не успевала их лечить, т.е. тогда получалось только один раз - вечером, за что меня каждый раз ругали и грозили наказать.
К этому времени появилось несколько картин с ликами. На одной из них был красивый женский лик, ее звали Мариам (Приложение 5).
Это она мне написала в контакте. Вторая картина была с мужским ликом - это был О-Рэст (Приложение 6).
И на одном большом листе - как энергетический центр и над ним 3 мужских лика - Ахей, Мореант и третий мне был не знаком, он ни разу со мной не общался (Приложение 7).
Мариам я очень любила. Мне нравилось на нее смотреть, меня потрясала ее красота, приковывал ее добрый, спокойный взгляд, из которого струилась энергия. О-Рэст был очень вежлив. Записи его контактов неизменно начинались словами: "Здравствуй, Ирина!" У Мариам почерк был очень близок к моему, разве что слегка округлее. О-Рэст писал очень мягко, маленькими аккуратными буквами. Его контакты походили на письма, такие они были спокойные, добрые, подбадривающие, словно хороший друг давал мне советы.
Мореант был, как сказала Мариам, у них главный: "Это наш Господь". Мореант писал редко. Почерк у него ровный, красивый, каллиграфический. И текст звучал так же, ровно и спокойно.
Иное дело Ахей! Этот ругал всегда, не стесняясь в угрозах. Почерк у него неаккуратный и размашистый, текст всегда содержал угрозы наказания за непослушание и нарушение их требований, и почти каждая фраза заканчивалась восклицательным знаком. Честно говоря, я по-прежнему не верила в очевидность происходящего и втайне надеялась, что это все-таки игры моего подсознания, таким оригинальным образом излечивающего мой организм. Что делать, я выросла в стоящей на твердых материалистических позициях семье, незыблемость марксизма-ленинизма впиталась мною с молоком матери и трудно было, даже ощущая все это на себе, не попытаться отнести все это к безграничным возможностям нашей психики.
Контактов с Ахеем я побаивалась. Ничего хорошего от него ждать не приходилось. Не очень-то приятно, когда тебя обзывают "ничтожным червем", да еще и угрожают уничтожить. Общение же с Мариам и О-Рэстом было интересным и приятным. Мореант был строг, но спокоен, и я также спокойно воспринимала его советы и рекомендации.
Что от меня требовали? Чтобы я не повышала голоса на детей, лечила их дважды в день, дважды в день принимала горячий душ, ежедневно делала гимнастику, потому что теперь меня уже так жестко на нее не ставили и я иногда пропускала занятия, не успевая с домашними делами. Требовали, чтобы я не ругалась с мужем, даже если он неправ, требовали, чтобы я ложилась спать не позднее одиннадцати часов вечера и утром и перед сном обращалась с благодарностью к Богу. Чтобы не боялась "полетов", а "спокойно расслабляла свои энергетические зоны", ибо страх разваливал мои оболочки и затруднял их работу. Я уже поняла, что мы взаимно нужны друг другу. Они меня развивали, вводили в богатый мир неведомых мне прежде ощущений, давали мне трудоспособность, здоровье и творчество, но и сами нуждались в той энергетике, которую брали у меня. Они и не скрывали этого, написав, что для меня это не страшно, если я буду активно заниматься гимнастикой, так как в этом случае я ее вырабатываю в достаточном количестве.
Итак, шел контакт с Мореантом. Очень ровный и спокойный, как обычно, как вдруг, безо всякого перехода идет строчка:
- Ты опять забыла про Алену. Придется тебя наказать.
И тут же голова моя с бешеной скоростью начинает вращаться. Вращение прекращается только тогда, когда мне делается совсем плохо. Рука же пишет дальше:
- Ну, надеемся, ты поверила, что это не работа твоего воображения. Думаем, оно пощадило бы тебя.
Да..! Мне надо было идти к педиатру за справкой детям в сад. Мы с врачом чувствовали непреодолимую симпатию друг к другу и, придя на прием, я все еще находилась под впечатлением произошедших событий, и я решилась ей все рассказать.
Инна - так звали врача, придя на следующий день ко мне домой, тоже восприняла все очень серьезно, как и мой отец, не сомневаясь в реальности этих событий. Мы долго и возбужденно обсуждали мои контакты и в конце разговора, уже собираясь уходить, Инна вдруг попросила меня попробовать полечить ее знакомую, у которой обнаружилась непонятная опухоль на руке. Почему бы и не попробовать?
Женщина с опухолью пришла на следующий день. У меня, кроме движений руками, шли над ней какие-то заклинания, потом я что-то тягучее и неподдающееся стала из нее "вытягивать". Надо сказать, что это занятие полностью лишило меня сил, как предельно тяжелая физическая работа. Женщина приходила ко мне еще несколько раз, а в последний раз принесла журналы "Наука и религия" - вдруг да найду что в объяснение происходящего.
Что же касается результатов лечения, то на руке у нее рентген показал трещину, так что лечение было бесполезно, но зато у нее исчезли мучившие ее несколько последних лет головные боли и, что явилось неожиданностью для нас обеих, прошел остеохондроз как раз с той стороны, с которой я что-то вытягивала.
С каким удовольствием я ела шоколадку, заработанную мною за лечение!
Через 2 дня, отведя детей в сад, я разговорилась в кабинете заведующей о своем контакте, потом по просьбе присутствовавших, почитала свою Контактную Тетрадь, и вдруг медсестра Люда говорит:
- Попросила бы ты их, может они и меня возьмут в контакт, ведь как хорошо бы мне у детишек боль убирать руками!
Вот это да! Я в это все верю и не верю, а тут просят ввести кого-то в контакт! Но деваться некуда. Спрашиваю. И сразу же получаю ответ:
- Можешь вводить в контакт дважды в день ежедневно в течение месяца, затем мы будем работать с ней сами. Решаем первый сеанс отложить до завтра.
И вот наступает завтра. День превосходный! Начало июля. Иду. Внутренний трепет: как сейчас опозорюсь, что будет? И как это я буду вводить ее в контакт? Как это вообще делать? Но взялся за гуж... Ох!
Поговорили о том, о сем... Ну что, приступим?
