почти нормальные, не затертые, даже не рваные джинсы «Монтана», только гигантского размера, как минимум 60-го.
- Блин, повезло! – буркнул Мишка. Он ковырнул кучу ногой раз, другой. Не обнаружив ничего, отошел дальше.
Андрюха, срезав все заклепки-пуговицы-замочки, присоединился к нему.
- Что нашел? – буркнул Мишка.
- «Авис», индийские штанишки! – ответил Андрей. – Зато фурнитура суперская, почти нулёвая!
Поначалу я хотел найденные джинсы не разорять, а забрать с собой. Дома прокипятить, попробовать ушить под свой размер. Вдруг получится?
К сожалению, обнаружилось, что качественные с виду штаны были насквозь гнилыми в паховой области. Поэтому от последующих поисков я воздержался, выпарывая фурнитуру.
Мишке, наконец, тоже повезло. Из кучи воняющих тряпок он вытащил шорты, перешитые из джинсов, и стал радостно выпарывать пуговицы с заклепками.
- Эй!
Пока мы занимались «швейными» делами, незаметно для нас подошла группа незнакомых парней.
- Какого хрена вы здесь делаете?
Я-то с Андрюхой успели срезать и спрятать свои трофеи. А вот Мишка нет. Он так замер со штанами в руках.
Пришельцев оказалось пятеро. Все примерно моего возраста, плюс-минус год. Выделялся один, здоровый, выше всех ростом, плечистый, в куртке от спортивного костюма «Адидас» и джинсах, видимо, лидер шайки. Еще двое были ему под стать – здоровые, плечистые, с пудовыми кулаками. Двое других были поменьше: один, спокойный, держался позади. Другой, в кепочке, косивший под уголовника, подвижный, словно на шарнирах, полез вперед, к нам.
- Вы кто такие будете? – с показной ленцой уверенно поинтересовался главный, манерно смоля сигарету указательным и средним пальцами. Вообще-то курить в ангаре строго запрещалось. Если на «раскопки» работяги смотрели сквозь пальцы, то за курение в цеху они беспощадно наказывали. Нарушителей беспощадно лупили, но чаще сдавали в охрану. А из охраны путь был только один – в милицию. Увы, прецеденты были. Мишка даже сигареты не рисковал брать, когда мы ездили на базу.
- Мы с Химика, - я взял на себя почетную обязанность ведения переговоров. – А вы кто?
- С Химика? – главный сплюнул окурок и ехидно добавил. – А мы вот с Калюжного. Знаете село такое?
Село Калюжное находилось почти рядом с базой, только на противоположной стороне и пользовалось недоброй славой. Поговаривали, что мужики там через одного сидельцы, что даже участковый там боится появляться один.
Якобы после революции калюжинцы подняли на вилы местного барина Калюжина, от фамилии которого пошло название села. Всю семью барина, включая женщин и детей, убили, а имение разграбили. Уцелел только старший сын, который, будучи офицером, воевал с немцами где-то на юге Украины.
В марте 1918 года он вернулся на родину, обнаружил вместо дома развалины, а на местном кладбище один холмик с покосившимся крестом – общую могилу, в которой похоронили всех его родных разом.
Село запылало этой же ночью. Дома с хозпостройками стояли почти впритык друг к другу, поэтому практически всё село перестало существовать разом, в том числе и церковь с поповским домом, который занял председатель местного комбеда – комитета бедноты. Некоторые дома сгорели вместе с жителями – двери оказались подпёрты снаружи.
Кстати, этот эпизод впоследствии вошел в историю революционного движения и гражданской войны в регионе. Только, разумеется, совсем в другой интерпретации – Калюжин стал белобандитом, а погибшие жители села чуть ли не героями гражданской войны и народного сопротивления белому террору.
Село конечно же отстроилось, но дурная слава осталась до сих пор. Этому немало способствовало расположение вблизи села исправительно-трудовой колонии и колонии поселения, отбывающие наказание в которой работали на химзаводе на особо вредном производстве.
Иногда калюжинцы приезжали на Химик в клуб на дискотеку. Как правило, эти визиты заканчивались массовой дракой. Я в таких «мероприятиях» участия не принимал, Мишка с Андрюхой тоже. Кстати, стоило калюжинцам появиться на дискотеке, как наши цыгане куда-то сразу пропадали.
- Что нашли? – мелкий, который в кепочке, с мордой, напоминающей крысиную, подскочил ко мне, потянул мою сумку к себе. – Дай сюда!
Получалось, что драки не избежать. И вряд ли кто-нибудь из персонала полезет вмешиваться, разнимать.
Мишка перехватил ножницы поудобнее. Заводила насмешливо посмотрел на него, сплюнул, заметил:
- Не дури. У нас тоже кое-что имеется!
И продемонстрировал массивный кастет на четыре пальца.
- У меня дядя здесь начальник смены, - зачем-то заметил Андрюха.
- Так, пацаны, - сказал здоровый. – Выворачиваем карманы, сдаём копейку на нужды рейха.
Мелкий с крысиной мордой засмеялся.
И тут на меня накатило. Гнев жаркой волной рванулся из груди наружу. Я без размаха врезал крысёнышу по ребрам в грудину кулаком, пустив по каналам руки небольшой импульс силы. Мелкому хватило с избытком. Мой удар подбросил его, как тряпичную куклу. В груди у него хрустнуло. Он отлетел, ударился спиной об тюк и сполз вниз.
- Ша, заусенцы! – рявкнул я, выставляя правой рукой «вилку» из мизинца и указательного пальцев в сторону остальных калюжинцев. – Эту Стоять, бояться! Эту вилку весь Химик боится!
И выпустил в их сторону «ночной кошмар». В конце концов, волшебник я или кто?
Калюжинцы стояли кучно. Конструкт-заклинание накрыл их сразу всех разом, одновременно. Они присели. Второй мелкий, который стоял позади всех, схватился за лицо и жалобно заплакал, словно ребенок. Заводила выронил кастет, беспомощно охнул, упал на колени и ткнулся лбом в бетонный пол ангара. Я вот такой реакции от него совсем не ожидал. Цыганята-то оказались крепче!
Двое других тоже упали на колени и замерли, напоминая крестьян-просителей из картины про крепостное право.
- Выворачиваем карманы, - грозно скомандовал я и пошутил. – Сдаём копейки на нужды Красной Армии!
Все, кроме плачущего мелкого и лежащего без сознания, послушно вывернули карманы, вытаскивая из них небогатое содержимое. Заводила выпрямился, выложил на тюк передо мной всё, что у него было, низко поклонился и отошел назад, уступая место следующему. Следующий поступил точно так же – выложил всё из карманов, поклонился, отошел. Сзади икнул то ли Мишка, то ли Андрюха.
- Строиться в одну шеренгу! – снова скомандовал я. Калюжинцы выстроились в одну линию – опять все, кроме пострадавшего мелкого. Впрочем, тот уже открыл глаза и полулежал-полусидел на полу, потирая грудину и пытаясь определить свой месторасположение в пространстве и времени.
- Берите его! – снова скомандовал я, указывая на крысёныша. – И валите отсюда. И не дай бог я вас еще увижу…
- Химик для вас запретная зона! – крикнул им вслед Андрюха.
-
