил второй, переглянувшись с остальным. — Главное не шуми, дорога тишину любит.
Я залез, закрыл за собой дверь, да в дальний угол забился. Не шуметь так не шуметь.
Первое время сидел, напряженный. Старики тоже не шумели. Как поезд двинулся, да колесами застучал, чуть расслабился. Как и они. Разговор завязали.
А там и меня позвали, знакомиться.
* * *
Хозяин скотобойни отодвинул тяжелую дверь, где скотину пускали в расход. Запашок стоял, мягко говоря, специфический. Местное начальство было настолько любезно, что выдало нам маски, но что толку с них.
— Зовите, как закончите, — махнул рукой мужчина неопределенных лет и поспешил сбежать.
— Ну и смрад, — недовольно выдал дядя Коля.
— Не впервой, сдюжим, — ответил ему Жан.
Что Коля, что Жан были ближе к понятию старики, чем дяди, но первый требовал обращаться к нему именно так, а второй вообще без всяких приставок. Ну да и неважно это.
Третьего из нашей компании звали Дмитрий Сергеевич. На вид он моложе первых двоих был, но любил, когда к нему по имени-отчеству обращались. Был он главным в этой компании и всегда сам ходил договариваться с начальством.
В этот раз так же было. Мы приехали в очередной город, не смогли сразу найти работу и согласились на «сомнительную» халтуру.
— Не спешите, — остановил я троицу.
Ту самую, к которой в поезд удачно залез. Людьми они оказались нормальными. В разговор втянули, выслушали причины, почему сбежал, заметили, что ранен. Хлебом поделились, воды дали. Я-то налегке совсем ушёл. Когда уснул, тоже не трогали. Как приехали, разбудили. С собой позвали, я и согласился. Первое время совсем тяжело было. Я недели две в себя приходил, кости сращивал. Балансировал всегда на грани.
И вот что странно. Те, кто без дома, тяжелую жизнь ведут — пацана неродного пригрели да выходили, считай. А те, кто в приюте работал и о детях заботиться должен был — ничего, кроме безразличия, не проявили.
Да и плевать. У меня своих забот хватало, помимо того чтобы размышлять о несовершенстве мира.
Как оклемался, работать со стариками стал. Брались они за то, на что приличный человек не согласится. Ночевали во всяких шарашках, путешествовали.
Промолчу о том, как свои силы проверял, экспериментировал с Маслом. Изучал, на что способен в этом мире и в этом теле. Не так-то просто скрыться от чужих глаз, когда живешь с бродягами.
В итоге на одной из халтур я засветил часть способностей. Духи там были, накинулись сразу на стариков. У тех-то жизненных сил мало, легкая добыча. Там уж не до скрытности было. Я принялся бегать вокруг них и руками махать, духов изгоняя. Старики не поняли, чего это я. Пришлось объяснять... А чтобы за психа не приняли, и подлечить. Ничего такого, обычную чистку каждому провёл, но им сразу полегчало. Соглашаясь на дерьмовую работу, они грязного Масла по самое не могу нахватывались.
— Опять эти твои духи? — подозрительно косясь в темноту загона, спросил дядя Коля.
— Как иначе, — ответил я. — Место дрянное. Тут всякое скопилось.
Работу нам дали с душком. Да что там душком — со смрадом. Не удивлюсь, если нас уже хоронить приготовились. Насмотрелся я на всякое в этом мире. Много чего узнал. Поэтому совсем не удивлялся тому, что адепты есть — а умных людей нет. В таких местах, где постоянно животных убивают, чистка строго обязательна. Но разве кто проведет ритуал? Да куда там. То ли денег нет нормальным специалистам заплатить, то ли просто не знают о правилах безопасности.
Непонятно только, на что надеются, кочевников нанимая. Что они тут руками всё отмоют и лучше станут? Зла не хватает на идиотов.
Я с ходу с десяток духов смерти увидел. Они и здорового человека сожрать могут минут за пять. Зуб даю, здесь уже кто-то сдох. Поэтому начальник и убежал. Опасается. А кочевников не жалко.
— Надо было тройную плату требовать, — сказал я.
— Кто ж нам её даст, — удивился дядя Вася.
Это да. У кочевников никаких социальных прав нет. Не аристократы, чай.
— Ждите здесь, — сказал старикам.
Стадию, когда они спорили и защищали сопливого юнца, мы уже прошли. Кое-какой авторитет я накопил.
О том, что я каждый раз сильно рискую, никому не говорил. Зачем волновать их. Пусть лучше думают, что я странный
