сомнения, был не один десяток. По крайней мере, агент Смит считает именно так.
Реджи поднялся с кресла, взял из моих рук пустую бутылку и выбросил ее в мусор вместе со своей пустой бутылкой.
– Будешь спать? – спросил он.
– Пока не хочется.
– Пива больше нет.
– И не надо, – сказала я. – Там где-то был чайник, чашки и пакетики с чаем.
– Пойдет, – решил он.
Включив чайник, Реджи подошел к окну и выглянул на улицу в щелочку между штор.
– Показывают что-нибудь интересное? – спросил я.
– Не уверен, – сказал он. – Но на другой стороне улицы стоит какой-то странный тип, который наблюдает за главным входом.
– Вампир?
– Отсюда не видно, – сказал Реджи.
– А плащ на нем есть?
– Да, коричневый.
– Тогда это просто мой фанат, – сказала я. – Эти чудики везде таскаются за мной уже неделю. Или, может, и дольше, просто я внимания не обращала.
– Чего им от тебя надо?
– Понятия не имею.
– И тебя это не беспокоит?
– Беспокоит, – сказала я. – Но в рейтинге вещей, которые меня беспокоят, эта не входит даже в топ десять.
– Может быть, стоит подойти к нему и спросить?
– Я б не советовала, – сказала я. – Был неприятный прецедент, когда к такому типу подошли, чтобы спросить, а он возьми да и взорвись.
– В каком смысле?
– В смысле тротилового эквивалента, – объяснила я.
– И это все равно даже не топ десять?
– Ну, может я и приврала, и на самом деле это где-то в районе восьмой позиции, – сказала я.
– Даже не хочу спрашивать про остальные семь.
– И правильно, – сказала я. – Тогда мне не придется тебе врать.
Чайник нагрелся и выключился. Реджи залил пакетики горячей водой, потом бросил их в мусорку и принес одну чашку мне.
– Спасибо.
– Может, для другого это и проблема, но только не для меня, – сказал Реджи.
– Ты просто мой герой, – сказала я.
– У тебя есть какие-нибудь идеи по поводу второго вампира? – спросил он.
– Никаких, – сказала я. – Но я полагаю, что это как-то связано с первым.
– Скорее всего, – согласился Реджи.
– Насколько у них тесные связи в сообществе?
– А насколько тесные связи у людей? – спросил он. – Я к тому, что там примерно все то же самое. То есть, везде по-разному. Какого-то единого правила, что все обязаны сразу же броситься мстить за погибшего собрата, не существует, если ты об этом.
– Да я уже и сама не знаю, о чем я.
– Тяжелый жизненный период?
– Бывало и полегче, – сказала я.
– Может быть, если ты расскажешь об этом, станет легче.
– Не станет.
– Как знаешь, – сказал он. – Здесь жарко. Можно я сниму пиджак?
– Мы в свободной стране, – сказала я.
Он снял пиджак и остался в одной футболке. Я полагала, что увижу кобуру с короткостволом, но ее не оказалось. Зато на поясе у него обнаружился чехол со здоровенным боевым ножом.
– Мое основное оружие, – сказал он, перехватив мой взгляд.
– Ты охотишься на вампиров с ножом?
– Считаешь, что это не слишком спортивно с моей стороны?
– Наоборот, слишком уж спортивно, – сказала я.
– Нож лучше пистолета, – сказал он. – Не может заклинить, не дает осечек, не нужно перезаряжать.
– Зато нужно подойти вплотную.
– Он все равно длиннее, чем их клыки, – ухмыльнулся Реджи. – Хочешь посмотреть?
Он вытащил нож из чехла. Зловещее на вид лезвие было украшено серебряными рунами.
– А он начинает светиться, когда поблизости оказывается вампир? – поинтересовалась я.
– Э… нет. Такая вот конструктивная недоработка.
Я подумала, что он, наверное, ненормальный, если ходит против нежити с одним ножом. С другой стороны, он был все еще жив, и именно его послал ко мне Кларк, а Кларк абы кого присылать бы не стал, так что, видимо, не такой уж и ненормальный.
Реджи вкинул клинок обратно в ножны.
– Помню, однажды он меня здорово выручил, – сказал Реджи и принялся травить байку, как он с группой коллег выслеживал гнездо кровососов в катакомбах Белграда.
Я вполуха слушала эту захватывающую и весьма поучительную историю и пыталась определить, вот это вот ощущение в животе – это уже бабочки порхают или просто надо было плотно поужинать.
– … и на второй день я со свойственной мне сообразительностью понял, что мы вообще искали не там…
Да, я видела его второй раз в жизни, а первый раз случился всего несколькими часами ранее, то есть, мы и суток знакомы не были, но какое это имеет значение? Он симпатичный, веселый, он друг Кларка, он заботится о своих многочисленных сестрах и тыкает в кровососов здоровенным боевым ножом работы неизвестного мастера.
– Реджи, – позвала я.
– Что?
– Ты привлекателен, я чертовски привлекательна, так чего зря время терять?
Он хмыкнул, и на какой-то ужасный миг мне показалось, что я неправильно истолковала все эти намеки, сама придумала себе все эти флюиды, и никакого притяжения на самом деле и нет, и прямо сейчас может произойти крайне неловкая ситуация, после которой я буду чувствовать себя очень глупо, а ему явно придется уйти, потому что чувствовать себя очень глупо я предпочитаю в одиночестве, и черт с ними, с этими вампирами, пусть приходят…
Он улыбнулся, а потом сразу же стал серьезным.
– А как же твои ребра? – поинтересовался он.
– Будь поаккуратнее, – сказала я.
– Я буду очень аккуратен, – сказал он. – Ты вообще ничего не почувствуешь.
– Как раз именно то, что я сейчас и хотела услышать.
Ты можешь сказать, что я легкомысленная, безнравственная или вовсе распутная, но, черт побери, мне двадцать семь, я не замужем, и мы оба были в отеле и вынуждены будем торчать тут до самого утра.
Как это стечение обстоятельств, как эти намеки судьбы еще можно было истолковать?
* * *
Реджи снял футболку и оказался под ней еще более худощавым, но при этом очень рельефным. Казалось, что его торс состоит из одних только мышц, атлетически сложенный Эллиот рядом по сравнению с ним казался завсегдатаем «Макдональдса».
Шрамы, конечно, тоже присутствовали. Если ты охотник на вампиров и прочую пакость, вряд ли тебе удастся обойтись без них. Самым впечатляющим был рубец на правом боку, как будто бы его крокодил пытался жевать.
– Неудачно споткнулся об «лего», – сказал Реджи, проследив мой взгляд.
– Какая серия?
– Что-то связанное с городским строительством.
– Похоже, ты разрушил целый квартал.
– И еще неделю после этого дома меня называли исключительно Годзиллой.
Он снял очки, и оказалось, что зрачки его глаз ориентированы вертикально. Линзы этот факт скрадывали, и я начала подозревать, что это их единственное предназначение.
Я тоже начала раздеваться – сняла носки. Он уставился на мои ноги, словно никогда
