конца не уверен. Опоздал на приём, только подъехал. Хотел друзей своих поздравить с присвоением звания «Героев Империи», а тут такое. — Князь Мышкин тяжело вздохнул. — Поверить не могу....
— Я пойду расспрошу... — Начал Давыдов, но Мышкин преградил ему путь, использовав некую технику быстрого перемещения.
— Не нужно, князь Дмитрий. Пока журналисты не уедут, лучше там не появляться, особенно если были приглашены.
— Князь Станислав, да что там такое? — Не выдержал министр, из добродушного служаки превращаясь в настойчивого шпика. — Почему вы так упорно...
— Господа, я не хочу чтобы вы пострадали. Тот факт, что вы собирались посетить этот приём уже бросает тень на ваше доброе имя. — Взгляд молодого князя был участливым и сочувствующим. — Я у офицера справился о происходящем... Там по всему поместью наркотики рассыпаны. Дом полон, простите за выражение, шлюх и нетрадиционалов. В кабинете Степана или Павла, не знаю, не берусь утверждать в чьём, нашли крупную партию запрещённых веществ, уже расфасованную, но это мелочи. Пока обыск проводили, были найдены документы агентурной сети какой-то антиимперской организации. Там что-то с отмывкой денег при строительстве подпольной лаборатории. Оперативники из Петроградского штаба разведки сейчас разбираются. Такие вот дела... Ах да! Офицер сказал, у меня даже язык не поворачивается. Как-то стыдно говорить такое....
— Не стесняйтесь, князь Станислав. — Подбодрил министр внутренних дел Мышкина. — Что вы хотели сказать?
— Сами братья Юсуповы... На момент приезда полиции оба брата принимали публичное участие в однополом половом акте, эмм, в пассивной форме прямо на сцене.
— Пресвятой император... — Министр взялся за сердце, начав охать.
— Да уж. — Задумчиво протянул Давыдов. — Вот и «Герои Империи»....
— Я тоже в шоке, — князь Мышкин ещё раз посмотрел в сторону ворот поместья. — Знаете, господа, я поеду отсюда. Не хочу попасться на глаза репортёрам. Всего хорошего....
Мюнхен. Мариенплац. Штаб «ВРИЛ» .
— «Давно я не был здесь»
Поправив ворот серой мантии с отделкой из золотой нити по вороту, старейшина проследовал к большому круглому столу, за которым пустовало лишь одно место, принадлежавшее ему.
— Господа, дамы... — Поприветствовал присутствующих Иф, принявший для этого случая привычную для всех личину миловидного блондина с вьющимися волосами по плечи. — Неожиданно, ведь я обычно первый прихожу.
— Присаживайся, Иф. — Раздался спокойный голос из под капюшона Оливера Гибсона. — Причина в том, что мы собрались на час раньше, чтобы обсудить некоторые моменты до твоего прихода.
— А что? Я теперь по какой-то причине не участвую в общих обсуждениях? — Удивился такому положению дел Иф. — Насколько мне помнится, право слова у всех одно.
— Верно, Иф. Мы все равны, но не в случае трибунала над одним из старейшин. — Так же спокойно продолжил Гибсон.
— Ты доигрался, Иф! Сейчас ты за всё ответишь! — Не выдержал Оскар, но сидящий рядом с ним Рудольф, постучал костяшками пальцев по импланту правой руки старейшины.
— Оскар, я понимаю твоё возмущение, но ты пообещал вести себя спокойно. Не забывай об этом.
— Трибунал? Надо мной? Это какая-то шутка? — Иф резко вскочил со своего места, ударив ладонями по столу. — Какова причина?!
— А я тебе сейчас расскажу. — Спокойным холодным голосом произнёс Оливер Гибсон, доставая с полки под столешницей пакет и папку с бумагами.
Расстегнув полосу клипсы, плечистый мужчина с квадратным подбородком извлёк оттуда часы с порванным браслетом.
— Это нашли после налёта на секретный промышленный комплекс Оскара. Знакомая вещь, не правда ли? Эти часы сделаны «AstraХ» по случаю годовщины основания «ВРИЛ». Далее... — Оливер продемонстрировал следующий предмет из пакета. — Это связной телефон, который мы используем, и он из твоего сегмента сети. Пришлось восстанавливать. Он был разбит. В день, когда случился налёт, куратору агентурной сети с него поступил короткий звонок. Некто сообщил, что операция, кхм, «Засади Оскару по самые помидоры» начата.
— Да. Часы мои, но я всё могу... — Рудольф поднял руку, тем самым прерывая Ифа.
— Значит, ты не отрицаешь, что часы твои? — Вновь вступил в разговор Оливер Гибсон.
— Нет не отрицаю. Я их...
— Этого достаточно.
Гибсон начал поочерёдно оглядывать каждого из старейшин внутреннего круга «ВРИЛ». Получив восемь одобрительных кивков, Оливер протяжно выдохнул и тоже кивнул. После этого, взгляд выразительных серо-голубых глаз пал куда-то за спину Ифа.
— Герхард, приступай....
— Ликвидатор?! — Было последним, что успел вымолвить Иф, захлёбываясь собственной кровью....
Мюнхен. Мариенплац. Штаб «ВРИЛ».
Оскар брезгливо поморщился, вместе с остальными старейшинами. Присутствующие молча наблюдали, как окровавленное тело Ифа со сквозной дырой в груди, подняли из лужи крови, бросив на носилки. Рядом с ним легло вырванное Герхардом сердце. Сам же исполнитель, молодой мужчина с бритой налысо головой и острыми кончиками ушей, флегматично вытирал запачканную кровью руку, стоя в стороне.
— Что делать знаете. — Бросил парочке в белых халатах и зелёных брезентовых фартуках Рудольф. — Потом отчёт о возможных биомагофикациях в его теле мне на стол. Работайте.
В наступившей тишине, десять пар глаз проводило чистильщиков организации, которых здесь называли «стервятники».
— Глупая смерть. — С лёгкой тоской в голосе произнесла седоволосая сероглазая женщина с симпатичным лицом, которое не портило наличие небольших морщин.
— Как-то сухо, фрау Меир. — Подметил Рудольф, зачастую исполняющий из-за своей хорошей чёткой дикции роль распорядителя собрания. — Мне казалось, что вы всегда симпатизировали Ифу. Всё же вы вместе начинали....
— А я и сейчас симпатизирую ему, но есть личные интересы, а есть интересы организации. Свои он поставил выше, за что и поплатился.
— Ещё использование бюджета стоит проверить. Тот же институт Овсянникова, меценатом которого он являлся. — Влез в разговор Оскар. — Наверняка использовал наши фонды для собственных нужд, помимо проектов организации. Уверен, что если поднять отчётность, то....
— Я займусь этим. — Подал голос Оливер Гибсон, оглядев всех присутствующих. — Если никто не против, то у меня есть намерение возглавить проекты нашего бывшего коллеги. Возражения?
— Мне всё равно. — Махнул имплантом Оскар, сложив руки на груди не скрывая своего довольства. — Мне главное, что этот...Иф получил заслуженное наказание. И между прочим, он всегда мне не нравился. Одного поля ягоды с Мэтром.
— Мне так же без разницы. — Сообщил Рудольф, оглядывая остальных старейшин внутреннего круга. —
